Мари Феррарелла - Моя вторая половина
Ее шутливый тон не мог его обмануть: Клэр явно стыдилась своей откровенности.
— Ты была со мной все это время?
— У меня не было выбора. Нам с Либби пришлось переехать к тебе… Знаешь, ты очень тяжелый.
Постепенно к нему возвращалась память. Он вспомнил, как она поднимала его по лестнице.
— Послушай, разве няня для Рэйчел не приступила к работе вчера?
— Она даже в дом отказалась зайти, когда узнала, что ты болен: дескать, ты не платишь ей за то, что она рискует заразиться. Вообще-то она мне не понравилась. Думаю, тебе следовало получше выбирать.
Клэр подошла к двери и вдруг вспомнила что-то важное.
— Ах да, еще звонил твой брат. Он сказал, что все еще пытается разыскать Мэрилин.
— Мэрилин? Кто такая Мэрилин?
Это имя ничего ему не говорило.
— Мэрилин Шеффер. Так звали девушку с корабля. Сирену. Предполагаемую мать Рэйчел.
Наконец до него дошло. Речь шла о женщине, которая перевернула его жизнь вверх дном, но лица которой он почти не помнил.
— Ага, — только и сказал он.
Был ли он разочарован, что Дэвин все еще не может найти эту женщину?
— Дэвин сказал, что она уволилась с работы. Ее бывший начальник не знает, где она, мисс Шеффер съехала с квартиры, которую снимала. Но у Дэвина есть список ее знакомых, и сейчас он над этим работает. У него очень приятный голос.
Эван кивнул. Он был уверен, что Дэвин флиртовал с Клэр. Между ним и его братом всегда стояла какая-то невидимая преграда, которую никто из них не мог преодолеть.
— Некоторые говорят, что по телефону наши голоса очень похожи. А на самом деле нет.
Клэр почувствовала ревность в его голосе.
— Ладно, хватит разговоров, попробуй заснуть. — Она взглянула на часы. — Теперь, когда тебе лучше, я могу вернуться к работе. — Она поколебалась, говорить ли ему правду, и решила, что рано или поздно он все равно узнает. — Я работаю на твоем компьютере, но не беспокойся, я ничего не сломаю, просто я не могу быть сразу в двух местах, а мне нужно закончить проект презентации.
Он был слишком слаб, чтобы возражать.
— Я бы хотел многое тебе сказать, но на ум приходит только одно: спасибо.
Она улыбнулась и, перед тем как выйти из комнаты, как-то таинственно произнесла:
— Это только начало.
Эван не помнил, как заснул. Дождь перестал. Из гостиной доносились голоса Клэр и Либби. Кажется, Либби просилась к нему, а Клэр ей в этом отказывала. Да, если Клэр приняла решение, ее невозможно переубедить.
— Милая, мне действительно нужно, чтобы ты приглядывала за Рэйчел. А мистер Квотермен все еще болен. К нему заходить нельзя.
— Но ты же к нему заходишь, — запротестовала Либби.
— Я взрослая, — сказала Клэр.
— Но ты все равно можешь заболеть, — настаивала Либби.
Из Либби выйдет отличный адвокат!
— Тогда ты сможешь позаботиться обо мне, — заметила Клэр.
В голосе Либби звучала неподдельная радость:
— Я могу, правда?
Эван усмехнулся: Либби надеялась, что Клэр заболеет и она станет главной в доме.
— А теперь возвращайся к Рэйчел, ты ей нужна.
— Да, мама.
Раздался топот маленьких ножек.
— У тебя здорово получается, — сказал Эван, когда Клэр вошла в комнату. — Ты не приказываешь — ты уговариваешь.
Он ничего не понимал в воспитании детей, но думал, что Клэр избрала верную тактику.
— Дети любят, чтобы их уважали, они совсем как взрослые. Ладно, пора тебе возвращаться к жизни. — Она поставила на тумбочку поднос. — Я сварила куриный бульон. И еще есть яблочный сок и чай, а если ты будешь себя хорошо вести, на десерт я угощу тебя вишневым желе.
— Я не люблю куриный бульон, его обычно пересаливают.
Ему стало лучше, и он начал капризничать, подумала Клэр.
— Что ж, кто-то, может быть, и пересаливает, но только не я.
Эван был в полной уверенности, что сейчас уже никто не готовит. Его сестры не знали даже, как вскипятить воду.
— Ты сама сварила бульон?..
— Можешь себе представить, я умею готовить, — с нарочито шутливым пафосом произнесла она.
Суп действительно потрясающе пах.
Как ей все это удается?
— У меня ничего не было в холодильнике.
— Это был мой цыпленок. — Она протянула ему ложку. — А теперь помолчи и поешь, тебе нужно набираться сил.
— Хорошо, — согласился он.
— Дружок, у тебя есть аппетит, скоро ты встанешь на ноги. — Она приподняла подушки, чтобы он мог сесть.
У него немного закружилась голова.
— Прости, — извинился он. — Я и не думал, что настолько ослаб.
— Тебе просто нужно поесть, — пробормотала она. — Если хочешь, я могу тебя покормить.
Звучало весьма заманчиво, но он отказался:
— Спасибо, я и сам справлюсь.
— Хорошо, крутой парень, позови меня, если понадоблюсь.
— Почему бы тебе не остаться и не поговорить со мной? — попросил он. — Расскажи мне о проекте, над которым ты работаешь.
— Ладно, если хочешь. Это рекламный ролик для компании «Эстетик атлетикс», — начала она. — Я себе представляю это так…
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Либби затаила дыхание и посмотрела на мать.
— Мама, мама, ты меня слушаешь?
Клэр только что уложила Рэйчел спать и теперь сидела на диване, вытянув ноги.
— Да? Прости, милая. Я прилягу на минутку, ладно?
Либби была удивлена. Что-то не так. Клэр никогда не ложилась посреди дня. И она всегда слушала, что говорила ей дочь. Либби почувствовала, что проголодалась. Она потрясла мать за плечо:
— Мама?
Клэр пыталась открыть глаза, но не могла.
— Только минуточку, одну минуточку, — пробормотала она. — Обещаю, что проснусь и послушаю тебя, только дай мне минуточку.
Она свернулась калачиком. Ее бросало то в жар, то в холод, но у нее не было сил, чтобы встать и взять одеяло.
— Мама! — прошептала Либби.
Не получив ответа, она развернулась и побежала наверх в комнату, где находился отец Рэйчел. Он не такой хороший, как мама, но он взрослый. А взрослые знают, что делать. Последние четыре дня ей не позволяли к нему заходить, потому что он болел, но сейчас с ним все в порядке. Вчера вечером Клэр разрешила ему спуститься и поесть вместе с ними. За ужином они много шутили и смеялись. Либби нравилось сидеть за столом вместе со всеми и смеяться. Она не сказала маме, но прошлой ночью она на секундочку представила, что их сосед — ее папа, а Рэйчел — сестра. Возможно, если она очень постарается, так и будет. Мама всегда говорила ей, что нельзя отказываться от своих мечтаний. Потому что и мечты иногда сбываются. А мама никогда не ошибалась.
Эван был рад наконец снять пижаму, ему надоело лежать в кровати и ничего не делать. Впервые за несколько лет у него было время, чтобы почитать и подумать.
