Гвендолин Кэссиди - Медовый месяц
– Обычно он не ведет себя так. Во всяком случае, с теми, кого хороню знает и к кому относится с доверием. Но он не выносит, когда незнакомцы приближаются к его жеребятам.
– Другими словами, я не могу появиться даже здесь без твоего руководства. Это ты хочешь сказать?
Логан воспринял упрек спокойно.
– Желательно, чтобы так и было. Ты ничего не понимаешь в лошадях.
Кэрин заставила себя успокоиться.
– Просто у меня никогда не было возможности узнать их.
Логан внимательно посмотрел ей в глаза. Морщинка между бровями постепенно разгладилась.
– А ты бы хотела?
– Очень! – Она надеялась убедить его в своей заинтересованности. – Уроки верховой езды могли бы послужить началом?
– Безусловно, – согласился Логан. – К сожалению, сейчас нет подходящей лошади под седлом.
– А как насчет той, на которой ты только что вернулся?
– Дансер? – Логан улыбнулся. – Надеешься обуздать еще одного жеребца?
Кэрин улыбнулась в ответ, счастливая, что нашла общий язык с мужем.
– Разумеется нет. Я даже не предполагала, что на них можно ездить. С жеребцами трудно справляться?
– Только если в табуне есть родившая кобылица. Мать того жеребенка занервничала, вот почему Оберон повел себя агрессивно. – Логан сменил тему разговора и спросил не без насмешки: – Ну, как поездка по магазинам?
– Успешно. – Кэрин не хотелось честно признаться, что это не так. – Твоя мать подсказала, где можно купить подходящее платье для вечера.
– В самом деле? – удивился Логан. – А мне казалось, что магазины, которыми она пользуется, не вполне подходят для юных дам. – Он как бы невзначай обнял ее за плечи и повернул лицом к конюшням. – Как бы то ни было, пойдем поздороваемся с Дансером.
Кэрин повиновалась без слов, боясь нарушить достигнутое с таким трудом взаимопонимание. Рука мужа легко касалась ее плеча, но даже этого было достаточно, чтобы чувствовать себя защищенной. Она ощущала силу его мускулов и тепло руки, согревавшее ее через ткань рубашки. Он был так хорош и мужественен в сапогах и брюках для верховой езды – мужчина, созданный повелевать! Кэрин захотелось, чтобы скорее пришла ночь, чтобы вновь быть ближе к нему, чувствовать внутри себя его плоть так, как это было вчера.
Дансер был серой масти и устрашал своими размерами. Он послушно высунул голову из стойла, когда Логан позвал его. Кэрин осторожно протянула руку и погладила морду коня, не обращая внимания на возбужденный блеск в его глазах.
– Не бойся, он не кусается, – подбодрил ее Логан и тут же все испортил, добавив, – во всяком случае, пока его не спровоцируют.
Кэрин поспешно отдернула руку, вызвав неодобрение мужа:
– Ты ничего не добьешься, если будешь выказывать страх. Животные чувствуют, когда их боятся, и это их нервирует. Поговори с ним, пусть он знает твой голос так же, как и запах.
– Привет, Дансер, – сказала Кэрин, чувствуя себя немного неловко, и, не зная, что еще сказать, добавила: – Ах ты, красавчик!
Логан насмешливо фыркнул.
– Кэрин, это же не попугай! – Он погладил коня между ушами, сказал с любовью: – У каждого есть своя гордость, правда, парень?
Жеребец фыркнул, как бы соглашаясь и выражая истинную привязанность. Кэрин почувствовала укол ревности. Неужели я ревную даже к этому красивому – животному? – подумала Кэрин, удивляясь своим собственническим чувствам.
– Ты идешь к чаю? – спросила она Логана, желая привлечь его внимание к себе. – Уже время.
Логан отрицательно покачал головой.
– Нет, а ты возвращайся и составь компанию матери.
Ей не хотелось уходить, но она не нашла предлога, чтобы остаться.
– Когда ты вернешься?
– Я помню, что мы сегодня приглашены. – Логан еще раз потрепал жеребца на прощание и повернулся к выходу. Его лицо вновь стало непроницаемым. – Поедем не раньше восьми. До Элмтри не более десяти минут езды.
Возвращаясь домой, Кэрин старалась сохранить в себе приподнятый настрой. Сегодня вечером она должна быть на высоте. Что бы там ни было, а Логан ее муж, и Марго должна это почувствовать!
Кэрин нашла Элен на террасе. Столик с чайными принадлежностями уже подали.
– А я уже думала, что буду пить чай в одиночестве. – В обращении свекрови Кэрин не почувствовала упрека. – Ты купила платье?
– Да, спасибо, – ответила Кэрин, усаживаясь на один из мягких стульев, и поспешно добавила: – Когда придет счет, скажите, пожалуйста, сколько оно стоит. Логан уже открыл счет на мое имя в банке.
– Рада за тебя, – взгляд Элен был проницательным, – ты ведь много ждешь от этого вечера?
Кэрин решила быть честной.
– Нет, – призналась она, – я не привычна к таким приемам.
– Не вижу причины, чтобы так нервничать по этому поводу. Ты весьма привлекательная и умна молодая женщина. Я уверена, что ты сможешь поддержать любую компанию.
– Но, кажется, я там буду самой молодой.
– Вполне вероятно, но рассматривай это как свое преимущество, а не наоборот. – Элен рассмеялась. – Тебе позавидуют все женщины!
Едва ли такая ситуация в мою пользу, огорченно думала Кэрин. Все эти дамы из окружения Марго Эшли слишком высокого о себе мнения, чтобы комплексовать из-за возраста.
К семи часам Логан еще не вернулся, и Кэрин поднялась наверх, чтобы переодеться. Она надела свежее нижнее белье и тонкие, как паутинка, колготки, которые магазин «Марсель» тоже включил в комплект. Затем накинула легкую шаль и занялась макияжем. Подстриженные и уложенные мастером волосы не нуждались в дополнительном уходе. Логан даже не заметил моей новой прически, подумала обиженно Кэрин, рассматривая в зеркале свое преображенное отражение. Определенно это платье не подчеркивало ее внешние достоинства, но, по крайней мере, оно выглядело достаточно дорогим.
Кэрин занялась маникюром, и тут наконец вернулся Логан.
– Случилось непредвиденное, – сказал он. – У одной из кобыл начались колики.
– Все обошлось? – спросила Кэрин, искренне обеспокоившись.
– Сейчас она в порядке, хотя последствия приступа еще не совсем прошли. Если сводит кишку, никто не может помочь, – говоря это, Логан снимал рубашку. – Ванна тебе уже не нужна?
– Неужели это не очевидно? – удивилась Кэрин, еще раз взглянув на себя в зеркало.
Это был риторический вопрос.
– Кстати, мне нравится новая прическа, – сказал Логан, прежде чем закрыл за собою дверь.
Кэрин, как любая женщина, не могла остаться равнодушной к комплименту, но, по всей видимости, он означал, что ее прежняя прическа не производила должного впечатления, и это омрачало радость. Как ей хотелось знать, понравится ли ему новое вечернее платье! Он никогда не высказывал своего мнения о ее манере одеваться – исключением была только свадьба, когда он сказал ей, что она выглядит потрясающе. Но в такой момент он едва ли мог бы сказать что-нибудь иное, задевающее ее самолюбие.
