Джеки Браун - Неожиданное возвращение
— Выпейте со мной, Бриджит. Пожалуйста.
Сейчас, когда Келлен просил вежливо, Бриджит чувствовала, что безнадежно тает.
— Одна бутылка и два бокала сейчас будут к вашим услугам!
Глава 8
Бриджит вернулась через пятнадцать минут. В одной руке она несла бутылку мерло, а в другой — два бокала. Ее движения были легкими, точными и в то же время соблазнительными.
Келлен не удержался от вздоха и улыбнулся.
— За стойкой регистрации сейчас Луиза, если вам интересно, — сказала она.
— Луиза? — повторил он, пытаясь представить, о ком идет речь. За последние несколько недель он повидал всех сотрудников отеля, но только мимоходом.
— Она кастелянша, но я заодно объяснила ей, как регистрировать постояльцев. Она еще совсем молодая, но очень ответственная девушка. Она знает, где меня искать, если возникнут какие-то вопросы. — Бриджит разлила мерло по бокалам, поставила бутылку и села на стул. — Да, спасибо вам.
— За что?
— За вино. Хотя сейчас я думаю, что надо было выбрать марку подороже. У нас в запасе несколько бутылок марочных вин, которые я на мою зарплату не могу себе позволить.
— Может быть, вам причитается прибавка?
— Может быть. — С легкой улыбкой Бриджит подняла бокал и чокнулась с Келленом, после чего оба они сделали по глотку.
— Неплохое вино, — сказал Келлен, поворачивая бутылку к себе этикеткой. И тут же его брови изумленно взмыли вверх. — Винный завод «Медальон»?
— Виноградники северного Мичигана!
— Да, я слышал. Даже знаком был с владельцем, Заком Голландом. Два года назад меня пригласил друг покататься на горных лыжах в Аспене на две недели. Зак отдыхал там со второй женой, Джейн. Очень открытая женщина. — Он улыбнулся. — Вы мне ее напоминаете.
— Я рассматриваю это как комплимент, — сказала Бриджит.
— Это правильно. Они все время говорили о своем вине, о наградах, которые оно завоевало, но я не ожидал…
— Две тысячи седьмой год выдался очень удачным. На самом деле это вино получило пару очень престижных наград, поэтому Шерри попросила меня заказать несколько ящиков его, чтобы подавать в отеле. Она считает, что оно превосходно сочетается с ее фаршированной свиной вырезкой.
Келлен перевел взгляд на тарелку и, задумчиво кивнув, согласился:
— И в самом деле.
Они сделали еще несколько глотков.
— Так вы и в вине хорошо разбираетесь? — поинтересовался он.
— Я бы так не сказала. — Она сморщила нос и засмеялась, и Келлен пришел в восторг от ее смеха. — Я просто провожу небольшое исследование, но все равно всегда советуюсь с экспертами, когда делаю заказы для отеля. Вот вы наверняка знаете толк в винах.
— Не думаю. Я знаю только то, что мне нравится. — Келлен поймал себя на мысли, что не отрывает взгляда от Бриджит, и, подняв бокал, принялся изучать густо-красную жидкость. — Сухое, средней крепости. Но аромат и послевкусие я никогда не мог описать.
— Как и я. — Бриджит снова засмеялась и откинулась на спинку стула, словно позволяя себе наконец расслабиться.
Сам Келлен чувствовал, как напряжение уходит. Нога болела по-прежнему, но эта нескончаемая пульсирующая боль утихла и стала терпимой.
— Не говорите Джо.
— Про вино?
— Он не советовал мне пить во время реабилитации.
— Но вы не пьете никаких лекарств, при которых спиртное противопоказано, — сказала Бриджит. — Бокал вина не повредит.
— Знаю, но у него особый подход к моему лечению.
— Можно подумать, что вы неукоснительно выполняете его предписания! — фыркнула Бриджит.
— Он способен быть тираном.
— Кто — Джо?
— Сначала он вообще хотел напрочь исключить кофеин, если только он не в составе зеленого чая. Но я не могу жить без утреннего кофе.
— И я уверена, что вы очень тактично ему это объяснили.
На самом деле Келлен не скрывал возмущения.
— Я убедил его проявить понимание.
Бриджит отпила вина.
— Зеленый чай вам и правда полезен. Антиоксиданты, и все такое.
— А вы сами-то его пьете?
— Пытаюсь, — медленно проговорила она.
— Тогда вы знаете, что на вкус он словно прелая трава.
— Я вот никогда не пробовала прелую траву. Поэтому поверю вам на слово.
— Ладно, признайтесь, что он вам не по вкусу.
Бриджит взглянула на него со смехом и вызовом в глазах:
— Ну, это не самый любимый мой напиток. Вы удовлетворены?
На несколько минут повисло молчание. Тишину нарушали плеск волн и пронзительные крики морских птиц, которые гонялись за своей вечерней трапезой. Изредка до Келлена и Бриджит доносились обрывки разговоров отдыхающих.
— Мне нравится это место. — Келлен понял, что произнес эти слова вслух, только когда Бриджит повернулась к нему, явно ожидая продолжения. Келлен обычно не рассказывал о своем детстве, даже о светлых его моментах. Но сейчас почувствовал потребность поделиться. — В детстве я приезжал сюда каждое лето.
— Звучит словно райская музыка, — отозвалась Бриджит. — А меня на лето отправляли в лагерь Ассоциации молодых христиан. Моя мама там работала.
— А отец?
— Я росла без отца.
— Сочувствую. Мой отец тоже умер, когда я был совсем еще мальчишкой. От рака.
Дедушка пытался по возможности оградить Келлена от мрачной реальности тяжелой болезни, но вид изможденного отца с глубоко запавшими глазами навсегда запечатлелся в его памяти.
Бриджит вывела его из задумчивости.
— Мой отец просто бросил нас вскоре после моего рождения. Он не принимал никакого участия в нашей с сестрой жизни.
— Но он хотя бы поддерживал вас?
— Вы имеете в виду материально? — Келлен кивнул, но Бриджит покачала головой. — Мама говорила, он не из тех, кто подолгу задерживается на рабочем месте.
Доверительные беседы с Бриджит позволили Келлену понять, как сформировалась ее прямая и независимая натура. Она не нуждалась в мужчинах. Те, которые были в ее жизни — отец и муж, — разочаровали ее.
— Печально, — проговорил он.
Бриджит покачала головой:
— А мне нет. И кроме того, мамочка более чем компенсировала нам его отсутствие. Она у меня сильная, независимая, решительная и все умеет.
— Тогда скажу, что вам повезло.
— Расскажите мне о вашей матери.
Вопрос был задан по ходу разговора и прозвучал совершенно безобидно. Но захватил Келлена врасплох. И он сказал первое, что пришло ему в голову:
— Она трудный человек. Ей невозможно угодить. У нас не очень теплые отношения, с тех пор как умер отец. Мне тогда было одиннадцать. Я, видимо, очень похож на него.
