Селина Дрейк - Пробуждение
Впрочем, размер груди ничуть не помешал ей тогда… Даже теперь при воспоминании о происшедшем соски ее твердели — они помнили сладость прикосновений его губ, волшебные ласки его языка, что были сродни дуновению теплого ветра. Тело Люси затрепетало, охваченное огнем. Да, это было лучшее, что когда-либо случалось с ней! Она хотела… нет, нестерпимо жаждала, чтобы это произошло снова. И не просто с мужчиной, а только с Артом! Если же он не захочет ее больше, она проведет остаток лет как монахиня.
Открыв глаза, она увидела его. Арт стоял на краю бассейна в одних плавках. У Люси перехватило дыхание — на мгновение ей почудилось, что его материализовала отчаянная сила ее желания. Она пожирала взглядом сильное стройное тело. Да, сейчас он в плавках, но почему она их вроде как не видит? Вспомнив, как Арт выглядел тогда, Люси почувствовала сладостную истому.
— Здорово! — оценила Алвина искусство ныряльщика. — У папы никогда не было таких мускулов.
— У твоего папы не было времени заниматься собой, делать гимнастику, — по привычке встала Люси на защиту покойного.
— Да чихать он хотел на гимнастику! — невозмутимо ответила девочка. — Иначе, может, прожил бы подольше.
С этим спорить было глупо. После смерти матери отчим прибавил в весе как минимум фунтов двадцать. Глядя на Арта, она изумлялась тому, насколько братья были не похожи друг на друга.
Она представила себе его пятидесятилетним — серебристые виски, тонкие морщинки вокруг глаз… А ей в это время исполнится тридцать пять. Она будет цветущей женщиной — возможно, даже матерью двоих детей — мальчика и девочки. Именно в таком порядке! Мальчик будет вылитый отец, а девочка унаследует ее черты.
Арт вылез из бассейна. Холодные брызги, долетевшие до Люси, возвратили ее к реальности. Прежде чем осуществятся ее глупые мечты, настанет конец света, мрачно подумала она.
— Классно ныряешь! — зааплодировала Алвина. — И вообще, ты выглядишь круто… в твоем-то возрасте!
— Весьма польщен, — хмыкнул явно уязвленный Арт. — Надеюсь, ты намазалась защитным кремом? Не сгоришь?
— Мы обе вымазались с головы до пят, — тряхнула темными кудрями девочка, не уловив в словах дяди прозрачного намека на лаконичность своего купального костюма. — Вот и Люси тоже загорает.
— Вижу. — Взглянув на Люси, он не прекратил улыбаться, но улыбка стала иной. — Тебе идет голубой цвет.
— Вот подожди, увидишь ее нынче вечером — умрешь! — трещала Алвина. — Тебе придется расшвыривать поклонников!
— Сделаю все, что будет в моих силах, — кивнул Арт, заметив смущение Люси. — Хотите попить? Разумеется, чего-нибудь безалкогольного.
— Как будто я хлещу виски с утра до ночи! — возмутилась Алвина. — Мне ананасового сока со льдом.
— И мне тоже, если можно, — пробормотала Люси, слабо соображая, о чем идет речь.
Глядя в спину удаляющемуся Арту, Люси задумалась так глубоко, что не сразу заметила многозначительный взгляд сестры.
— Он нравится тебе? — спросила Алвина. — Я имею в виду, всерьез нравится?
Усилием воли Люси заставила себя отвечать спокойно:
— Разумеется. Он так добр к нам обеим.
— Не строй из себя дурочку! Ты запала на него, да?
— Где ты подцепила это выражение? — возмутилась Люси, надеясь переменить тему.
Алвина захихикала:
— Не возмущайся ты так! Это просто значит…
— Я прекрасно знаю, что это значит! Просто не желаю слышать от тебя таких слов!
— Ладно. Сформулирую иначе. Хотела бы ты очутиться с ним в постели?
Люси чувствовала, что мучительно краснеет, но ничего не могла с этим поделать.
— Не смеши меня! — воскликнула она и тотчас почувствовала, как фальшиво звучит ее голос.
— Нечего тут стесняться, — рассудительно заметила Алвина. — Будь я в твоем возрасте, сама бы на него клюнула.
Люси встревожилась:
— Не вздумай «клюнуть» на кого-нибудь помоложе, душа моя!
— Ах, прекрати! Мне пятнадцать лет, а не пять! И мне вот, например, жутко нравится Пит.
— Поменьше бы ты смотрела телевизор, — сказала сестра первое, что пришло на ум. — Послушай, ты не наделаешь глупостей?
— Еще чего! — фыркнула девочка. — Я все-таки не дура. Не хочу «залететь» без мужа — в этом уж я кое-что понимаю.
А вот сама она от подобного не застрахована, подумала вдруг Люси. Шанс ничтожен, это верно. Но все же он существует, этот шанс. С ужасом она признавалась себе в том, что отчаянно хотела бы забеременеть от Арта.
Люси не произнесла более ни слова — слишком боялась невольно выдать себя. Возвратился Арт, неся на подносе три запотевших стакана, и поставил его на столик. Потом уселся рядом с Люси.
Алвина залпом выпила едва ли не полстакана, затем поставила его на столик и поднялась:
— Пойду-ка я. Надо еще голову помыть…
— И мне тоже! — воскликнула Люси. — Лучше поторопиться, а то не просохнут.
— Через минуту, — спокойно, но властно произнес Арт. — Нам надо поговорить.
Люси подчинилась, мучимая противоречивыми чувствами. Дождавшись, пока сестра удалилась, она произнесла упавшим голосом:
— У нас была целая неделя на то, чтобы вволю наговориться.
— Послушай, не подливай масла в огонь! — начал закипать Арт. — Я вовсе не намеревался оправдываться перед тобой. Это было…
— Восхитительно! — не дала ему договорить Люси. — И тебе не в чем оправдываться. Ты не воспользовался моей слабостью. Я знала, что делала. И с радостью повторила бы это! — со смелостью отчаяния прибавила она.
Губы Арта скривились:
— Ты, видно, не понимаешь слова «нет»!
— Поняла бы, если бы ты произнес его всерьез! — Люси уже не могла остановиться. — Возможно, ты сожалеешь о случившемся, но это не мешает тебе меня хотеть! Именно поэтому ты всю неделю сторонился меня. Ты просто боишься вновь поддаться искушению.
Серые глаза тотчас сделались стальными. Люси даже испугалась.
— Ты понятия не имеешь, что городишь! Ты…
— Что — я? Всего-навсего ребенок? — вновь прервала она его. — Если я и была ребенком, до лишь до той ночи, так что изволь обращаться со мной как со взрослой! Сделанного не воротишь!
— Думаешь, я сам этого не понимаю? — зарычал Арт. — Я дал начало такому, что остановить не в моей власти!
Люси отчаянно затрясла головой:
— Нет! Я лишь ждала, чтобы появился в моей жизни тот самый человек, который выпустит на свободу мои чувства, мои… — И умолкла, испугавшись собственной горячности.
Арт ответил не сразу, а когда заговорил, голос его звучал решительно:
— Однако человек тебе попался вовсе не тот. Вот незадача!
— Почему ты так считаешь?
