Фелиция Флакс - Горький шоколад
Неожиданно Калли отпрянула от зеркала. Собственное отражение, у которого рот кривился от сумасшедшего смеха, вдруг показалось ей отвратительным. Где Старк?
Наверное, заседает в своем офисе, занимаясь делами казино. Благопристойный й порядочный, с глянцевой улыбкой и холодным блеском в глазах. Ему улыбаются, перед ним заискивают. Никто и не догадывается, что в его роскошном доме томится заложница. И никто, кроме этой заложницы, не знает, каким может быть благообразный мистер Старк, предаваясь ночному греху. Какими дьявольскими становятся у него глаза, какими изощренными делаются его смуглые руки, и какими беспощадными могут быть его губы. Как одним единственным касанием он заставляет выгнуться на постели в пароксизме наслаждения… …День прошел без Старка. Однако завершиться без Лукаса он никак не мог. Калли ждала его. Но что она может сказать ему? И что он может сделать?
Старк вошел в комнату, держа в руках букет. Не говоря ни слова, он с легким поклоном вручил его Каллисте. Ей оставалось лишь ахнуть.
Таких фантастических букетов Калли не видела нигде и никогда. Огромный, лохматый, развесистый: цветы в нем, смешивавшись с ветвями деревьев, были разной длины. Казалось, они абсолютно не сочетались друг с другом, но все вместе производили ошеломляющее впечатление.
— Что это? — Калли недоуменно повертела в руках чудной презент, который очень хотелось назвать феерическим веником.
— Это композиция, которая называется «Каллиста», — улыбнулся Старк. Ну хоть бы что-нибудь проступило в нем от того исступленного Старка, который ласкал ее прошлой ночью!
— Таких композиций не существует!
— Она составлена из растений, начальные буквы названий которых складываются в твое имя. — Старк подсел к ней и взял в руки цветы. — Вот смотри, — стал он указывать. — Это камелия, это анемоны, лилии, лавр, ирис, сенполия, тубероза и азалия.
КАЛЛИСТА.
— О, — Калли была изумлена.
А вот приятно или не очень, — сказать было сложно.
Если бы это все происходило в сказке, она была бы счастлива, как никогда в жизни. Но сказка не удалась, а цветы ей преподнес тюремщик и главный злодей по совместительству. И четырнадцать дней скоро закончатся…
Она поднялась и прошла до середины комнаты, потом обернулась и устремила вспыхнувшие глаза на Старка.
— Ты мне хочешь что-то сказать, милая?
— Спросить. — Калли склонила голову набок.
— Спрашивай. — Лицо Лукаса стало заинтересованным.
— Вопросов у меня всего два…
— Задавай первый.
— Почему ты меня связал?
В лице Старка все дрогнуло одновременно: линия губ, надломившиеся брови, уголки глаз, глубокие морщинки у рта. Так бывает, когда беззвучный смех оживляет черты. Но ночью Старк не смеялся…
— Я связал тебя, чтобы ты не мешала… Себе, — уточнил он после выразительной паузы. — По-моему, ты должна сказать мне за это спасибо.
— М-м.
Спасибо он от нее не дождется.
— Тогда слушаю второй вопрос.
— Почему ты не хочешь меня отпустить?
На этот раз в лице Старка ничего не изменилось, а Калли всматривалась в него очень внимательно. Лукас достал сигарету и молча закурил. Кажется, отвечать он не собирался. Серый дым вился между ними. Калли стояла неподвижно, словно статуя. И все вокруг тоже окаменело.
Кроме курящего Старка.
Он заговорил, когда она уже перестала ждать ответа:
— Ты, мисс Каллиста Саймон, послана мне Богом… или же дьяволом. Не важно. Но я так и не понял для чего. Поэтому я не могу отпустить тебя раньше срока.
Калли покачала головой.
— Ты сам был и богом, и дьяволом, когда брал меня в заложницы. И цель у тебя была одна-единственная: вынудить Ари вернуть бабочку. Ты ее уже получил. Ари ничего не принесет. Мое заточение потеряло всякий смысл. Ты можешь отпустить меня.
Ее голос взмыл кверху, тонко зазвенев оборванной скрипичной струной.
— Я сказал все, что думал, и добавить мне нечего. — Старк продолжал невозмутимо курить. Сделав очередную глубокую затяжку, он невзначай обронил. — У меня тоже есть один вопрос, на который ты непременно должна ответить…
Калли холодно и настороженно посмотрела на Старка. От него вопросов она не ждала.
— Хочешь ли ты повторения вчерашней ночи?
У Каллисты мурашки побежали по коже. Вчерашняя ночь…
— Это угроза? — Она внезапно охрипла.
Лукас усмехнулся. Он выпустил в потолок ментоловую струйку и любовался, как она затейливо вьется там наверху. А после, не глядя, затушил окурок и поднялся. Каллисте сразу стало трудно дышать, как будто в комнате заканчивался кислород, вытесненный дымом сигареты.
Но Старк к ней не подошел — остановился у окна, жалюзи которого были открыты. Калли следила за его перемещениями. Каждое движение Лукаса провоцировало сильные толчки ее сердца.
— Я слушаю тебя, Калли. — Лукас смотрел в окно.
Не отвечая, Каллиста уставилась на его коротко подстриженные на затылке волосы. Коварная память не давала ей забыть о том, как она медленно перебирала пальцами этот жесткий ершик. Вчера ночью… когда Старк снял с нее путы.
— Ну?
Каллиста содрогнулась.
— Я не хочу, чтобы между нами что-либо вообще было, — до ужаса медленно, растягивая слова, проговорила она. — Это все неправильно. Ты никогда не спрашивал, хочу ли этого я. Тебя мое мнение не интересовало…
Она замолчала, потому что во рту пересохло. Требовался глоток воды, но кувшин находился далеко.
Старк по-прежнему, смотрел в окно.
— Ты не ответила на мой вопрос, — сказал он, когда пауза затянулась. — Хочешь ли ты повторения вчерашней ночи?
— Нет!
Вот тогда Лукас повернулся. Калли попятилась, испугавшись, что он бросится на нее. Но Старк не сделал к ней ни шага. Только смотрел на нее так, что ей стало жарко и… стыдно.
Она не умела лгать.
— Нет так нет. — Лукас тряхнул головой, и улыбка соскользнула с его губ. Они сразу стали прямыми-прямыми, соединившись в одну жесткую линию. — Выбор сделан, и не мне о нем жалеть всю оставшуюся жизнь.
Старк посмотрел на дверь.
Калли догадалась, что он сейчас уйдет. Нутро стиснуло как от резкой боли. Она совсем запуталась.
— Я хочу позвонить сестре, — вырвалось у нее, когда Старк направился к дверям.
Эта фраза остановила его. Он обернулся.
— Опять? — Улыбка так и не вернулась на его лицо.
— Да. — Калли почувствовала сильный озноб. Она задрожала еще сильнее, когда Лукас подошел и обнял ее за талию.
— Услуга платная, — в его светлых глазах обозначилось нечто.
— Мне это известно. — Она вскинула голову.
