Никки Логан - Клятва у озера
— Спасибо, — тихо поблагодарила она, заворачиваясь в пальто. — Мои сумки…
— Папа перенес твой багаж сегодня утром. Вещи в твоей комнате.
Бел испытала такое облегчение, что Флинн невольно задумался, чем же ценен ее багаж. Или это из-за того, что он сказал «в твоей комнате»? Она боялась, что он будет принуждать ее?
— Послушай, давай договоримся… — начал Флинн. — Хотя у нас отдельные комнаты, нам придется много времени проводить вместе, — напомнил он. — Мы будем… соседями по квартире. Я постараюсь не путаться у тебя под ногами.
— Дом небольшой. Это будет непросто.
Он вздохнул:
— Поверь, ты даже не будешь знать, дома я или нет.
Бел нахмурилась:
— Я не хочу, чтобы ты избегал меня.
Он был поражен.
— Я жила в родном доме как призрак. Не хочу снова становиться невидимой.
Ему стало жалко Бел. Хотя почему она не привлекала к себе внимания, оставалось для него загадкой.
— Ты именно так чувствовала себя?
— Всегда. Со всеми, кроме Гвен. Она меня замечала. — Ее взгляд смягчился. — А потом появился Дрю.
И снова она говорит о его брате. Неужели недостаточно того, что в прошлом Флинн всегда жил в тени Дрю? Неужели ему придется слушать рассказы о нем в первую брачную ночь?
— Он был очень дорог тебе? — спросил Флинн.
— Твой брат был лучшим мужчиной, которого я когда-либо встречала.
Флинн не удержался:
— Дрю не был рыцарем на белом коне, Бел. У него был далеко не лучший характер, он не прощал обиды. Мой брат не заслужил столь высокой оценки.
— Ты не можешь об этом судить. Дрю спас меня, когда мне было семнадцать, и я совсем съехала с катушек. Он многому меня научил.
Дрю?! Трудно поверить, потому что он совсем не так поступил с Флинном, когда тот нуждался в его поддержке.
— И как это произошло?
— Он всегда поддерживал меня и позволил мне стать частью их с Гвен семьи. Хотя мог вычеркнуть меня из их жизни, как это сделали мои родители.
Да, его брат был способен посвятить себя чему-то без остатка, возможно, поэтому он достиг успеха.
— Может, ему льстило внимание юной длинноногой подхалимки?
А может, Флинну захотелось оказаться на его месте?
Бел сжала кулаки:
— Скорее всего, Дрю повзрослел. Изменился.
Флинн ощутил неожиданный укол боли. Дрю пришлось покинуть семью, чтобы стать хорошим человеком, а младший брат, как обычно, остался с носом.
— Твоя горячая преданность его памяти похвальна, Бел. Но возможно, ты заблуждаешься.
— Я устала переубеждать тебя. Пора признать, что в Англии твой брат и моя сестра были другими.
— Или тебе пора признать, что ты была настолько ослеплена очарованием Дрю, что не видела правды.
— Я не была очарована им, — возразила Бел, чувствуя, как краска приливает к щекам.
— Да ладно. Ведь ты была влюблена в него.
— Я любила его, но… Он стал мне братом.
Он посмотрел на нее в упор:
— Он был моим братом, а не твоим.
Жар, с которым были произнесены эти слова, удивил самого Флинна.
— Похоже, это ты одержим Дрю! — выкрикнула Бел. — Ты годами носишь в себе обиду и злость. Тебе повсюду мерещится его тень.
Он отвернулся от нее. Нахмурился, но спорить не стал.
— Почему ты не пытался встретиться с ним, Флинн? Поговорить и освободиться от страданий?
— Все, что я говорил ему, только ухудшало наши отношения. Поэтому я прекратил попытки.
Бел грустно улыбнулась:
— Дрю всегда был настойчивым.
— Воинственным, — уточнил Флинн.
— Целеустремленным.
— Упрямым.
Он посмотрел на нее из-под полуопущенных ресниц и вздохнул:
— Дело в том, что у меня оставалась надежда вернуть Дрю домой, но она рухнула в тот самый день, когда он встретил твою сестру.
Снова он обвиняет Гвен. Но кто-то из них должен повести себя разумно и выяснить все до конца.
— Я была тогда с ними, Флинн, — сказала Бел. — Это была любовь с первого взгляда, о которой пишут в книгах. Они сразу поняли, что созданы друг для друга. Они были половинками единого целого.
— Ты правда веришь в эту чепуху?
— Похоже, ты считаешь, что настоящей любви не существует? Несмотря на то что видишь в поместье живые примеры обратного?
Флинн посмотрел на нее так, что она почувствовала себя несмышленым подростком.
— Мои бабушка и дедушка поженились, потому что бабушка забеременела. Они не любили друг друга, но строили совместную жизнь ради отца. — Он поджал губы. — Что касается родителей… Они познакомились в школе и никогда с тех пор не расставались. Нет никакой романтики.
Бел было грустно оттого, что он не желал признать правду.
— Но твой брат нашел настоящую любовь.
— Еще одно очко в его пользу. В пользу великолепного Дрю.
— Он мертв, Флинн. Как можно плохо говорить о мертвом?
— Я знаю, Белинда. — Флинн посмотрел на нее сверху вниз. — Он погиб в бурной реке, пытаясь спасти твою сестру.
— Потому что он любил ее. Гвен была его воздухом, его жизнью. Их связывала любовь, о которой можно только мечтать.
— А ты отказываешься от возможности испытать подобное, посвящая себя воспитанию их детей, — заметил он.
Бел стало больно. Слова Флинна воскресили самые сокровенные страхи.
— Ты считаешь, это невозможно совместить? — поинтересовалась она.
— Ты приносишь огромную жертву.
— У этих детей должна быть семья. Они должны быть любимыми. И любить.
— Они. А ты?
Бел вздрогнула:
— Думаешь, я не встречу человека, который полюбит меня?
Флинн сделал шаг вперед и посмотрел на нее так тепло и нежно, что она затрепетала.
— Именно поэтому ты решила подсадить эмбрионы. Поэтому проехала полмира с незнакомцем и согласилась выйти за него замуж. Прекрасная двадцатитрехлетняя девушка… — Он внимательно наблюдал за ее реакцией. — Ты считаешь себя недостойной любви.
Внезапный приступ паники помешал ей дышать. Бел понимала, насколько близок Флинн к правде, и боялась, что выражение лица может выдать ее состояние.
— Вряд ли подобная любовь возможна дважды в одной семье.
— Не думаю, что она имела место в первый раз, — равнодушно проговорил Флинн. — Ты была еще ребенком и поэтому ошиблась.
— Ребенком? Мне было семнадцать лет.
— По документам.
— Ты считаешь, что меня обманули собственные глаза? Они были безумно влюблены друг в друга.
— А ты знаешь, как выглядит любовь?
Она нахмурилась:
— Я обязательно заметила бы…
— Бел, ты выросла в доме, где не принято демонстрировать чувства. Ты возвела людей, которых потеряла, в ранг святых. Даже мучеников. И ты настаиваешь на таком понимании любви, потому что оно помогает оправдать все происходящее в твоей жизни.
