Мира Келли - На первую полосу
— И как это ты умудрился всего за месяц так избаловать меня? — послышался голос из-под одеяла. — Эти дни пронеслись, словно в тумане.
Польщенный, Нейт в ответ лишь мурлыкнул. Пейтон будет скучать по нему. У них вошло в привычку видеться почти каждый день, так что предстоящее расставание будет самым долгим с тех пор, как они впервые провели ночь вместе. Нейту нравилось проводить время с Пейтон, но то, как она вписалась в его жизнь, порой пугало его. Ему требовалось свободное пространство.
Вдруг Нейт вспомнил о вопросе, который терзал его на протяжении нескольких дней. Он резко выпрямился и бросил взгляд на Пейтон, не решаясь спросить. Но он должен был знать правду. Почти месяц прошел с их первой ночи любви, а у нее до сих пор не начались месячные.
Возможно, он бьет тревогу раньше времени — в конце концов, женский организм весьма специфичен и очень подвержен внешним влияниям. Они встречались недостаточно долго, чтобы Нейт знал все о теле Пейтон.
Ему неожиданно захотелось взглянуть на ее календарь, увидеть, какие даты обведены в кружок, взять их на заметку и запомнить. Убедиться, что он все-таки не совершил самую ужасную ошибку в жизни, и в дальнейшем стараться не попадаться так легко в сети соблазна. Какой-то маленький календарик был способен опровергнуть его сомнения или подтвердить их.
— Нейт! — голос Пейтон вернул его к реальности.
Она приподнялась на локоть, и одеяло сползло, почти обнажив красивую грудь.
Он сжал кулаки, сунув руки в карманы, и спросил самым небрежным тоном:
— Почему бы тебе не поехать со мной?
Ему нужно было свободное пространство, сейчас он почти задыхался, но неуверенность причиняла намного больше беспокойства. Он может устроить себе еще одну поездку через пару недель.
Пейтон выпрямилась:
— Что? — Ее глаза удивленно расширились.
— Правда, я буду очень сильно занят. Деловые встречи, коктейльные вечеринки… Но мне все же необходимо спать. А если со мной будет женщина, никто не станет уговаривать меня пойти в клуб на стриптиз. Да и магазины там, говорят, первоклассные.
Воцарилось молчание, которое усилило его беспокойство. Несколько долгих мгновений прошло в напряженной тишине, затем Пейтон наконец произнесла:
— Заманчиво. Я хотела бы поехать, но могу взять отпуск только во время каникул.
Его глаза сузились.
— Позвони и скажи, что заболела, — предложил он.
— Мне надо увидеться с моей семьей, — тихо заметила она, нервно теребя уголок одеяла.
— Ты можешь это сделать в другой раз.
Пейтон отвернулась. Она выглядела смущенной, словно ее мучило что-то, о чем она не хотела говорить. Нейт неожиданно осознал, что, возможно, она просто ждет начала своего цикла и боится упоминать об этом.
— Я… ну…
Просто смешно! Взрослая женщина стесняется обсуждать с ним подобные вопросы после многих страстных ночей, проведенных вместе, а он боится спросить!
— Твой цикл? Ты этого ждешь? — наконец выдавил Нейт.
Она склонила голову набок, высчитывая дни.
— Честно говоря, да. Месячные должны начаться через пару дней. Тебя это волнует?
Он засмеялся так, словно это была какая-то шутка. На Нейта, подобно цунами, нахлынуло облегчение.
— Нисколько. Такова природа женщин, и я, как взрослый человек, это понимаю.
«Волноваться будем, если через несколько дней ничего не случится», — хотел добавить он, но вовремя сдержался.
Пейтон сморщила нос:
— Ты жил вдвоем с отцом, и сестер у тебя не было, но знаешь о цикле куда больше, чем Клинт.
Нейт пожал плечами. Ему сейчас было легко и весело.
— Вероятно, благодаря отцу. Он учитель и не привык уходить от вопросов, даже если они касаются женского пола. А поскольку мамы не было и она не могла просветить меня насчет тонкостей вашего организма, он считал себя обязанным сделать это.
Пейтон засмеялась, затем произнесла:
— Знаешь, ты ведь никогда не говорил мне о своей матери. Когда мы познакомились, она уже ушла от вас. Но кроме этого…
Такой поворот разговора ему не понравился.
— Что ты хочешь услышать? — неожиданно резко спросил Нейт.
Конечно, Пейтон имела право знать правду, просто он не очень любил беседовать на подобные темы.
— Что с ней стало? — продолжила Пейтон.
— Она ушла, когда мне исполнилось пять лет. Ей надоело жить с отцом и со мной. Наверное, хотела чего-то нового. Черт, я не знаю чего.
Пейтон нахмурилась, как будто ей не понравился ответ, но Нейт считал, что ей не стоит волноваться. Прошлое осталось в прошлом, и больше о нем говорить не стоит.
Он наклонился над кроватью и поцеловал ее колено.
— Все было не так уж плохо. Мы никогда не были близки, так что ее уход не стал для нас таким уж страшным ударом. Мы с отцом привыкли жить сами по себе, — спокойно объяснил Нейт.
— Но куда она пошла? Что делала?
Он почти слышал невысказанный вопрос: «Как она могла бросить тебя?»
— Я ничего не знаю о ней. Отец знает. Знал какое-то время, по крайней мере. Удостоверился, что с ней все в порядке. Но для меня она ушла, и этим все сказано.
— Но она — твоя мама. Она родила тебя и любила, — грустно возразила Пейтон.
Нейт ничего не ответил. В его памяти всплыла давняя картина: мать смотрит в окно, будто ожидая чего-то или кого-то… На дорогу. Милая улыбка и рассеянный взгляд. Мягкие волосы и приятный запах.
Уложив все вещи, Нейт застегнул дорожную сумку и поставил на пол. И только потом посмотрел на Пейтон. Он видел, как ей было больно за него, но она переживает зря. В конце концов, все осталось в прошлом.
— Пейтон, некоторые люди не созданы для семейной жизни. Я не думаю, что моя мама была плохим человеком. Она не понимала саму себя, а потом стало слишком поздно, — со вздохом заметил Нейт и подумал: «Такая же неполноценная, как и я».
Пейтон не могла разобраться в собственных чувствах к этой странной женщине. Пять лет растить ребенка, а потом просто бросить его.
— Потому ты и не хочешь… — неуверенно начала она.
— Это так важно? — прервал ее Нейт.
Для Пейтон это было важно, она уже собиралась продолжить расспросы, но, взглянув на Нейта, поняла, что ему неприятно продолжать разговор. Она заглушила боль в сердце, натянуто улыбнулась и сменила тему, желая разрядить обстановку:
— Ты все уложил? Бритву, зубную щетку, однодолларовые купюры для стриптиз-клуба?
Нейт расхохотался.
— Там нужны пятидолларовые купюры, детка, — весело заметил он.
— Тем хуже, — сказала она и притянула его к себе для поцелуя. — Ну вот, теперь все в порядке.
Пейтон вдруг стало так легко и спокойно. Она уже любила Нейта, хоть их договор этого не предусматривал.
