Джоди Питт - Амур-проказник
— Что-нибудь случилось, Ник? — спросил он, выводя ее из задумчивости.
— Я… Нет, все прекрасно.
Сердечные дела Патрика ее совершенно не касаются.
— Нет никакой необходимости пришивать мне пуговицы, Ник, — заметил Патрик, просматривая почту и делая вид, что присутствие Николь не вызывает в нем никаких эмоций.
Она, поджав ноги, сидела на кушетке, служившей ему постелью. Он изнемогал от желания схватить ее в объятия, прижать к сердцу, заняться любовью, а вместо этого приходилось сохранять на лице маску безразличия.
— Мне это доставляет удовольствие, — подняла глаза от работы Николь. — Ты же знаешь, я всегда любила шить.
Он не мог сдержать улыбки.
— Это очень мило с твоей стороны. Но обычно мне пришивает пуговицы прачка.
— Пока ты здесь, об этом даже речи быть не может.
Бессмысленно глядя в лежащие перед ним бумаги, Патрик тщетно пытался сосредоточиться. Притворяться безразличным, когда она сидит так близко, становилось все труднее.
Зазвонил телефон.
— Патрик, это тебя, — окликнула с лестницы Дэйзи.
— Спасибо.
Он взял трубку.
— Привет, Пэт, — послышался на другом конце провода знакомый мужской голос. — Почему ты не сообщил мне о своей женитьбе?
— Это сюрприз, — ответил тот беззаботным тоном.
— Патрик, — позвала Николь.
— Секунду. — Он повернулся к ней. — Да, Ник?
— Это личный разговор?
— Пожалуй, да.
Она завязала узелок, оборвала нитку и положила рубашку на подушку.
— Ну, вот и все. Пойду поиграю с племянницами.
Как только за ней захлопнулась дверь, Патрик продолжил разговор.
— Рад слышать тебя, Мэтт. Какие-нибудь проблемы со спортивными тренажерами, что я подарил воскресной школе при твоей церкви?
— Да нет, с ними все в порядке, — рассмеялся его собеседник. — Уж и не знаю, как тебя благодарить. Преступность среди несовершеннолетних в нашем микрорайоне снизилась на двадцать процентов. Думаю, с помощью твоих денег и моих проповедей я их всех наставлю на путь истинный. Кстати, когда ты собираешься насладиться моим красноречием?
— Как только приеду в Чикаго. Как Лора?
— Отлично. Наш третий малыш должен появиться в июле. Но ты меня не сбивай. Поверить не могу, что ты собираешься жениться, а венчать тебя будет кто-то другой. Это просто обидно, приятель. У меня просто сердце кровью обливается.
Патрик подумал, что, если бы бракосочетание было настоящим, он обязательно обратился бы к другу-священнику. Но как объяснить тому сложившуюся ситуацию?
Они познакомились еще в детстве, в полиции, куда их доставили за какие-то мальчишеские шалости. К счастью, и тому и другому повезло встретить людей, которые сумели изменить их жизнь.
— Послушай, Мэтт, дело не в том, что я не хочу…
— Не трудись объяснять, Пэт. Я отпущу тебе этот грех, когда приеду. В субботу первым же самолетом я вылетаю в Луисвилл. Это так же верно, как то, что солнце встает на востоке. Так что жди.
— Но Мэтт…
— Ах, да, мои поздравления. Я знаю, ты давно любишь эту девушку, и очень рад за тебя. До встречи.
— Послушай…
В трубке раздались короткие гудки. У Мэтта Картье был один странный для священника недостаток: он не умел выслушивать собеседника. И как только он беседует со своей паствой?
Патрик прикрыл глаза. Что ж, все не так плохо. Когда Мэтт приедет, он объяснит ему ситуацию. По крайней мере, они хоть повидаются.
Он продолжил перебирать почту и вдруг наткнулся на конверт, адресованный Ирвину Войту. Патрик поднялся и, прихватив конверт, вышел.
Дверь в комнату Розы и Ирвина была приоткрыта. Припомнив, что Гвиннет утащила Джеральда на очередное музыкальное представление, Патрик вздохнул с облегчением. Подойдя ближе, он услышал голос Розы.
— Нет, Николь, я с тобой не согласна. Он имеет право знать о легенде.
Решив, что подслушивать неприлично, Патрик постучал в полуоткрытую дверь и, войдя, с улыбкой спросил:
— О какой легенде?
Сестры подняли головы от детской кроватки. Вид у них был смущенный, словно их застали на месте преступления.
Первой опомнилась Роза.
— Разве дверь была открыта?
— Да. Я принес Ирвину письмо, оно случайно попало ко мне в комнату. Куда положить?
— Сюда, — указала на столик Роза. — Ирвин сейчас придет.
Она бросила на Николь беспокойный взгляд, заинтриговавший Патрика.
— Что у вас тут происходит? О какой легенде я имею право знать? — спросил он.
Николь похолодела и выразительно посмотрела на сестру.
— К сожалению, я дала слово молчать, — огорченно заметила Роза.
Патрик, ничего не понимая, переводил взгляд с одной на другую.
— В чем дело? — посмотрел он на Николь.
— Так, пустяки.
— Тогда не понимаю, почему мне нельзя об этом узнать.
Она стиснула руки и отвернулась.
— Господи, да что здесь происходит? — обратился Патрик к Розе.
Та виновато посмотрела на сестру.
— Прости, Ник. Думаю, мы не можем больше скрывать это. Патрика привела сюда сама судьба.
— Его привело сюда письмо, адресованное Ирвину! — возмущенно возразила Николь.
Роза подошла к Патрику и взяла его за руку.
— Послушай, Пэт. Дело вот в чем. Существует предание, что если девушка проведет ночь накануне своего дня рождения в Старом доме и это произойдет в полнолуние, то она выйдет замуж за того, кого первым увидит, проснувшись. — Роза порывисто сжала его пальцы и обернулась к сестре, которая, словно окаменев, стояла у окна. — Все совпало. Николь ночевала в Старом доме накануне своего дня рождения. Было полнолуние. Первым она увидела тебя. Уф! Все. Теперь моя совесть чиста. — Она выпустила руку Патрика и, проходя мимо Николь, заметила: — Так случилось со мной и, я уверена, будет и с Дэйзи.
Николь резко обернулась.
— Не слушай ее. Она же кормящая мать. В таком состоянии женщины, как правило, немного не в себе. Роза сама не знает, что говорит.
И она в отчаянии бросилась вон из комнаты.
— Патрик, да на тебе лица нет, — запричитала Роза. — Господи, что я натворила. Ник просила ничего не говорить тебе. Но я чувствую, что это судьба. Ведь именно так мы встретились с Ирвином. — Она в отчаянии провела руками по волосам. — Я поступила дурно, да?
Патрик молчал. Он любил Николь долгие годы и готов был довести до конца их мнимую женитьбу, потому что понимал, что сейчас она еще эмоционально не готова к его признанию в любви. Но, похоже, в дело действительно вмешивались какие-то высшие силы. Звонок Мэтта и его решимость обвенчать их, а теперь еще и рассказ Розы о предании Старого дома… Это судьба.
