Дженни Адамс - Под знаком Близнецов
– А может, на самом деле они любили друг друга?
– Спасибо за попытку утешить меня, Макс, но, к сожалению, это не так, – горько усмехнулась Фиби. – Открою тебе страшную тайну: раньше меня звали Тинсель Таунсенд! Ужасное имя, как раз для стриптизерши…
– Для меня ты всегда будешь Фиби Гилберт!
– А в детском доме меня стали звать Фиби Таунсенд. И я мечтала взять себе другую фамилию.
– И как же тебе это удалось?
– Отец помог, выполнив тем самым мое второе условие… И мы тут же разошлись как в море корабли.
– У тебя наверняка были друзья в интернате?
– Увы, только учителя и воспитатели. Они были очень добры ко мне. И я с самого детства знала, кем хочу стать.
– Ты самая отважная женщина из всех, кого я когда-либо встречал! – пылко воскликнул Макс. – И очень хороший человек… Пожалуйста, потанцуй со мной!
– Что? – растерялась Фиби.
– Потанцуй со мной, – повторил он, вставая из-за стола и протягивая ей руку.
Они немного прошлись по террасе и начали танцевать вальс. Макс давно мечтал закружить ее в танце. Сейчас их тела, глаза, губы были так близко, что, двигаясь в едином ритме, Макс и Фиби казались продолжением друг друга.
– У тебя очень хорошо получается, – похвалил он свою партнершу.
– Гены сказываются, – улыбнулась она.
– Ты очень чувственная женщина, – нежно шептал Макс. – И гены матери тут совершенно ни при чем. Зачем же стыдиться собственной сексуальности? Просто прислушайся к царящему в душе покою, представь себе что-нибудь прекрасное…
Его слова одновременно успокаивали и будоражили ее воображение. Продолжая вести ее в танце, он неожиданно прижался к ней всем телом, сорвав с ее дрожащих губ слабый стон. Возможно, это и спровоцировало его на более решительные действия.
–. Ты сводишь меня с ума, дорогая, – хрипло пробормотал Макс, едва их жаркие губы разомкнулись.
В этот момент Фиби вдруг ощутила невероятную свободу: она поняла, что может позволить себе быть кем угодно и поступать так, как считает нужным! Ноги вдруг стали ватными – и она, чтобы не упасть, инстинктивно обняла его за шею.
– Эту пытку я готов терпеть целую вечность, – страстно выдохнул он. – Твое тело удивительно, неповторимо… Ты такая нежная и податливая…
– Я пообещала себе больше никогда не заниматься с тобой любовью, так что давай остановимся, пока еще можем.
– Ну что ты, Фиби, у меня и в мыслях ничего такого не было! Хотя, признаюсь, со мной творится что-то невероятное: я все время – и днем, и ночью – думаю о тебе…
– Красивыми словами меня не проведешь, Макс. Когда мужчина говорит женщине чересчур много комплиментов, он, определенно, хочет затащить ее в постель.
– Нет, все гораздо сложнее, – сконфуженно возразил он. – Мне трудно объяснить, какие именно эмоции переполняют меня сейчас, знаю одно: мои чувства к тебе никак не связаны с сексом. Той памятной ночью ты впервые рассказала мне о себе. И я думал, что наконец-то заслужил твое доверие.
Фиби пришлось отстраниться, испытывая при этом почти физическую боль. Макс облокотился о перила террасы и стал задумчиво глядеть вдаль.
– Надеюсь, ты не станешь отрицать, что наши отношения уже никогда не будут прежними?
– Не стану, – кивнула она. – Но и ты меня пойми: мы с тобой слишком разные, чтобы строить планы на будущее.
– Это не ответ, Фиби. Ты бежишь от реальности, отказываясь признать тот неоспоримый факт, что между нами происходит что-то очень важное. Ты была девственницей, а я – твоим первым мужчиной. Хочешь ты этого или нет, отныне мы навсегда связаны… – Макс нервным движением пригладил волосы. – Черт побери, Фиби! Неужели все, что ты шептала мне той ночью, было ложью?!
– Я иду в номер. – Теперь ей ничего не оставалось, как бежать от него. – Спокойной ночи…
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
– Просто не знаю, что и думать, что предпринять, – призналась Фиби.
– Да, досадная ситуация, – сочувственно протянул Брент. – Ты любишь его и поэтому хочешь уехать?
Пока мальчики играли в песочнице, девушка сидела на ступеньках веранды, изливая душу молодому садовнику. Рано утром Макс отправился в офис, хотя в последнее время он, казалось, потерял всякий интерес к работе.
– У меня нет другого выхода. Но, прежде чем решиться на этот шаг, я должна убедиться, что о близнецах будет заботиться достойная женщина. – Фиби заставила себя улыбнуться. – Спасибо, что выслушал меня, Брент. Как хорошо иметь такого верного друга, как ты!
Покрасневший от столь неожиданного комплимента, юноша неловко похлопал ее по спине и ободряюще улыбнулся:
– Обращайся в любое время. Благодаря трем младшим сестрам, у меня большой опыт во врачевании сердечных ран.
– Еще раз спасибо. Увидимся! – Фиби встала и шагнула к песочнице: – Закачивайте игру, мальчики. Кто хочет перекусить? Джейк, Джош, где вы?! Не прячьтесь…
Вместе с Брентом безрезультатно обыскав дом и двор, Фиби запаниковала:
– Сколько времени мы с тобой разговаривали?
– Минут пять, не больше. За столь короткое время дети вряд ли могли потеряться.
– Боже, они пропали! – испуганно воскликнула Фиби, но тут же взяла себя в руки. – Брент, где и когда ты их видел в последний раз?
– В песочнице. Как раз перед тем как мы начали разговор. А потом я уже не следил за ними.
– Вдвоем нам не удастся быстро найти их, – решительно прогоняя все леденящие душу страхи, заметила Фиби. – Надо немедленно позвонить Максу на мобильный! А вот и он сам – легок на помине… Боже, что и, главное, как я ему скажу?!
«Рэйнджровер» затормозил прямо у крыльца.
– Что случилось? У вас такие встревоженные лица…
– Близнецы пропали. Их нигде нет.
– Когда это произошло? – мгновенно побледнев, поинтересовался Макс, выходя из машины.
– Десять минут назад. Я как раз собиралась…
– Никогда больше не оставлю тебя наедине с ними, – довольно грубо перебил он ее.
– Мне очень жаль, Макс. Ты имеешь полное право обвинять меня…
– Если через пятнадцать минут мы не найдем детей, вызывай полицию, – кратко приказал Макс Бренту и поспешил в разбитый около дома яблоневый сад, на ходу окликая сыновей.
Фиби последовала за ним. Вдруг у дальнего забора, в высокой траве, она заметила что-то разноцветное и, подойдя ближе, подняла пластиковую игрушку.
– Последний раз я видела ее в песочнице. Джейк и Джош где-то близко.
Макс позвал сыновей во всю мощь своих легких, но безрезультатно. Пройдя вдоль забора, они увидели распахнутую настежь заднюю калитку и в нескольких шагах от нее пропавших малышей – оба невероятно напряжены, лица белее мела, а в серых глазах застыл немой ужас. При виде угрожающей им опасности, Фиби схватилась рукой за ограду, чтобы не упасть:
