Кэти Деноски - Загадки, интриги, любовь...
— Да, я как раз думал о том, чтобы съездить в Колорадо в эти выходные, посмотреть, как обстоят дела с нашим новым поголовьем. А затем мне надо в Альбукерке.
— А… — Помолчав, Шайенн произнесла: — Надеюсь, ты хорошо проведешь время.
— Да. Я тоже так думаю. — Ник был уверен, что Шайенн очень интересно, зачем он туда едет и с кем собирается встречаться. Но она явно не собиралась ни о чем его спрашивать. — Я еду к родственнику на день рождения.
— Не знала, что у тебя есть родственники… — Нику показалось, что Шайенн произнесла это с облегчением.
Он улыбнулся.
— Я сам узнал о них не так давно.
— Наверное, хорошо иметь большую семью, — задумчиво сказала Шайенн.
— Разве у твоей мамы нет сестры в Ларами? — спросил Ник. Он помнил, что когда-то Шайенн рассказывала о своей матери и ее родственниках.
Девушка кивнула. Свернув на дорогу, ведущую к дому Ника, она ответила:
— Есть, но мы уже давно не общались. Даже не знаю, живет ли она сейчас там.
Шайенн припарковала машину рядом с входом, и они вместе поднялись на крыльцо. Шайенн зашла в холл следом за Ником, и он кивком головы позвал ее за собой в кабинет. Там на столе лежал конверт, присланный позавчера из офиса компании «Эмеральд Инкорпорейтед». Ник взял конверт и достал из него банковский чек.
— Полагаю, это и есть ответ на вопрос, на кого ты работаешь, — он протянул бумагу Шайенн и добавил: — Поскольку я уезжаю, да и животных, за которыми надо ухаживать, больше не осталось, даю тебе недельный отпуск.
Когда Шайенн брала бумагу, их руки соприкоснулись, и Ник почувствовал, как электрический разряд пронизал все его тело. Не колеблясь ни секунды, он подошел к Шайенн и обнял ее за талию.
— Ник, я…
— Тсс. Я не заставляю тебя делать то, чего ты не можешь или не желаешь делать… — он слегка прикоснулся губами к губам девушки. — Я просто хочу дать тебе пищу для размышлений на время моего отсутствия… — Ник с наслаждением поцеловал Шайенн долгим и чувственным поцелуем, на который та ответила с не меньшей страстью. Пожар желания выжигал Ника изнутри, но он не смел нарушить свое слово. Он хотел доказать любимой, что ему можно верить.
После размолвки с отцом Шайенн и их разговора по дороге с аукциона Ник решил, что ему тоже нужно время, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию. Всю неделю он много размышлял и наконец понял, что отчаянно боролся с собой, чтобы снова не влюбиться в Шайенн. Теперь же мужчина точно знал: он проиграл эту битву.
Шайенн стала его наваждением, болезнью, от которой не существует лекарства. Тринадцать лет назад Ник поклялся Шайенн в любви и, оставшись верным клятве, так и не смог завязать серьезных отношений с другими женщинами. Его сердце принадлежало и всегда будет принадлежать Шайенн. Но главное: она чувствовала по отношению к Нику то же самое.
Прервав поцелуй, мужчина посмотрел Шайенн в глаза и улыбнулся.
— Я хочу, чтобы за время моего отсутствия ты кое-что сделала для меня.
— Ч-что?
Ник погладил ее по щеке.
— Я хочу, чтобы ты подумала о нас, хочу, чтобы ты подумала обо мне и о том, что ты чувствуешь. А когда я вернусь, мы поговорим об этом, милая.
Шайенн лежала на постели, разглядывая потолок. За окном едва забрезжило утро, и серый утренний свет постепенно растворял густую ночную тьму в спальне. Всю ночь девушка размышляла о том, что сказал ей Ник.
Разве Ник не понимает, что она мечтает о нем с тех пор, когда они снова увиделись три недели назад? Неужели не догадывается, что она хочет быть только с ним?
Шайенн зажмурилась, чтобы остановить жгучие слезы. Она любила Ника и никогда не переставала любить. Но он сам дал ей понять, что не нуждается в проявлении ее чувств. Даже если Ник и любил ее, Шайенн сомневалась, что сможет ему доверять.
Девушка до сих нор до конца не верила в то, что Ник рассказал ей о Бертраме… и при всем желании не могла забыть об этом. Отец любил Шайенн и хорошо относился к ней, но она отлично знала, что с другими он совсем не так мил. Бертрам Холбрук снискал себе репутацию предельно жесткого и нетерпимого человека. Однако он наверняка не стал бы использовать свою власть для того, чтобы разрушить Нику жизнь просто потому, что тот захотел жениться на Шайенн.
Она вспомнила о размолвке в ресторане, после которой у отца повысилось давление, и, к сожалению, лучше ему пока не стало. Шайенн опасалась, что в результате ее расспросов отцу станет совсем плохо.
— Шайенн!
Голос отца раздался по внутренней связи, которую установили в доме после того, как с судьей случился инсульт. От неожиданности Шайенн рывком села на кровати. Отец всегда вставал рано, но сейчас по его голосу девушка поняла: случилось что-то ужасное.
Шайенн нажала на кнопку ответа и произнесла:
— Сейчас спущусь, папочка.
— Скорее! Старая конюшня горит.
Сердце Шайенн бешено колотилось, когда она неслась вниз по лестнице.
В конюшне стояли ее пони, по кличке Мистер Ниблс, и лошадь.
— Звони пожарным, — бросила она отцу и выбежала через заднюю дверь.
Буквально слетев по специальному пандусу для инвалидной коляски, Шайенн босиком, не обращая внимания на то, что ее ступни больно резал гравий, побежала к конюшне. Жуткое предчувствие охватило ее, когда в утренних сумерках она увидела зарево пожара. К счастью, несмотря на августовскую жару, она легла спать в шортах и футболке, а не в ночной рубашке, как обычно.
— Я позвонил Гордону, — прокричал судья, выехав вслед за дочерью. — Он свяжется с пожарной командой округа.
— Они все равно не успеют, — пробормотала Шайенн и кинулась ко входу в конюшню.
— Шайенн, нет!
Паника в голосе отца заставила ее на мгновение замедлить бег, но она тут же отмела все сомнения. Жизнь животных была в опасности, и Шайенн не могла оставить их на верную смерть.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Едва начало светать, Ник выехал на дорогу, ведущую к ранчо Колорадо, на котором растили животных в естественных условиях. Дорога предстояла дальняя, поэтому он отправился в путь, когда было еще темно. Но чем дальше Ник уезжал от Шайенн, тем больше думал о том, что ему совсем не хочется оставлять ее. Они уже провели тринадцать лет вдали друг от друга, и теперь каждая минута разлуки была для него непосильным испытанием. Ник не хотел больше ждать.
Он ударил по педали тормоза и развернул машину, решив заехать на ранчо Флаин Эйч и поговорить с судьей Холбруком. Ник хотел, чтобы Бертрам преодолел свою неприязнь к нему, а также собрался просить Шайенн наконец совершить с ним небольшое путешествие в ту самую церквушку на границе округа.
