Мишель Рид - Непримиримые влюбленные
– Копия своей матушки!
– О, благодарю! – Мэдлин старалась говорить спокойно, хотя внутри все кипело. – Приятно сознавать, что четыре года жизни не пропали даром!
– Перестань!
Доминик сверкнул глазами, отвернулся и налил еще вина. Он был раздосадован, мускулы плеч напряглись, ему с трудом удавалось скрыть раздражение.
Мэдлин с минуту наблюдала за ним, ей хотелось плакать, хотя она могла бы быть довольна, что так легко сумела вывести его из себя.
Потом она тихо сказала:
– Прости. Мне правда хотелось бы, чтобы мы остались друзьями, Доминик. Хотя бы ради Вики. Но не знаю, возможно ли это.
Слишком сильно, призналась она себе, действуют на нее его чары. Опасно подпускать его так близко.
Он очень обидел ее.
Мэдлин уже думала, что он не собирается отвечать. Но Доминик вздохнул и медленно произнес:
– И все-таки я хочу договориться с тобой. Он повернулся к ней, они снова серьезно смотрели друг другу в глаза, снова протянулись между ними невидимые нити воспоминания о мучительной боли и прекрасной любви.
– Зачем ты это сделала, Мэдлин? – внезапно спросил Доминик глухим сдавленным голосом. – Почему ты убежала?
Мэдлин опустила глаза перед его испытующим взглядом.
– Не нужно об этом. Я была слишком молода и глупа, а ты…
– А я?.. – тихо спросил Доминик, когда она в нерешительности остановилась. Он подошел к ней, взял за плечи и заставил встать. Лицо стало жестким, глаза потемнели и в упор смотрели на нее. – А у меня есть оправдание в том, что случилось тогда? – Он слегка встряхнул ее, руки впились в ее плечи. – Тебе так легко все объяснить своей молодостью и несдержанностью, они извиняют твое поведение. А что оправдает меня? Скажи, – грубо потребовал он. – Скажи, если знаешь. Может, я пойму то, чему не мог найти оправдания все эти проклятые четыре года! У Мэдлин брызнули слезы.
– Я не знаю, – прошептала она, потрясенная тем, что он с таким презрением говорит о себе. – Я действительно не знаю, Доминик. Да и откуда мне знать, если ты никогда не был откровенен со мной?
Стиснув зубы она приказала себе успокоиться и постаралась улыбнуться ему.
– Разве не лучше поблагодарить Бога за то, что удалось благополучно избежать худшего, вместо того чтобы разбираться в прошлом, где все уже сказано и сделано?
Мэдлин думала, что он разозлится еще больше. Но Доминик неожиданно печально улыбнулся, его пальцы не сжимали уже так сильно ее руки, ей удалось слегка отодвинуться.
– Прошлое можно забыть, верно? Но прошлое влияет на настоящее. – Доминик оперся спиной о бар, засунув руки в карманы брюк. – Наши запутанные отношения так или иначе сказываются на всех, кто связан с нами. У нас с тобой есть определенные обязательства перед ними.
– Я посоветую Нине пригласить на свадьбу всех Стентонов и лично вручу приглашения. Я не собираюсь участвовать в этой ссоре, Доминик. Пусть наши родные знают, я докажу это при первом же удобном случае. Если только, – грустно добавила Мэдлин, – твои родители захотят снова встретиться со мной.
– Они не поехали к Лэсситерам, чтобы дать тебе время осмотреться, Мэдлин. Это вовсе не значит, что они не хотели встречаться с тобой.
– Знаю. Я так и решила про себя. Мэдлин подняла на него спокойный взгляд.
– Я отказалась от привычки оскорблять чувства людей, – твердо сказала она. – Я помню, как твои родители были добры и внимательны ко мне.
– Они любят тебя, – с нежностью сказал Доминик.
Сердце Мэдлин сжалось.
– Да. – Она кивнула. – Я тоже их люблю. Завтра вечером я нанесу им визит и принесу приглашения Нины. Это будет означать, что Мэдлин Гилберн начинает мирную жизнь.
Доминик улыбнулся.
– А что скажет твой отец?
Мэдлин нетерпеливо отмахнулась.
– Ему придется согласиться со мной, – упрямо заявила она. – Не могу понять, Доминик, почему ты ничего не делал? Будь я дома, ссора давно бы прекратилась!
– Ты уверена? Значит, ты просто ничего не знаешь. Ну, например, не знаешь, что наши отцы чуть не подрались из-за нашей размолвки. Что твой отец отозвал все счета из нашего банка в самый трудный для нас период, и он знал об этом. А тебе известно, – безжалостно продолжал он, – что именно сейчас твой отец пытается склонить один из крупных банков к тому, чтобы тот поддержал его последнюю головокружительную идею? Но, как обычно, к предложениям Гилберна все относятся очень осторожно.
У Мэдлин был такой растерянный вид, что Доминик понял: она и в самом деле ничего не знает.
– Я дал бы ему деньги, Мэдлин, – сказал Доминик. – Но он такой упрямый, что даже не хочет обсуждать это со мной!
– А ты предлагал ему? – Мэдлин вся дрожала, лицо побледнело.
– Дважды, – кивнул Доминик и взял бокал. – Он даже не подходит к телефону, – добавил он с горечью.
– Старый упрямый Гилберн, – сказала Мэдлин. Доминик прав. – Что же нам делать? – спросила она, понимая, что, видимо, так просто проблему не решить.
Доминик повернулся к ней.
– Мы должны сделать вид, что готовы помириться. Больше я ничего не могу придумать, чтобы растопить лед. Ведь наших родных всегда соблазняла мысль соединить нас. Черт возьми! – с раздражением воскликнул Доминик. – Ведь это мои родители подтолкнули тебя ко мне! Мы все набросились на тебя. Мы виноваты в том, что поставили тебя в безвыходное положение, загнали в угол. Забыли, что ты можешь вернуться и отомстить.
– А мне помнится, я считала, что это тебя загнали в угол, – шепнула Мэдлин. Ей вспомнилась кошмарная ночь, когда она пыталась соблазнить его.
– Я был достаточно взрослым, чтобы соображать, – возразил Доминик. – А ты была молода.
– Ну, хватит, Дом, – сказала она холодно, давая ему понять, что, во-первых, принимает его предложение всерьез и, во-вторых, у нее нет желания ворошить прошлое. Слишком много неприятных воспоминаний.
– Ладно, – скорбно ответил Доминик. Взгляд его на миг ушел куда-то вглубь. Но он тут же оценивающе посмотрел на Мэдлин, снова усмехнулся и насмешливо спросил: – Так как насчет романа?
– Что?.. Еще один роман? – в тон ему отозвалась она.
– О, на этот раз все будет по-другому, – заверил он. – Мы же не будем повторять ИЗ прежних ошибок. Ты сама сказала мне по телефону, что кое-чему научилась, а я… – Доминик загадочно улыбнулся. – Теперь ведь все может быть иначе. Так почему же нам не завести роман? Ведь мы неравнодушны друг к другу, и роман будет выглядеть вполне правдоподобно.
– Вызов обществу? – поняла Мэдлин и почувствовала, что готова поддаться соблазну. Прежняя Мэдлин обожала приключения.
– Только представь себе, как злобные сплетни обернутся святочной сказочкой, когда все увидят, что мы снова вместе.
