Элизабет Кейли - Чудо любви
– Питер вовсе не клеился ко мне! – возмутилась Андреа. – Мы с ним просто поговорили. Мы оба оказались в очень похожей ситуации. Только у него все еще хуже: он до сих пор так сильно любит жену, что никак не может начать новые отношения. Да и дочка Питера тяжело переживает смерть матери…
– Слушай, Андреа, а почему ты отказалась еще раз встретиться с ним? Мне кажется, вы отлично поладите. По крайней мере, вам есть о чем поговорить.
– Это не смешно, Шарлотта! – возмутилась Андреа.
– А я и не смеюсь. Правда, почему бы тебе не найти этого Питера и не пригласить на свидание? Если честно, сегодня мне Ричард уже не кажется таким уж перспективным.
– Как я могу найти мужчину в этом муравейнике? – рассмеялась Андреа.
– Кто ищет, тот всегда найдет.
– Дай мне разобраться хотя бы с одним мужчиной. Ты же знаешь, не люблю бросать начатое дело на середине пути.
– А ты действительно думаешь, что с Ричардом у тебя что-то получится?
– Ну, мне с ним было хорошо. Даже лучше, чем с Декстером. Хотя если вспомнить самое начало наших отношений…
– Знаешь, – перебила ее подруга, – твоя беда в том, что ты никак не желаешь начать отношения с чистого листа. Зачем ты постоянно сравниваешь мужчин с Декстером? Из-за этого у тебя одни проблемы. Хорошо тебе было с Ричардом? Ну и отлично! Радуйся! Было бы еще лучше, если бы ты не вспомнила о своем умершем, подчеркиваю, умершем муже.
– Мне иногда кажется, будто Декстер с того света преследует меня, – призналась Андреа.
– Дорогая моя, ты ему и при жизни была не очень-то интересна, а теперь ему и вовсе не до тебя. Это в раю скучно, а твой муженек ближайшую вечность будет занят в аду.
– Не говори так, – попросила Андреа.
– Ты же сама понимаешь, что Декстер был ничтожеством.
– Когда-то он был другим, – упрямо сказала Андреа. – Я ведь полюбила его.
– Никогда он другим не был. Я долго молчала, но тебе уже пора бы понять: Декстер всегда пользовался тобой и никогда не любил. Если он к кому-то и испытывал это чувство, то только к себе. Когда ты поймешь эту простую истину, жить тебе станет гораздо легче. Не знаю, за что ты его когда-то любила, не зря говорят, что любовь слепа, но тебе пора забыть об этих чувствах хотя бы потому, что Декстера больше нет. А ты есть. И ты заслужила право любить и быть любимой.
– Ах, Шарлотта, если бы все было так просто, – пробормотала Андреа.
– Все просто, – отрезала подруга. – И я не понимаю, зачем ты усложняешь себе жизнь? Захотелось тебе провести ночь с Ричардом – пожалуйста! Что в этом криминального? Понравился тебе случайный попутчик? Дай ему свой телефон. Мало ли что из этого получится. Тем более тебе кажется, что вы очень похожи.
– Я рассказала Питеру о себе слишком много, чтобы заводить теперь с ним какие-то отношения, – уверенно заявила Андреа.
– А почему бы ему и не знать о тебе чуть больше, чем знают остальные? Или ты просто боишься стать уязвимой? Ладно, уже поздно. Думаю, я подкинула тебе несколько тем для размышлений. В понедельник позвонишь мне и доложишь, как все прошло с Ричардом. И поцелуй за меня Тима.
– Непременно. Пока, – попрощалась Андреа и положила трубку.
В одном Шарлотта была права: Андреа этой ночью было о чем подумать.
Неужели я действительно боюсь открыться кому-нибудь? Мне очень нужно было выговориться, и я рассказала Питеру все, даже то, о чем не решалась думать. А когда он предложил встретиться, продолжить это случайное знакомство, я просто испугалась, совсем как с Ричардом… Да, все очень похоже. Шарлотта права, я боюсь строить новые отношения, боюсь открыться кому-то так же, как открылась Декстеру. Я впустила его в свое сердце, в свою жизнь, отдала ему все, а взамен получила только годы боли и унижений. Я не хочу, чтобы это повторилось. Это означает, что мне придется провести всю жизнь в одиночестве?
Андреа вдруг стало очень холодно. Она поёжилась и поспешила лечь в кровать, надеясь согреться под одеялом. Но постель была холодна, как Антарктида зимой! Ласки Ричарда разбудили ее страстную натуру. Андреа и не подозревала, насколько ее тело соскучилось по ласкам, по поцелуям, по прикосновениям.
Я ведь еще молода, думала она, ворочаясь с боку на бок. Тридцать пять – не возраст для женщины. Я могла бы рожать детей, я ведь всегда хотела большую семью. И даже если мне больше не суждено стать матерью, я еще могу любить! В одном Шарлотта права: нельзя ставить на себе крест. Я имею право на любовь, на новые отношения. И я ничего не должна Декстеру.
– Слышишь? Я ничего тебе не должна! – пробормотала она и недовольно покачала головой.
Сумасшествие какое-то! – раздраженно подумала Андреа. Так я скоро попаду в психиатрическую клинику. Мало Тиму отца-алкоголика, так еще и мать сумасшедшая. Нужно оставить прошлое в прошлом и начать жить. Поговорю с Ричардом, попробую все ему объяснить. Смогла же я рассказать о своих чувствах незнакомому мужчине! Ричарда я хотя бы давно знаю…
В понедельник весь день у Андреа не было ни одной свободной минутки, чтобы подойти к Ричарду и хотя бы назначить встречу. Утром они столкнулись в коридоре, кивнули друг другу, как старые знакомые, и поспешили в свои кабинеты. Ричард просто сделал вид, будто в пятницу не было ни случайной встречи, ни поцелуев в такси, ничего. Но Андреа понимала, что игнорирование проблемы ее не решит. Весь день она набиралась смелости и, как только рабочий день закончился, поспешила поймать Ричарда в коридоре.
– Привет, – смущаясь, сказала она.
– Привет. – Ричард улыбнулся.
– Я тут подумала… – Андреа замялась.
– Не хочешь выпить чашечку кофе? – вдруг предложил он.
– С радостью! – Она облегченно вздохнула.
– Тогда пойдем? Здесь недалеко есть отличное местечко. Тебе понравится.
Кафе и правда было очень милым. Несколько минут Андреа и Ричард обсуждали последние новости, но, когда поток сплетен иссяк, над столиком повисло гнетущее молчание. Ричард, пытаясь хоть как-то скрыть неловкую паузу, спрятался за чашкой кофе. Андреа поняла, что никогда не будет готова к этому разговору, а значит, нет никакой разницы, сейчас она его начнет или через год.
– Я должна перед тобой извиниться, – сказала она.
Ричард медленно поставил чашку на стол и отвел глаза.
– Не думаю. Это я должен попросить прощения. Я вел себя просто возмутительно. Мне очень неловко.
– Давай не будем сейчас спорить, кто виноват, и вряд ли здесь можно говорить о вине. – Андреа улыбнулась уголками губ. – Я просто хотела объяснить тебе, почему сбежала.
– Я решил, что ты просто… – Ричард замялся.
– Струсила? – Теперь уже Андреа широко улыбалась. – И это тоже. Я всегда считала, что женщина не должна делать первый шаг, особенно на первом свидании, которое и свиданием-то назвать нельзя.
