Кэтти Уильямс - Маленькое любовное приключение
Нет, он не пытался уложить ее и воспользоваться минутной слабостью. На самом деле он хотел отойти от нее, но постыдное удовольствие, которое она испытывала и которое всеми силами пыталась отрицать, прежде чем в конце концов признать его, теперь взорвалось в ней, словно бомба. Хезер дрожала, как лист на ветру, когда посмотрела на него, а потом приникла к нему, закрыв глаза и слепо ища его губы.
Именно этого он хотел, именно это должно было произойти между ними — но теперь Лео был вынужден признать, что с ним была совсем не та женщина, которая с радостью прыгнула бы к нему в постель по щелчку его пальцев.
Для Хезер все происходящее имело большое значение, и впервые Лео не хотел принять то, что предлагалось ему на блюдечке с голубой каемочкой.
Сжав зубы, он с трудом преодолел яростное желание обхватить ее упругое женственное тело и осторожно отстранил ее от себя… Глаза Хезер широко распахнулись, и он поймал ее взгляд, наполненный смущением.
— Что-то не так? — хрипло спросила она.
— Все в порядке. Я просто хотел убедиться в том, что ты хочешь именно этого. Что ты не оттолкнешь меня в последний момент и не обвинишь в том, что я воспользовался твоей слабостью.
Хезер теснее прижалась к нему. Она чувствовала его эрекцию.
— У тебя есть некие соображения? — спросила она тихим, дрогнувшим голосом, и Лео привлек ее к себе, поцеловав с потрясающей страстью. Хезер прильнула к нему и содрогнулась, когда его язык, раздвинув ее губы, проник глубоко ей в рот.
— Я думаю, ты понимаешь, какие у меня могут быть соображения. — Лео прижался к ней, и она застонала. — Лучше признаться в том, что ты только что достигла точки невозврата.
Он скинул халат с ее плеч, а она лихорадочно пыталась развязать пояс, продолжая целовать Лео и извиваясь в попытке освободиться от одежды, разделявшей их.
Было нечто трогательно-девичье в ее стремлении прикоснуться к нему. Она походила на ребенка, оказавшегося в кондитерском магазине, и Лео все никак не мог насладиться ею. Это было жутко возбуждающе — ощущать ее обнаженное тело.
— Мы должны… Спальня…
— Неужели ты думаешь, что Даниель вдруг проснется и зайдет сюда в этот час? — Лео провел пальцем по чувственным округлостям ее груди, пощекотав ее так нежно, что Хезер утратила всякую способность мыслить.
— Нет, не думаю, но здесь как-то странно… заниматься этим.
— Тебя смущает, что семейные фотографии смотрят на нас со стены? — с насмешкой спросил Лео, медленно и нежно поцеловав ее в губы. Затем он провел языком по ее припухшим губам.
— Да, смущает. — Рассмеявшись, она взглянула на фото его отца, который, казалось, благосклонно наблюдал разыгравшуюся перед ним сцену.
— Но моя спальня так далеко, черт возьми. Боюсь, мы туда не дойдем и я наброшусь на тебя где-нибудь на ступеньках лестницы.
— Ты так сильно хочешь меня?
— Слишком сильно, черт возьми. Слишком сильно для того, чтобы лживо-спокойно обсуждать здесь это с тобой, в то время как я сгораю от желания потеряться в твоем роскошном теле. — Лео всегда прекрасно владел собой, но сейчас, увидев ее готовность подчиниться ему, он полностью утратил над собой контроль.
Они направились в его спальню, на цыпочках миновав комнату Даниеля. Ребенок мирно спал.
Лео едва мог сдерживать себя. Закрыв за собой дверь, он прижал к ней Хезер и неистово стал срывать с нее одежду.
Лео дрожал, когда обнажил ее груди, обхватил их руками, почувствовал их вес, и Хезер показалось, что она взлетела на небеса, когда он погладил большими пальцами ее напрягшиеся соски, одновременно прикоснувшись губами к ее шее — к самой чувствительной ямке возле ключицы. Он жаждал увидеть ее всю, упиться видом ее прекрасного тела, но инстинкт подсказывал ему, что если он включит свет, то это может испугать неискушенную Хезер. Он повел ее к своей огромной двуспальной кровати. Хезер была восхищена его потрясающим телом. Он ощущал ее взгляд на себе, хотя не видел выражения ее лица.
— Я давно этим… не занималась… — Оставшись без одежды, Хезер прикрыла себя руками.
— Мне нравится это… — Лео медленно и осторожно взял ее за руки, опустил и стал с наслаждением разглядывать ее.
Теперь Хезер по-настоящему смутилась. Она вспыхнула под его пристальным взором, мысленно поблагодарив его за то, что он проявил чуткость и не включил верхний свет. Занавески, однако, не были задернуты, и в окно проникал серебристый лунный свет, в котором Лео мог увидеть великолепную фигуру Хезер.
— Ты совершенна.
Лео сам удивился своим словам, и Хезер нерешительно взглянула на него:
— Не дразни меня, Лео. В этом нет необходимости. Я не стыжусь того, как выгляжу, но и не испытываю никаких иллюзий насчет своего тела.
— Нет, я имею в виду именно то, что сказал: ты совершенна, — настойчиво повторил он, а затем стал подталкивать ее к кровати, пока Хезер не обнаружила себя лежащей на мягком пушистом одеяле.
Ее глаза привыкли к полутьме, и теперь она легко могла разглядеть его стройное, атлетически сложенное тело, широкие плечи, длинные сильные ноги.
— Ты тоже совершенен, — набравшись храбрости, прошептала она, когда Лео приблизился.
Эти слова подействовали на него так, как не действовал ни один комплимент его любовниц. Присев на кровать, он потрясенно признался ей в том, что ему будет трудно продлить их любовные ласки, но он сделает все возможное, чтобы доставить ей эротическое наслаждение.
— Я страшно возбужден, — признался он, склоняясь к ней и завершая свою фразу поцелуем, который вызвал в ней безудержную вспышку желания, хотя Лео даже пальцем не дотронулся до других частей ее тела — только до лица.
В конце концов, не выдержав, она взяла его руку и притянула к своей груди, но он тихо рассмеялся ей в ухо и прошептал:
— Не сейчас. Ты когда-нибудь слышала о тантрическом сексе? Показать тебе, какими сексуальными могут быть слова? Я доведу тебя до предела без прикосновений и ты возбудишься до такой степени, что готова будешь взорваться от одного моего дыхания. Ты хочешь этого? Или ты слишком голодна, чтобы терпеть? Твой выбор.
Лео тихо рассмеялся, наслаждаясь ее податливым телом под собой и зная, что у нее есть множество возможностей показать ему свой огонь. Раздвинув ее ноги, он провел пальцами по влажным складкам ее лона, пока она громко не застонала в изнеможении, умоляя его взять ее.
Теперь он стал понимать, что имели в виду люди, когда говорили, что не могут совладать с собой. В прошлом он всегда подвергал сомнению любое подобное утверждение, считая, что это просто отговорка, совсем не убедительная. Сейчас он не был в этом уверен.
