Эбби Грин - Секреты оазиса
Бедный Ахмед не на шутку испугался. Он попятился назад, скомканно попрощался и исчез.
Салман повернул Джамилю в своих руках — но она не могла произнести ни слова. Это удивительно, как различалась реакция ее тела на этих двух мужчин. Сейчас она чувствовала себя так, словно обрела свою давно потерянную половинку. Он все еще был в национальной одежде, и она чувствовала его тело сквозь невесомый шелк своего коктейльного платья.
Он потянул ее в комнату, захлопнул дверь, и девушка быстро прислонилась к ней. Его глаза сверкали.
— Что это было, черт возьми? — И он передразнил ее: — «Можно, я тебя поцелую?!»
Джамиле нравилось, что он злится. Это отвлекало ее от мыслей о своей беспомощности.
— Приличные люди не подслушивают под дверью и не подглядывают в замочную скважину. И кто дал тебе право вести себя так с Ахмедом?
— Я ни слова не сказал ему. — Салман поморщился. — Он понял, что не нужен здесь, точно так же, как в прошлом году. И вообще, я боялся, что ты утонешь в его слюне.
Джамиля вздрогнула при воспоминании о том поцелуе, но постаралась не показывать виду. Салман вдруг заговорил очень тихо:
— Я теперь вызываю у тебя отвращение, так? Голова твоя переполнена всякими ужасами — по моей вине.
Вдруг он разжал руки и отшатнулся от нее. Инстинктивно Джамиля схватила его за руку и сказала:
— Нет, Салман, конечно нет, ты не вызываешь у меня отвращения.
— Я видел только что, — напряженно говорил он, — ты предпочитаешь, чтобы тебя целовал этот тип, а не я.
Джамиля подошла к Салману и встала перед ним. Он такой красивый… как он может думать…
Салман все еще не мог победить в себе ревность, которая появилась сразу, как только он увидел, что Джамиля вышла из зала с тем мужчиной, а когда он увидел их целующимися, то просто побелел от гнева. Он даже не мог смотреть сейчас на нее — никогда еще он не чувствовал себя таким уязвимым.
Джамиля видела, что он избегает смотреть в ее глаза, и испытывала сложную гамму чувств, самым сильным из которых была нежность, пронзившая все ее существо, — как раз то, чего она боялась больше всего. Она должна была сделать первый шаг, чтобы показать ему и доказать, что он нужен ей. Она больше не могла отрицать это. С того момента, как вместо рук Ахмеда она ощутила на себе руки Салмана, радость пронзала все ее существо. Она решилась наконец отдаться своему желанию и неожиданно для самой себя произнесла:
— Совсем наоборот. Почему бы тебе не заткнуться и не поцеловать меня?
Он был так же потрясен ее словами, как и она сама. Она видела это по тому, как он напрягся. Он смотрел на нее, и она обвила руками его шею, впервые чувствуя, что она владеет ситуацией. Джамиля поднялась на цыпочки и прикоснулась ртом к губам Салмана. Он не двигался. Тогда она откинулась назад и сказала:
— Что с тобой, Салман? Не знаешь, что делать, когда женщина проявляет инициативу?
Он обнял ее за талию:
— Знаю. Просто хочу убедиться, что ты понимаешь, что ты делаешь.
Джамиля прижалась еще ближе к нему и ощутила его реакцию.
— Я знаю, что делаю. Я взрослая. Уже давно.
Глава 7
Салман улыбнулся, и это была такая улыбка, что Джамиля задрожала.
— Ты мне нравишься еще больше, когда проявляешь инициативу.
Прежде чем она смогла что-либо ответить, Салман надвигался на нее, пока она снова не прижалась к стене. Он нагнул к ней голову, и она погрузилась в сладостное томление. Она прижимала его к себе, ее пальцы тонули в его волосах, их языки не могли оторваться друг от друга.
Она так долго хотела его, что не было никакой надежды, что сейчас у нее найдутся силы на сопротивление — особенно после того, что она сказала ему. Джамиля не знала, откуда в ней взялась эта уверенность, но ей хотелось понять, может ли она проявлять с ним инициативу.
Однако когда она почувствовала, что Салман расстегивает платье на ее спине, все эти мысли исчезли. Он целовал ее подбородок, ее плечо, затем она почувствовала, как соскользнула бретелька. Джамиля тяжело дышала, ее руки беспомощно повисли, ноги дрожали — она еще сильнее прижалась к двери. Платье соскользнуло с ее плеча и обнажило грудь. Салман отпрянул назад, чтобы хорошенько разглядеть ее. Джамиля думала только о том, чтобы не потерять сознание. Ее грудь стала такой тяжелой, соски так затвердели, что ей пришлось закусить губу, чтобы не начать умолять Салмана дотронуться до нее.
Она чувствовала такое возбуждение, что едва не закричала, когда он наконец взял ее грудь в ладонь и прошептал:
— Как она прекрасна… Как я мечтал о ней… Как я мечтал о тебе, Джамиля.
Салман ласкал ее сосок большим пальцем, а когда он наклонился и начал водить языком вокруг него, она закричала и крепко сжала его голову своими руками. Воспоминания о том блаженстве, которое только он может ей дать, вызвали в ней отчаяние. Но она произнесла, задыхаясь:
— Ты… Я хочу видеть тебя.
Салман оторвался от ее груди и с самоуверенной грацией начал раздеваться. Он сбрасывал туфли, но его глаза ни на секунду не отрывались от Джамили, хотя она ничего не могла с собой поделать — она не могла наглядеться на его великолепную широкую грудь. Свободные брюки едва касались его узких бедер. Он начал развязывать узел. Через несколько секунд брюки упали на пол — и он стоял теперь перед ней обнаженный, во всем своем великолепии. Глаза Джамили расширились — она забыла, какой он большой.
Он снова подошел к ней, дотронулся пальцем до ее подбородка и поднял его. Затем он стянул другую бретельку с ее плеча, и платье сначала оказалось на талии девушки, а еще через секунду — на полу рядом с его одеждой. Теперь на ней были только черные кружевные трусики и туфли на высоком каблуке. Салман разглядывал ее тело, и там, где останавливались его глаза, Джамиля чувствовала огненное покалывание, и больше всего на свете ей хотелось, чтобы он вошел в нее.
Он распустил ее волосы — они рассыпались по ее плечам, — и он хрипло прошептал:
— Ты влажная от желания?
В ответ она только тихо застонала, когда он засунул в нее указательный палец. Она была влажной от желания с того момента, как он прилетел на вертолете в Марказад.
А потом она застонала еще сильнее, потому что Салман опустился на колени перед ней и снял с нее сначала одну туфлю, потом другую, посмотрел на нее своими сияющими глазами и сказал:
— Хочу почувствовать твой вкус.
Он спустил с нее трусики, нежно раздвинул ноги, затем взял ее правую ногу и закинул на свое плечо. Джамиле пришлось зажать рот рукой, как только она ощутила его дыхание. Его язык проникал в ее глубины и легко находил самые чувствительные ее зоны. Все ее чувства дошли до самого предела. Она закусила руку — и через несколько секунд все вокруг потемнело, а потом ее тело погрузилось в сладкую истому.
