Линн Грэхем - Благородный соблазнитель
Решив бороться за свои права, Элинор расправила плечи.
– Ты получил образование здесь, в Англии, не так ли?
Его черные брови удивленно взлетели вверх.
– Не совсем. Я начал учиться здесь в шестнадцать лет.
– Я не хочу быть твоей женой, поскольку ты не хочешь видеть меня ею, – заявила она. – Я очень уважаю твое происхождение, твою семью и осознаю значение Сами для тебя, но намерена воспитывать своего сына здесь, в Англии. Когда мальчик подрастет, он сам будет решать, где хочет жить.
Желваки заиграли под бронзовой кожей, взгляд Джасима был серьезен и холоден.
– Это неприемлемо. Да, я получил образование за рубежом, но я всего лишь второй сын, и мое воспитание очень отличалось от воспитания Мурада. Сами перворожденный и мой наследник. Я не могу позволить тебе держать его здесь.
– Я не прошу твоего дозволения, я говорю, что не хочу жить в Квараме!
Его глаза засверкали от гнева.
– Не тебе диктовать мне условия! У меня здесь дипломатический статус, и я могу вывезти Сами самолетом сегодня же без твоего разрешения. Предложить тебе выбор – всего лишь любезность с моей стороны. Присутствие Сами жизненно важно для благополучия и стабильности Кварама, и я не успокоюсь, пока мой сын не вернется в мою страну, потому что таков мой долг.
– Ты мне угрожаешь?! – взвилась Элинор.
– Я настаиваю на том, чтобы ты оценила свое положение и будущее Сами с точки зрения здравого смысла, а не под влиянием глупых эмоций и эгоизма, – с презрением бросил он. – Сами не примут как будущего правителя, если он останется для нашего народа чужим. Он не сможет изучать язык и культуру Кварама издалека, и уж тем более не сможет проникнуться духом страны и ее обычаями. Если ты откажешь ему в этом, сделаешь из него аутсайдера.
Элинор поняла, что Джасим ставит ее в безвыходное положение. Перед ней встал выбор – принести в жертву либо себя, либо Сами. Простит ли ей сын, если она оборвет его связи с отцом и троном? Может ли она пойти против интересов Сами?
– Я хочу вернуться домой с сыном, – вздохнула Элинор.
Через несколько минут Джасим уже вынимал заспанного малыша из кроватки. Он был очень нежен с ребенком, и Сами доверчиво прижался к нему.
– Он уже признал меня, – улыбнулся Джасим.
Рядом с сыном Джасим превращался в абсолютно другого человека. Ни холодной расчетливости, ни злости, ни гнева больше не существовало, перед Элинор стоял добрый, отзывчивый отец. Похоже, выбора у нее не осталось.
– Если другого пути нет и если это нужно для Сами, я согласна жить в Квараме, – сказала Элинор, спустившись в холл на первом этаже по шикарной лестнице.
– Это правильное решение, и я сделаю все, чтобы ты не пожалела о нем, – мягко заверил ее Джасим.
– Считай, что я делаю это под дулом пистолета, – усмехнулась Элинор.
Вернувшись домой, Элинор составила список того, что ей нужно было сделать до отъезда. До поздней ночи она обсуждала с подругами события прошедшего дня и строила планы. На следующее утро она уволилась с работы, и Джасим повез их с Сами по магазинам. Ее удивило количество вещей, по мнению Джасима необходимых для жизни в Квараме, но еще больше поразила осведомленность мужа в том, что касалось женского гардероба.
– Похоже, у тебя было немало женщин, – вынесла она приговор, пока он рассматривал представленные в магазине вещи.
– Да, у меня есть определенный опыт, – спокойно согласился с ней Джасим. – Но обсуждать эту сторону моей жизни с тобой – дурной тон.
Ее пальцы сжались в кулаки, ногти впились в ладони. Ей была ненавистна сама мысль, что у него когда-то были другие женщины и что он мог заниматься с ними любовью.
Джасим действительно наслаждался компанией многих женщин, но он никогда не скрывал этого. Он всегда был честен в отношениях. Он быстро узнал, что большинство женщин с радостью готовы доставить ему сексуальное наслаждение в обмен на блестящие светские развлечения и дорогие подарки. Он посмотрел на Элинор, отметив сковавшее ее напряжение. По своему богатому опыту он знал, что женщины любят, когда их балуют. И само собой разумеется, полагал, что шопинг поднимет Элинор настроение.
Но теперь все было по-другому. Он вдруг начал понимать, что он не знает, что творится в душе этой женщины. Почему он не способен угодить ей так же, как другим женщинам? Почему она не бросается ему на шею, стоило ему проявить малейший интерес, ведь другие поступали именно так? Почему она рассматривает шикарные наряды с видом пуританки, попавшей на языческую оргию? В его глазах загорелся дьявольский огонек. Ну раз так, сейчас он ей покажет…
Разочарование наполнило Элинор до краев. Джасим, как обычно, игнорировал ее вопросы, захлопывал дверь прямо перед ее носом и возводил барьеры, удерживая ее на расстоянии. Он не хотел, чтобы она узнала его лучше. Вполне очевидно, что ей отводилась роль матери Сами, а не жены отца Сами. Однако это предположение потерпело полный крах в очередной точке их маршрута – эксклюзивном бутике, заполненном крохотными изделиями из атласа, шелка и кружев, шокировавшими Элинор до глубины души. Пока она стояла, сгорая от стыда, Джасим со знанием дела изучал фривольные образчики нижнего белья, которые Элинор не могла даже представить на своем теле. Да как он смеет делать за нее выбор в таком интимном вопросе!
Ярость клокотала в ней, словно вулкан, который взорвался, как только они оказались в лимузине.
– Ты меня только в гробу увидишь в таких вещах! – припечатала она.
В его глазах заплясали озорные бесенята.
– Очень нестандартный способ покинуть этот бренный мир… но я предпочел бы увидеть тебя в этом белье живой и здоровой, дабы ты осознала степень моего восхищения.
– Никогда в жизни! – Она покраснела до корней волос, представив, как он будет выражать свое восхищение. Да он, видно, уже представлял себе, как она дефилирует по их спальне в этих миниатюрных кусочках атласа и кружев, выставляя напоказ свои прелести!
Джасим с усмешкой провел пальцем по тыльной стороне ее ладони.
– Никогда не говори «никогда». Кто знает, что приготовило для нас будущее?
Элинор отдернула руку.
– Уж точно ничего такого, уверяю тебя! – зашипела она, подозревая, что он привык к подобным показам и пытается подтолкнуть ее в том же направлении.
Она ни за какие коврижки не признается, что перспектива предстать перед ним в облачении кружев таила в себе декадентскую притягательность и воспламеняла в душе неугасимый огонек желания. Ему никогда не узнать ее тайны!
Глава 7
– Хочешь знать, что надеть для встречи с моим отцом? – удивился Джасим. – Его не испугает вид твоих ног, если ты это имеешь в виду. Никакого особого дресскода нет, но я бы посоветовал что-нибудь консервативное.
