Екатерина Риз - Ветер прошлого
— Мне пора вставать, Рома.
Баринов удивлённо посмотрел.
— Ты куда-то торопишься?
Она едва заметно головой покачала.
— Я тороплюсь опередить Тёмку.
Роман закатил глаза и даже застонал.
— Тань, ну ты что?
— Всё то. Я не хочу, чтобы он застал нас… вот так. Ром, отпусти меня. А ты ещё поспи. Ещё рано.
Он отпустил, но с видимым сожалением. Повернулся на бок и подмял под бок её подушку. Таня наблюдала за ним с замиранием сердца. Сегодняшнее утро — это не просто возвращение назад, это — начать всё с чистого листа. Ведь у них была такая странная история, если можно так сказать, любви, что не было практически ничего и сейчас, спустя шесть лет, начался процесс узнавания. И вот такого Романа Баринова, который спит, закутавшись в одеяло и прижимая к себе подушку, она совсем не знает. А так хочется!..
Артём тоже ещё спал. Таня заглянула к нему в комнату, приоткрыв дверь, посмотрела на ребёнка, и на лице расплылась счастливая улыбка, даже рот ладонью прикрыла, настолько ей эта улыбка показалась ей глупой. Но она просто не могла сдержаться. Как будто продолжала смотреть на Ромку, так они были похожи. Особенно сейчас, когда Тёмка спал в точно такой же позе, что и его отец, которого Таня оставила в другой комнате.
Тихо прикрыла за собой дверь, но улыбка с губ так и не сошла. Прошлась по квартире, зашла на кухню и вдруг увидела свои домашние тапочки, которые так и стояли у стола, словно так и надо, словно их там специально оставили, а не позабыли в спешке, торопясь перебраться в спальню. Татьяна к тапочкам подошла, поглядела на них с хитрым прищуром, а потом шутливо поклонилась.
Конечно, после таких почестей было не очень хорошо с её стороны совать в них ноги, но стрелка часов приближалась к восьми, а Таня прекрасно знала, что Артём позже половины девятого никогда не просыпается, и поэтому следовало поторопиться.
Настроение было просто феерическим. Когда на себя в зеркало посмотрела, самой смешно стало, настолько довольной она выглядела, а уж как глаза горели… Папа в такие моменты всегда говорил, что от неё можно лампочки зажигать — будет новогодняя гирлянда.
Душ принимала в спешке, торопилась, как могла, и уже готова была вздохнуть с облегчением, радуясь, что успела, уже вытиралась полотенцем, когда хлопнула дверь ванной. Таня замерла за занавеской, прижав к груди влажное полотенце. Была надежда, что это всё-таки Ромка, осторожно выглянула из-за занавески и тут же юркнула обратно, завидев в ванной заспанного Артёма. Он включил воду и начал умываться, хотя скорее плескаться. И разговаривал со своим любимым роботом, которого пристроил на стеклянной полке под зеркалом. Вот за это Таня его ругала и не раз, потому что игрушка была довольно тяжёлая и полка однажды уже перевернулась под этой тяжестью.
Но сегодня ей даже в голову это не пришло волноваться из-за подобных мелочей. Она трясущимися руками заворачивалась в полотенце, слава богу, достаточно большое, и очень боялась, что ребёнок её заметит. Да она тогда со стыда умрёт!
В душевой кабине было не слишком просторно, и локтем она всё-таки ударилась о кран и не сдержала болезненно вскрика. И так сильно этого испугалась, что специально и довольно больно прикусила себе язык. Вот только это её не уберегло от любопытного ребёнка, который немедленно полез выяснять, кто это охает за занавеской. Таня ожидала от него, какой угодно реакции — удивления, непонимания, даже обиды, но Артем смотрел на неё совершенно спокойно и без всякого недоумения во взгляде. Так серьёзно смотрел, что Самойлова всё же застыдилась, потирала ушибленный локоть, а потом вспомнила о воспитании.
— Отвернись. Неприлично смотреть на женщину, когда она раздета. Особенно в твоём возрасте!
— Так ты же одета, — удивился он. — Папа всегда говорит, что бабушка, когда эти полотенца покупала — ошиблась и купила простыни. Так что я ничего не вижу, честно!
Таня покрутила в воздухе рукой.
— Всё равно отвернись!
— Да пожалуйста, — пожал он плечами и вернулся к раковине.
Воспользовавшись тем, что мальчик повернулся к ней спиной, Татьяна выскочила из кабины и быстренько завернулась в халат Романа, который висел на вешалке. Он спокойно оборачивался вокруг неё раза три, и в этом одеянии Таня, наконец, почувствовала себя спокойно. Но всё продолжала присматриваться к Артёму, пытаясь понять, что ребёнок сейчас чувствует. Может, сейчас ей всё-таки что-то скажет, рассердится, но он лишь вытер лицо полотенцем, забрал робота и вышел из ванной, оставив после себя на полу лужицу воды.
Татьяна с шумом выдохнула, тоже подошла к раковине и схватилась за неё одной рукой, разглядывая своё отражение в зеркале, и во взгляде прежнего торжества уже не заметила. Испуг и беспокойство.
А вот Роман окнчательно проснулся оттого, что Артём влез на кровать и бесцеремонно потряс его за плечо.
— Пап, ты спишь?
Баринов отмахнулся от него и хотел перевернуться на другой бок, но потом всё же открыл глаза и на сына посмотрел, весьма недовольно.
— Ну что? Дай поспать, Тёмыч. Выходной же!
Артём, когда понял, что отец всё-таки проснулся, поднялся на ноги и пару раз подпрыгнул на кровати. Роман только охнул, но уловил момент и легонько шлёпнул сына пониже спины. Тёмка засмеялся и упал на кровать, заставив отца охнуть вторично.
— Вот что ты творишь? — Баринов хотел разозлиться, хотя бы немного, вспомнив о воспитательном процессе, но настроение сегодня просто зашкаливало, и поэтому он не сдержал улыбки. — Тёмыч, ты у меня хулиганом растёшь! Кто твоим воспитанием вообще занимается?
— Никто, — порадовал сын. Перевернулся на живот и посмотрел на отца немного виновато. — А я Таню напугал. Ты ругаться будешь?
Баринов насторожился.
— В смысле, напугал? Совсем?
Артём захихикал и помотал головой.
— Не-ет! Чуть-чуть. Она в душе была, а я вошёл. Я не знал… Но она уже одета была, честно! — подумал и добавил: — А она не из пугливых.
Роман вытаращил на него глаза, а потом рассмеялся.
— Да ты что? Ты это быстро понял?
— Но она же нас не испугалась! И осталась.
— Это точно, — и посмотрел на сына с любопытством. — А ты сам-то не испугался?
Тёмка возмущённо посмотрел на него.
— Я? Вот ещё! Подумаешь, что я, девчонок не видел?
Теперь Роман расхохотался в полный голос, а потом схватил сына в охапку и поцеловал в макушку.
— Чудо ты моё!
Артём сначала обнял его в ответ, а потом начал шутливо отбиваться.
— Пап, отпусти! Ну, пап!
Роман отпустил его от себя, и сын соскочил с кровати и выбежал из комнаты.
— Таня! Папа проснулся! А я есть хочу!
— Я сейчас сварю тебе кашу, — раздался голос Татьяны ему в ответ из глубины квартиры.
— Фу! Кашу я не буду!
— Что значит, не буду?.. Будешь!
Баринов откинулся обратно на подушку и закрыл глаза. А потом с хрустом потянулся и почему-то засмеялся. Вот просто так захотелось. Засмеяться.
9
Понедельник, как известно, день тяжёлый, а в этот раз ещё и странный. Прошла всего неделя, а у Татьяны было такое чувство, словно она вернулась из кругосветного путешествия. Всё по-другому. Всё знакомо, но уже позабыто. А ведь всего несколько дней прошло.
Теперь в её жизни есть кое-что другое, что важнее работы и карьеры. Например, отвезти ребёнка в школу и при этом умудриться не опоздать к первому уроку. Таня специально вызвалась сама сегодня отвезти Артёма, чтобы попасться на глаза его учителям. Чтобы её запомнили…
А сегодняшнее утро? Это вообще достойно отдельной главы в её жизни. Это был такой всплеск адреналина! Вчера тоже было необычно, но вчера было воскресенье, выходной день, никуда спешить не надо, вот и не торопились, а сегодня совсем другое дело.
Артём вставал очень трудно, впрочем, как и Роман. Таня всё раньше гадала, зачем Баринову два будильника, а вот сегодня утром поняла. Но Ромка хоть со второго раза, но встал, а вот Тёмку пришлось силой вытаскивать из постели. Тане было его очень жалко, но даже будильник уже утомился и, сдавшись, замолчал.
Таня в третий раз заглянула в детскую и пригрозила:
— Сейчас принесу ведро с водой! Вставай!
Он что-то сонно забубнил и с головой укрылся одеялом.
Татьяна вздохнула, но тут в комнату вошёл зевающий Ромка и без лишних церемоний сдёрнул с ребёнка одеяло. Взял сына на руки и взвалил на плечо. Худенькое тельце безвольно повисло на отцовском плече, а Таня изо всех сил постаралась не рассмеяться. Да уж, никогда не сдавайся. Спать можно в любом положении.
Из ванной через несколько минут раздался возмущённый детский крик, а ещё через минуту оттуда вышел ухмыляющийся Роман.
Новый день начался.
Но больше всего Таню растрогало прощание на стоянке.
Баринов уже говорил с кем-то по телефону, обсуждая дела, но прежде чем разойтись по машинам, легко щёлкнул сына по носу, а потом вдруг наклонился к Тане за поцелуем. Она на мгновение растерялась, наверное, даже покраснела, но Роман этого не заметил, продолжал говорить по телефону, и тогда она решилась. Приподнялась на цыпочках и быстро его поцеловала, млея от неожиданно-свалившегося на неё счастья.