Олег Суворов - Амазонка
В этот момент меня уже распластали на полу на моей же собственной шубе. «Замшевый» негодяй смаковал вид моих стройных ног, не спеша задирая подол все выше и выше безумно холодными руками, зато его горячий и гнусный напарник больно мял мне груди, дыша в лицо столь ядовитой смесью, что меня одолевала мечта о противогазе. Впрочем, в подобной ситуации идеальным вариантом был бы водолазный костюм или рыцарские доспехи!
Как видите, какое-то время я даже ухитрялась сохранять чувство юмора, но так продолжалось лишь до того момента, пока не раздался оглушительный — с моей точки зрения — треск! Мгновенно вскинувшись, я с ужасом поняла, что произошло самое страшное, — кроме факта грядущего изнасилования, разумеется! Этот слюнявый негодяй со зловонной пастью не удовлетворился весьма откровенным декольте и, засунув в него заскорузлый палец, похожий на засохший сучок, грубо надорвал мое драгоценное платье!
— Скотина! — мгновенно впадая в истерику, завопила я. — Да вы оба стоите меньше, чем один только фирменный пакет от Версаче! — После чего начала бешено извиваться и лягаться, ухитрившись угодить сапогом в физиономию «замшевого», чем прервала его тихое мление и не на шутку обидела.
— Молчи, сучка, — прошипел напарник, — а не то я тебе еще и шубу порежу. — И в его руке появился большой складной нож.
«Странно, почему это он предпочитает угрожать моим вещам, а не мне самой?» — успела подумать я, продолжая отчаянно брыкаться и звать на помощь. Теперь мне было все равно, а жгучая обида придавала сил. Платье уже испорчено, а изнасиловать меня еще только пытаются!
Бывают же чудеса на свете! Где-то наверху хлопнула дверь, после чего послышался торопливый топот — человек явно бежал вниз по лестнице.
— Скорей! — снова закричала я и для большей убедительности соврала: — Убивают!
Впрочем, подгонять моего будущего спасителя не было необходимости. Одолев последний пролет лестницы, он по инерции налетел на стену, оттолкнулся от нее обеими руками и, мгновенно развернувшись, бросился на моих угнетателей.
Дальнейшее зрелище оказалось настолько великолепным, что я не рискую его описывать из опасения пропустить самые восхитительные детали. Могу лишь сказать, что подобную ловкость, проворство и стремительность я наблюдала только в фильмах с участием Джеки Чана.
Не прошло и двух минут, как оба негодяя, размазывая на ходу кровь и сопли, поспешно ретировались. Мой благородный Зорро провожал их до самой двери точными и, судя по их вскрикам, весьма болезненными пинками.
К тому моменту, когда он вернулся под лестницу, я уже поднялась на ноги и теперь порывисто отряхивала шубу и поправляла волосы. «Черт, жаль не успела заглянуть в зеркальце и освежить косметику…»
— С вами все в порядке?
— Да.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
Легко заметить, что не существует ни одного голливудского боевика, где бы не звучал наш предварительный диалог. Вот даже в каких ситуациях может проявляться пресловутая «американизация»!
— Спасибо вам. — Я взглянула на него и слегка улыбнулась. — Вы появились очень кстати, как… принц из табакерки.
— Не за что! — И «Зорро» самодовольно усмехнулся. — Просто я считаю, что нет более омерзительных людей, чем те, которые не способны сдерживать свои животные инстинкты. Таким типам мне хочется оказать только одну услугу: придумать для них вид казни!
— В данном случае я бы предложила кастрацию.
— Очень рад, что это происшествие не лишило вас чувства юмора, — засмеялся мой собеседник. Пойдемте, я вас провожу…
Легче всего быть откровенным или с самыми близкими, или с совершенно незнакомыми людьми. Не прошло и десяти минут, как мы уже знали друг о друге самое главное. Я рассказала о том, что меня зовут Ольга, что я закончила филологический факультет МГУ и сейчас работаю редактором в довольно крупном частном издательстве, специализирующемся на выпуске остросюжетной литературы.
Что касается моего спасителя, то он представился Петром — мастером спорта и инструктором по самообороне при каком-то спортивном обществе с типичным «пернато-совковым» названием — то ли «Буревестник», то ли «Альбатрос». Впрочем, главное состояло в другом — хорош он был необыкновенно: широкоплечий, статный, ловкий, с красивыми, умными глазами, прямыми черными волосами и смуглым цветом лица. Что-то в нем было от знаменитого «югославского индейца» и героя всех «социалистических» вестернов Гойко Митича…
Скромно замечу, что я тоже далеко не дурнушка — длинные каштановые волосы, красивые губы, большие зеленые глаза. Что касается фигуры, то она практически безупречна, и то же самое можно сказать о моем вкусе и умении одеваться.
По словам Петра, ему уже исполнилось тридцать, но выглядел он на пять лет моложе, хотя держался очень уверенно и даже солидно. Это меня весьма обрадовало, поскольку выглядеть моложе своего возраста — достоинство, но вести себя моложе своего возраста — идиотизм.
Еще он сказал, что был в гостях у приятеля и уже прощался, стоя в прихожей, когда услышал мой крик.
«Скорее всего, ты был не у приятеля, а у приятельницы, — мысленно прокомментировала я, интуитивно ощутив в его речах легкий налет неискренности, — но кто я такая, чтобы после всего произошедшего вдаваться в эти подробности… Интересно, в какой момент ты попросишь мой телефон?»
— Между прочим, — сказал Петр, когда мы остановились возле станции метро, — что бы вы сказали, если бы я предложил вам заниматься в одной из своих групп?
— Чем заниматься — спортом? — не сразу поняла я, думая в тот момент совсем о другом.
— Ну да, — кивнул он, — общая физическая подготовка плюс необходимые элементы самообороны.
Природная лень взяла свое, и я с сомнением покачала головой:
— Не уверена, что у меня что-то получится. Проще купить перцовый баллончик или какой-нибудь электрошок.
— Что вы! — замахал руками Петр. — Все эти средства малонадежны и, кроме того, не всегда есть возможность ими воспользоваться. А я научу вас таким приемам, что вы сможете справиться с двумя негодяями, даже если они вздумают угрожать вам ножом. Соглашайтесь!
Честно признаться, я терпеть не могу спорт, а уж когда вижу, как мировыми кумирами становятся те, кто удачнее других попадает битой (клюшкой, ракеткой) по мячу (шайбе, волану), то мне становится стыдно за человечество.
Однако Петр уговаривал столь настойчиво, а его глаза блестели столь нежно… Кроме того, я вдруг представила себе, что когда-нибудь в темном переулке встречу того самого негодяя, что сегодня разорвал мое лучшее платье… Ух, что же я тогда с ним сделаю!
