Лора Брантуэйт - Я не играю в любовь!
Тогда Макроэн, мужчина упорный, решил добиваться благосклонности своей очаровательной подчиненной другим средством – романтикой. Его изобретательности хватило на то, чтобы послать Молли письмо. По электронной почте. Обучение в театральном колледже не прошло для Молли даром в том смысле, что она была довольно начитанной девушкой и имела неплохой литературный вкус. Каково же было ее возмущение, когда она получила загадочное послание (без подписи, всего лишь с указанием обратного адреса), в котором насчитывалось пять орфографических ошибок в тексте объемом в полстраницы! А содержание сводилось к следующему: «Великолепная волна твоих волос сводит меня с ума».
На следующий день Молли пришла на работу с короткой стрижкой. Не помогло. Макроэн прошел мимо ее стола шесть раз за первую половину дня. А после ланча Молли получила букет роз «белль перл». Не заглядывая в карточку, Молли написала заявление на увольнение и очень быстро улизнула, испытав огромное облегчение, когда дверь телецентра повернулась за ней в последний раз. Пришлось пережить мамину истерику и праведный гнев отца по поводу того, что их непутевая дочь так никогда не найдет себе нормальной работы. Но, когда семейные страсти поутихли, Молли почувствовала себя почти счастливой.
И вот три дня назад позвонила Лори, старшая сестра Молли, и, задыхаясь от восторга, сообщила, что у ее мужа появился новый знакомый, служащий в местном театре бухгалтером, и что, оказывается, в труппе есть вакансия для молодой девушки. Никогда прежде стены дома семьи Роуз не сотрясал такой вопль ликования.
Молли понадобилось полдня, чтобы упаковать вещи, два дня, чтобы встретиться и попрощаться со всеми друзьями, и день, чтобы убедить родителей в том, что это никакая не очередная авантюра, а шанс начать новую – и самостоятельную жизнь. Мистер Роуз решил продемонстрировать дочери свое доверие, и в качестве родительского благословения пообещал снабдить ее деньгами на первый взнос за собственное жилье.
– Папуля-а! Ты самый лучший папа на свете! – завопила Молли и повисла на шее у родителя.
Мать покачала головой и вытерла платочком слезу умиления.
Мысль, едва зацепившись за эпизод экзамена, следовала за всеми этими немудреными событиями девичьей жизни. Молли в глубине души страдала оттого, что судьба, хоть и кидает ее из стороны в сторону и довольно часто преподносит сюрпризы, но они по большей части неприятные и какие-то мелкие. Ну почему с ней не происходит ничего яркого, красивого, умопомрачительного?! Она же так старается… Молли действительно старалась: сколько себя помнила, она никогда не отказывалась принять участие в мальчишеских затеях вроде ночевки в заброшенном доме на окраине города или экспедиции за «артефактами» в подвал полоумного мистера Форстера. Этот стиль жизни она поддерживала, даже учась в колледже. Но – вот беда – приключения получались совсем ребяческими или плохо заканчивались, например, приставаниями неосторожно очарованного Молли мелкого наркоторговца. Молли столько раз придумывала сценарий того, как должно все закончиться: в какой момент и с какой стороны появится персонаж под кодовым именем принц, как он расшвыряет всех хулиганов-обидчиков, что он ей скажет и что она ему ответит – и ни разу, ни разу! – ничего не шло по плану. И от хулиганов приходилось спасаться самой. Обычно – бегством.
Наверное, именно из-за жажды яркой жизни Молли пошла в театр. Четкий стук каблуков по планшету сцены, ослепительный свет рампы, каждый день – новая маска, новая жизнь, сильные эмоции, ситуации, которых может никогда не быть в собственной реальной жизни… Она упивалась игрой, возможно, поэтому у нее все и получалось так, что преподаватели одобрительно улыбались, а однокурсники внимательно следили за каждым жестом, вздохом, взглядом, интонацией. Чтобы потом повторить… И вот – есть возможность вернуться к этой жизни! Ах, опять она отвлеклась от Шекспира!
«Так. Дальше. Я на коленях, если хоть на шаг я отступила от любви к Отелло… или… заглядывалась на других! И если было, есть и будет время, что я смогу Отелло разлюбить…»
– О, Молли, прости, мы опоздали! Эд опрокинул сок себе на рубашку и… Ах, сестренка, как я рада тебя видеть! – Высокая женщина прижала Молли к груди.
Лори была старше на семь лет, и близкими подругами сестры никогда не были, зато у Лори рано пробудился материнский инстинкт, и ей было на ком тренироваться. Матерью она стала превосходной. Недавно она родила второго ребенка и теперь заметно располнела.
Про себя Молли отметила, что светло-медовый цвет волос сестре тоже не очень-то к лицу, но благоразумно ничего не сказала: подошел Эд, поздоровался с Молли за руку и молодцевато подхватил довольно тяжелую дорожную сумку. Идея с изменением имиджа Лори явно принадлежала Эду: Молли всегда казалось, что он из тех мужчин, которым нравятся блондинки, и она не переставала удивляться, как это он влюбился в ее сестрицу с темно-русыми волосами. Сам Эдвард являл собой мужчину среднего: рост не высокий, но и не низкий, комплекция нормальная, одежда неброская… Даже количество волос на голове среднестатистическое. Когда Лори и Эд начали встречаться, Молли долго еще терпела упреки в том, что не здоровается с парнем сестры на улице. «А что я могу поделать, если у него такое лицо, что его – именно его – невозможно узнать! Он чем-то бесконечно похож на каждого четвертого мужчину в этом городе! Мне что, с ними со всеми здороваться теперь?!» – искренне возмущалась Молли.
Машину Эд вел тоже на средней скорости, так что Молли представилась отличная возможность осмотреть город. Достопримечательностей, правда, не было, по крайней мере, на этом маршруте. Но город производил самое благоприятное впечатление: тихое уютное место в самом сердце Канады. Совсем немного высоких зданий. Скверы повсюду. Наверное, здесь очень приятно летом, предположила Молли. А сейчас, в ноябре, обнаженные деревья четко вырисовывались на фоне пасмурного сероватого неба, и их верхушки казались темно-фиолетовыми.
Лори щебетала без умолку:
– Ну как там дела? Что нового? Как мамино здоровье? Отец так же много курит? Знаешь, недавно Брайан стянул у Эда пачку сигарет. Представь себе мое состояние, когда я прибежала, напуганная его сильнейшим кашлем! Папин шеф все еще приглашает вас в гости по пятницам? Его колли жива? Скоро Брайан и Кейт станут просить собаку, я просто вижу эту сцену! Заведем колли, хорошо, Эд?
Молли слушала вполуха, рассеянно отвечала на многочисленные вопросы сестры и все больше и больше раздражалась от абсолютной невозможности повторить монолог Дездемоны как следует.
– Лори, когда мне нужно явиться в театр? – Молли попыталась как можно скорее выяснить самое главное, прервав семейную линию в разговоре, заданную Лори.
