Дорис Смит - Только ты
«Сент-Маккартан» летел над Кэмпбеллтауном и массивным зеленым выступом Кинтайра.
Теперь уже скоро. Самолет пробился сквозь тучи и летел в солнечном просторе.
«Сент-Маккартан» был загружен полностью, поэтому получение багажа и прохождение таможни тянулось утомительно долго… Все восемнадцать месяцев Мэгги придумывала слова, которые она скажет Дереку, и пыталась представить их встречу. А она получилась сумбурной и несколько небрежной.
— Давно ждешь?
— Изрядно. Хорошо, что это был не трансконтинентальный лайнер.
— Да уж… — Она позволила ему забрать чемодан и взять себя под руку.
— Ничего, у нас полно времени.
Они миновали вереницу туристских автобусов и остановились около сверкающего красного седана. Дерек открыл багажник.
— Специально купил? — пошутила Мэгги.
— Да нет. Просто он только что из мойки в честь леди, которую мы встречаем. — Он опустил крышку и выпрямился. — Хорошо выглядишь.
— Я в порядке, — признательно откликнулась она. — И счастлива, что я здесь.
У Дерека была манера слегка кривить уголок рта, разговаривая. Странно, что она забыла об этом. Именно это он сейчас и сделал.
— Вот и умница. Поехали. Как Келли? — спросил Дерек. — Все такая же тихая?
— Прекрасно. Гленкаллен просто очаровал ее.
— Ну и хорошо. — Он остановился на красный свет у Хэймаркета. — У тебя с ней много хлопот. В конце концов, твоя собственная жизнь…
— Келли — важная часть моей собственной жизни, — мягко поправила его Мэгги. — А эта новая работа — ты еще ничего не сказал мне о ней. Нужны рекомендации?
— Нет. Не беспокойся об этом. Я все расскажу тебе за ленчем. Слава Богу, доехали, — сказал Дерек, входя в номер отеля.
Она чувствовала то же самое и была рада любому пристанищу. Здесь же было чудесно: светлая встроенная мебель, веселенькое красное покрывало на кровати, черный фаянс и изящные обои в ванной…
— Тут замечательно. Как тебе удалось все устроить? — Мэгги была тронута.
— Ну, у меня было время попрактиковаться, — сказал он. — Не так ли? — Красивые голубые глаза испытующе смотрели на нее из-под темных бровей.
— Тогда получай отличную оценку, — с улыбкой ответила она. — Как мне тебя благодарить?
— Отблагодаришь как-нибудь.
Комната вдруг словно стала меньше. «Слишком скоро, — смятенно подумала она. — Нити еще не связаны». Казалось, он почувствовал ее мысли.
— Разве мы когда-нибудь делаем что-то просто так? Я внакладе не останусь, не беспокойся. Что ты будешь есть? Пойду закажу столик.
Времени переодеваться или распаковывать вещи не было. Мэгги повесила жакет в светлый дубовый шкаф, сполоснула лицо и причесалась. Она была довольна своим видом. Белый свитер с высоким воротом оттенял загорелую шею, а хорошо скроенные брюки выгодно подчеркивали узкие бедра и длинные ноги. Оглядев себя еще раз, она спустилась в ресторан.
— А свитер, случайно, не от Макаллана? — спросил Дерек, ведя ее к столику.
— Ну, нет. Я еще не настолько богата.
«Макаллан, Абердин» — это было имя всемирно известной фирмы, выпускающей трикотажную одежду. Текстура и стиль этих вещей были столь безупречны, а цвета так красивы, что даже при нынешнем разнообразии моды вы безошибочно узнавали изделия Макаллана. Кое-что попалось ей на глаза во время недавней прогулки по магазинам в Дублине. Свитер цвета морской волны с еле заметными серыми крапинками, мягкий, словно замшевый, красно-коричневый жилет и еще комплект, состоящий из пурпурного кардигана и джемпера, в котором пурпурный и сиреневый удивительно сочетались с цветом мха. Все вещи отличались безупречным качеством и соответствующей ценой.
— Если понравишься своему новому боссу, сможешь получить свитер по дешевке, — загадочно сказал Дерек.
— Моему новому боссу?
— Трой Макаллан. — Он наслаждался произведенным эффектом. — Именно с ней ты и должна встретиться.
— Ты хочешь сказать, что конюшни принадлежат ей?
— Да. Они достались ей по завещанию ее двоюродного дедушки Роберта три месяца назад, а парень, который там за всем следил, предупредил ее, что собирается уходить. Вот почему ты мне понадобилась так быстро. Трой здесь, и мы должны с ней скоро встретиться.
— Она твоя приятельница? — Мэгги постаралась, чтобы это прозвучало небрежно, что ей не совсем удалось.
— Юная приятельница, — с легким нажимом произнес он. — Она студентка. Я больше знаком с ее родителями. У меня дела с ее отцом. У него небольшой сборочный завод в Батгите, и мы сотрудничаем с ними по линии безопасности. Трой мне нравится, и мне ее жаль.
Мэгги не считала, что девушка, у которой были родители, дом и конюшни, заслуживает особой жалости.
— В чем дело? — Дерек наблюдал за ее лицом.
— Ни в чем. Просто я подумала, что ты немного рассказал мне такого, за что ее следует пожалеть.
— Я тебе ничего не рассказал, — спокойно уточнил он. — Но существуют вещи похуже, чем невозможность покупать свитера от Макаллана.
— Например?
— Невозможность избавиться от них. — Он словно не обратил внимания на ее насмешливый тон. — С тех пор, как Трой получила наследство, вся семья просто помешалась на одной мысли — выдать ее замуж.
— Из деловых соображений?
— Совершенно верно. За генерального директора фирмы, держателя контрольного пакета акций и ее кузена Ангуса Макаллана.
— А она этого не хочет? — Пожалуй, она начинала сочувствовать неизвестной Трой.
— Конечно, нет. Она хочет сдать экзамены и работать там, где она чувствует себя нужной, — в какой-нибудь развивающейся стране вроде Замбии или Пакистана. Раньше, до наследства, у нее было мало общего с Макалланом. Старый Роберт никогда не ладил с ее семьей — я имею в виду отца Трой, Дэвида Макаллана, моего клиента, и его отца, покойного Аласдейра. — Он замолчал, огорченно заметив ее нахмуренные брови. — Сердишься?
Она не сердилась. Просто генеалогия всегда ускользала от ее понимания.
— Это несложно. Смотри, — сказал он терпеливо. — Вот три брата. Роберт, Аласдейр и Малькольм — и небольшая трикотажная фабрика в Абердине. После Первой мировой войны Аласдейр вышел из дела, поселился в Батгите с женой и сыном Дэвидом и основал собственное предприятие. А Роберт и Малькольм расширили фабрику, позднее к ним присоединился сын Малькольма, Ангус. Последние несколько лет он фактически безраздельно управляет всем. Малькольм отошел от дел по здоровью, а старый Роберт, хотя и считался управляющим директором, все меньше времени уделял фирме и все больше таким вещам, как конюшни. За год до своей смерти он вздумал приблизить к себе Трой. Наверное, он рассчитывал, что она будет ему угождать, но не тут-то было. Она в это время упоенно организовывала протесты по поводу увольнения какого-то преподавателя и только об этом и думала, да еще о своей работе за границей. Кончилось это тем, что старик все равно к ней привязался и завещал ей свои конюшни и свою долю акций компании. С тех пор и начались ее беды. Она говорит, что Ангус ее никогда не оставит в покое, и родители тоже просто одолевают требованиями выйти за него.
