Мэри Берчелл - Сердце мужчины
С завидным хладнокровием она осмотрела занавеси, удостоверилась, что они не пропускают свет наружу, после чего подошла к двери и повернула выключатель.
Так стало гораздо лучше. Теперь она могла внимательно осмотреть всю комнату. Пожалуй, обстановка несколько отличалась от той, которую она видела раньше. Появилась солидная мебель, меньше стало этой псевдоартистичности. Возможно, Чарльз решил изменить свой имидж? В любом случае это не имело значения.
Единственно важным было бюро в углу комнаты, где обычно хранятся деловые бумаги и, конечно, письма.
Хилма подошла к бюро и попробовала его открыть. Она почти обрадовалась, обнаружив, что оно заперто. Это означало, что он хранит здесь вещи, которыми дорожит. Например, письма женщин, которые при определенных обстоятельствах могут принести ему немало денег…
С сознанием, что все идет успешно, она просунула ножик Тони в щель замка и со всей силы нажала. На этот раз треск чего-то ломающегося раздался гораздо резче, чем щелчок оконной задвижки, однако ее это не смутило. Она чувствовала, что успех близок.
Хилма откинула крышку бюро и склонилась над грудой бумаг. Компрометирующие письма вряд ли окажутся в этой беспорядочной куче. Скорее всего, они аккуратно убраны в ячейки на задней стенке бюро. Ее руки почти дотянулись до первого свертка бумаг, когда за ее спиной раздался почти беспечный голос.
— Мне очень жаль прерывать ваше занятие, но не могли бы вы объяснить, что вы здесь делаете?
На мгновение Хилму охватил такой ужас, что она не могла даже шелохнуться. Затем она резко повернулась, широко раскинув руки на бюро.
На нее смотрел высокий, темноволосый и довольно сурового вида мужчина. Он прислонился к косяку двери, одна рука его была засунута в карман смокинга. Прищуренными глазами он разглядывал ее.
Хилма сделала отчаянную попытку соображать быстро и хладнокровно. Что он здесь делает? Было только одно возможное объяснение:
Чарльз одолжил свою квартиру на уик-энд. А что здесь делает она? Быстро, быстро! Что ему сказать?
Прошло буквально несколько секунд, прежде чем она ответила, и ее ответ прозвучал удивительно спокойно.
— Как вы меня напугали! А я могу спросить вас, что вы здесь делаете? Мистер Мартин предоставил мне эту квартиру на уик-энд.
— Вот как? — Казалось, это заявление не произвело на него особого впечатления и, сделав два-три шага, он небрежно наклонился и поднял с пола перочинный ножик, который она уронила. — И вы отблагодарили его тем, что взломали его бюро?
Еще одна напряженная минута, и она, преодолев себя, ответила с наигранным смешком:
— Признаюсь, меня безумно интересует кое-что в этом бюро. Вы же знаете, что любопытство — женский порок, и я не уверена, что приму ваше осуждение по этому поводу.
Какое-то время он задумчиво подбрасывал ножик на своей ладони.
— Вы, разумеется, хорошо знаете мистера Мартина?
— Да, конечно. — На этот раз ее ответ прозвучал более уверенно. — Я давно с ним знакома.
— И часто навещали его здесь? Секундное колебание, но она уже дала понять о достаточно близких отношениях с Чарльзом, поэтому говорить «нет» было бы нелепо.
— Ну, разумеется. — Она постаралась вложить в ответ побольше удивления, намекая, что находит этот допрос по меньшей мере неделикатным…
— Вы, однако, были настолько оригинальны, что вошли не через дверь? — Он бросил на нее многозначительный взгляд.
И снова Хилма на секунду заколебалась, прежде чем ответить, а он, казалось, принял это за согласие.
— Это весьма оригинально. — Проницательный взгляд снова устремился на ее лицо. — Но в будущем, юная леди, я советую вам пользоваться дверью. Возможно, это не так экстравагантно, но зато вы не рискуете перепутать номер квартиры.
— Номер квартиры? — Глаза Хилмы расширились так, что чернота зрачка поглотила их яркую голубизну.
Она, конечно, не подозревала, что мужчина, стоящий напротив, залюбовался ею: золотистыми волосами, рассыпавшимися на темном бархате откинутого капюшона, бледным тонким лицом с алым полуоткрытым ртом, ее стройной фигуркой.
— Вот именно. Номер квартиры, — вежливо подтвердил он. — А теперь вы отбросите свои выдумки и расскажете мне, почему вы обыскиваете мое бюро? Эта ваша история весьма неплоха для импровизации, но вы же понимаете, что в ней множество слабых мест.
Хилма не была уверена, что его гостеприимный жест, которым он предложил ей кресло, не был ироническим, но ей было все равно: ноги подкашивались, и она буквально упала в кресло.
Он, казалось, предоставлял ей время собраться с мыслями. Но в его непринужденной позе чувствовалось нетерпеливое ожидание ответа.
— Ваш нож. — Наклонившись вперед, он вежливо возвратил его ей. Но когда она порывисто схватила его, он спокойно взял ее руку и мягко разжал пальцы. — Нет, так делать не надо. Вы поранитесь. И не надо при этом изображать ужас. Вы слишком прелестны, чтобы в самом деле испугаться всего лишь какого-то мужчины. Кроме того, молодая девушка, которой хватило храбрости залезть в квартиру по пожарной лестнице, несомненно не побоится неприятных объяснений. Она взглянула на него увереннее.
— К сожалению, мне не хочется объяснять вам что-либо.
— А я думаю, — вежливо, но настойчиво возразил он, — что лучше бы вам объяснить мне все как есть.
— Лучше? — Она гордо вскинула голову. — Почему лучше?
— Потому, — небрежно ответил он, — что если вы откажетесь это сделать, я дам вам еще пять минут, чтобы вы приняли более правильное решение, а потом вызову полицию.
— Полицию! — прошептала она. — Но вы не посмеете!
— Почему же, собственно, не посмею?
— Потому что… — Она беспомощно пожала плечами, и этот жест особенно тронул его. — О, это вовсе не потому, что есть причина. Просто вы говорили с таким пониманием, когда, ну… когда сказали, что я… красивая.
Он весело рассмеялся.
— Сожалею, что должен вас разочаровать, но это скорее против вас, чем за.
— Не понимаю.
— Неужели? — Его темные глаза с нескрываемым восхищением смотрели на нее. — Вы так очаровательны, что вскружите голову кому угодно, поэтому мне придется быть очень осмотрительным, чтобы не оказаться в дураках.
Его слова невольно вернули ей чувство юмора. Она слегка улыбнулась, но тут же заговорила очень серьезно.
— Я на самом деле совершила ошибку. Я искренне думала, что это квартира Чарльза Мартина.
— И это после того, как вы часто у него бывали? — С задумчивой улыбкой он рассматривал узор на ковре.
— О! — Она вспыхнула, и это сразу разрушило ее светскую холодность. — Я очень сожалею. Вы… в этом правы. Это была ложь.
