Лаура Дэниелз - Каркас воздушного замка
— Нет, не согласна. Ведь ты не отложил бы свои дела ради очередного светского мероприятия, верно? Твой бизнес для тебя дороже любого раута, так?
Брендон с усмешкой пожимал плечами, заранее зная дальнейшее развитие разговора.
— Ну допустим.
— Нечего и допускать! — запальчиво восклицала Кора. — И без того ясно, что интересы корпорации стоят для тебя на первом месте. Сначала они, а уж потом все остальное.
Включая меня, неизменно с горечью добавляла она, только, упаси господь, не вслух, а про себя.
— Не стану спорить, ты абсолютно права, — отвечал Брендон. — Но ведь это корпорация! Одних рабочих сколько! Живых людей, между прочим, которым нужно выдавать зарплату, обеспечивать медицинской помощью, заботиться об отдыхе и так далее и тому подобное…
— Ну да, ну да, — ехидно кивала Кора. — Разве может сравниться с такими серьезными делами какая-то галерея искусств! Которую посещают одни толстосумы! Как известно, не имеющие ни забот, ни хлопот…
— Хм, я ведь тоже захаживаю в твою галерею. По-твоему, и у меня безоблачное существование?
— Разумеется! У тебя не зарплата, а прибыль, здоровье твое, тьфу-тьфу, в порядке, детьми ты не обременен, так что…
— Так что забот я не знаю?
Кора медленно качала головой.
— Нет.
И вот, пожалуйста, будто сглазила! С появлением Риты Лоусон у Брендона возникли заботы. Да и у самой Коры тоже.
Отпивая очередной глоток кофе, она вспомнила, как все началось.
2
Произошло это дней десять тому назад, в пятницу.
Кора и Брендон были приглашены на вечер, устроенный Патриком и Шарон Банч по случаю очередной годовщины их бракосочетания. Разумеется, Коре было известно об этом событии заранее и она готовилась — в частности, купила соответствующие случаю подарки, — но в день торжества ей пришлось задержаться в галерее. Причина заключалась в странном поведении охранной сигнализации, в которой то ли возникло повреждение, то ли еще что, только она все время включалась без каких-либо видимых причин. Из-за этого Коре пришлось вызвать специалистов, а следовательно, задержаться на работе. Не могла же она просто закрыть галерею и уйти, зная, что оставляет множество ценностей на произвол судьбы. Тем более что многие экспонаты не принадлежали самой Коре, а были лишь выставлены в залах галереи владельцами или авторами для последующей продажи.
Выяснение причин непонятного срабатывания охранной сигнализации потребовало времени, и очень скоро Коре стало ясно, что она может опоздать на устроенный Шарон и Патриком прием. Ведь еще предстояло заехать домой, принять душ, переодеться, а затем вместе с Брендоном добраться до находящегося за городом особняка, где проводилось торжество.
Логичнее всего было бы отказаться от визита вообще, и в другой раз, возможно, Кора так и поступила бы, но не в данном случае. Если бы речь шла лишь о Брендоне, Кора постаралась бы как-то уговорить его отменить выход в общество. Однако сейчас речь шла о Патрике и Шарон, и Коре меньше всего на свете хотелось разочаровывать таких милых людей.
Пятидесятилетний Патрик Банч входил в совет директоров строительной корпорации «Миллз-энд-Хейворт», то есть был персоной, приближенной к Максу Хейворту, отцу Коры, и Брендону Миллзу, ее супругу. Поэтому сама она знала Патрика давным-давно, еще со времен учебы в школе, и находила его приятнейшим человеком. То же относилось и к жене Патрика, смешливой пышечке Шарон.
Как правило, на свои приемы супруги Банч приглашали боссов и коллег Патрика, но также непременно кого-нибудь со стороны, чтобы праздник не походил на банальную корпоративную вечеринку. На ужине, о котором вспоминала сейчас Кора, тоже должны были собраться деловые партнеры корпорации «Миллз-энд-Хейворт» с женами. Шарон и Патрик обычно усаживали за обеденный стол пар пять-семь, особенно следя за тем, чтобы никто из гостей не оказался в одиночестве. Незамужним или неженатым позволялось приводить приятельниц или друзей. Из-за этого на подобные вечеринки порой попадали случайные люди, однако супругов Банч данное обстоятельство не смущало. А Шарон и вовсе полагала, что так даже веселее…
Словом, отказаться от запланированного на тот вечер посещения супругов Банч Кора не могла, даже несмотря на возникшие с охранной сигнализацией неурядицы. Ей предстояло уладить дела таким образом, чтобы и свой интерес соблюсти, и хозяев приема не подвести.
Брендон позвонил ей еще в середине дня.
— Добрый день, дорогая, — произнес он по обыкновению нейтральным тоном.
Дорогая!
Кора порой грустно усмехалась, слыша прохладно-отстраненное, словно к случайной знакомой, обращение. И это говорит ее муж! Человек, в объятиях которого она сгорает от страсти по ночам. Утром же его будто подменяют. Он становится приторно-вежливым, неотзывчивым, ненатуральным. Словно закрывается от нее. Или стесняется случившихся ночью искренних порывов.
Вот и тогда Кора подавила печальный вздох, ответив в той же манере:
— Да, дорогой, добрый день.
Она ненавидела себя за то, что перенимает интонации Брендона, но это происходило словно без ее участия, непроизвольно. Наверное, она была чересчур восприимчива к нему. Впрочем, как и многие другие женщины по отношению к своим мужьям, так что слабость эта простительная.
— Хочу проверить, дорогая, не забыла ли ты, что намечено у нас на нынешний вечер, — сдержанно произнес Брендон.
Только у других женщин нормальный брак, обычная семья — в наилучшем смысле этого слова.
— Нет, дорогой, как я могла это забыть. Ведь на днях я показывала тебе подарки, которые приготовила для Шарон и Патрика, в том числе и от твоего имени.
— Спасибо, что позаботилась об этом, дорогая.
И другие женщины не чувствуют себя секретаршей или какой-либо иной сотрудницей, когда им говорят «спасибо, дорогая»!
— Мне приятно, что ты ценишь это, дорогой.
Так бы и откусила свой треклятый язык за подобные слова!
— Жду тебя дома, — сказал Брендон. — Я приеду раньше, чем ты. Надеюсь, часам к пяти ты вернешься?
Это было обычное время. Часам к пяти Кора, как правило, приезжала из галереи домой, в уютный особняк, который тоже находился за городом, как и дом Шарон и Патрика, только в почти диаметрально противоположном направлении, если ехать из центра.
