Ли Уилкинсон - У очага любви
Элеонора почувствовала слабость во всем теле и опустилась в кресло за столом, предложив и Роберту присесть. Он устроился напротив нее.
— Вам чай с молоком, с сахаром? — спросила Элеонора, протягивая руку к чайнику.
— Молока совсем немного. Сахара не надо. — И тут, совершенно неожиданно для нее добавил: — Я и так сладкий.
Да уж, скажите это кому-нибудь другому, подумала Элеонора.
Она налила чашку чая дрожащими руками и передала ее Роберту, но в последний момент ее рука дернулась, и чай пролился сначала на блюдце, а потом на брюки Роберта.
Пока Элеонора, не в силах пошевелиться от ужаса, сидела, прикованная к стулу, он молча встал, достал из кармана платок и принялся не спеша вытирать брюки.
Он был так спокоен и невозмутим, что Элеоноре стало еще больше не по себе. Уж лучше бы он выругался, вскочил бы. Именно так поступил бы Дэвид.
— П-простите меня, пожалуйста, — выдавила из себя Элеонора. — Я надеюсь, вы не обожглись?
— Жить буду, — ответил он сухо, скомкав платок и бросив его в урну.
— Позвольте я налью вам еще чашку? — попыталась выйти из положения Элеонора.
Керрингтон отрицательно покачал головой.
— Нет, можете считать меня трусом, но больше я рисковать не стану. — И, видя ее смущение, добавил: — К тому же вы разлили не весь чай.
Элеонора была уверена, что он играет с ней, получая удовольствие от ее смущения. Дэвид прав, этот Керрингтон изрядная свинья.
— Простите меня, — повторила она снова.
Он махнул рукой.
— Да забудьте об этом. Надеюсь, вы ко мне присоединитесь. — Он кивнул на поднос с чаем.
— Ну, я…
— А не то я и правда подумаю, что вы всего лишь секретарша.
Элеонора налила чаю и себе.
— Ваше здоровье. — Он поднял свою чашку и выпил.
Элеонора тоже сделала глоток. Она все больше чувствовала себя не в своей тарелке — он ведь откровенно над ней издевается!
— Можно поинтересоваться — из чистого любопытства: сколько у вас вообще работников? От Бенсона я так и не добился толкового ответа.
— Я думаю, он объяснил вам, что у нас очень маленькая фирма…
— Сколько?
— Двое. Но этого вполне достаточно. Хотя, конечно, все зависит от работы, которую требуется выполнить, и от сроков. Когда нам нужна дополнительная рабочая сила — плотники, электрики — мы нанимаем их на временные должности. — Так они и собирались делать. Но план еще ни разу не удалось применить. — Взять, к примеру, ваш заказ. Как я понимаю, вам нужно закончить все как можно скорее?
— А что произошло с Бенсоном? Надо понимать, он струсил?
Элеонора постаралась ответить спокойно, не обращая внимания на вызывающее поведение собеседника.
— У него назначена встреча.
— Да нет, у него просто сердце ушло в пятки, — упорствовал Роберт. — И он решил подослать привлекательную женщину, чтобы задобрить меня?
Его насмешка задела Элеонору за живое.
— Я, может быть, и не привлекательна, но я все-таки старший партнер фирмы. И никто меня никуда не подсылал!
— Рад за вас! — Керрингтон встал, обошел стол и взял Элеонору за подбородок. Он внимательно изучал черты ее лица: большие испуганные глаза, глядящие из-под черных бровей, прямой нос и высокие скулы, большой рот. Потом провел пальцем по идущему от щеки до виска шраму.
— А почему вы думаете, что вы непривлекательны?
Элеонора словно слышала голос внутри себя: «М-да, если бы не этот шрам…» Конечно, он просто издевается.
— Я все-таки иногда смотрю в зеркало!
— Да? И что вы там видите? Как бы вы описали себя?
— Бесцветная. Даже сказать нечего. И большой шрам на щеке.
— Ну, если вы так настроены, то вообще не стоит смотреть в зеркало. Смотрите лучше в глаза окружающих, у них наверняка другое мнение. — Он бросил взгляд на ее кольцо. — Например, у вашего жениха.
Когда Элеонора смотрела в глаза Дэвида, она видела там то же самое, что сама чувствовала.
Роберт Керрингтон вернулся в свое кресло и продолжил рассматривать ее. Она все еще чувствовала его прикосновение, словно оно прожгло ее до костей. Самым большим ее желанием было убежать куда-нибудь и спрятаться, но она понимала, что это невозможно: сейчас необходимо наладить контакты с этим человеком, от которого будет зависеть ее будущее.
Элеонора постаралась унять дрожь во всем теле.
— Еще раз простите меня. Мне кажется, мы немного ушли от темы. Я уверена, что вы слишком занятой человек и не хотите терять время попусту.
— Ну, я бы не сказал, что сейчас теряю его попусту, — лениво протянул он. — Иногда бывает полезно отвлечься. Помогает сконцентрироваться.
— Думаю, мы достаточно отвлеклись и можно вернуться к делу? — В ее тоне чувствовалась настойчивость. Это у него полно времени, а ей некогда отвлекаться.
Он пристально посмотрел на нее и тут же ответил на этот умелый блеф.
— Что ж, значит, вы слишком заняты и не сможете уделить мне больше времени? Я пойму, не волнуйтесь.
— Нет-нет. Я не то имела в виду. Конечно же, я не слишком занята!
Своей поспешной репликой она выдала все свое отчаяние. Элеоноре хотелось уронить голову на стол и разрыдаться. Но вместо этого она выпрямилась и подняла подбородок.
— Мистер Керрингтон, я полагаю, вы знаете, что мы очень заинтересованы в контракте с вами, и, если вы дадите нам шанс, мы сделаем все возможное, чтобы вы остались довольны нашей работой.
Это точно, им придется вывернуться наизнанку, потому что этот Керрингтон из тех, кто хочет получить все сполна, раз уж он за это платит.
— Как давно вы занимаетесь этим бизнесом? — задумчиво спросил Роберт, потирая подбородок.
Элеонора отлично понимала, что врать бесполезно.
— Чуть меньше года.
— И все время работаете в этом офисе? — спросил он, окидывая снисходительным взглядом обстановку кабинета.
— Да, — ответила Элеонора.
Он еще не видел, каким этот офис был в самом начале, подумала она про себя. Порванный во многих местах линолеум, грязные стены тошнотворно-зеленого цвета — офис представлял собой страшное зрелище. И ей пришлось взяться за ремонт, пока Дэвид занимался поиском заказчиков. Сейчас тут все выглядело совсем по-другому: хороший ковер, новая мебель, на подоконнике — горшки с цветами. До этого момента Элеоноре тут все нравилось — пока она не посмотрела на обстановку глазами Роберта Керрингтона.
— Хм… Может, вы расскажете мне, как вообще появилась ваша фирма?
Это было больше похоже на вежливый приказ, чем на просьбу. Элеоноре сейчас меньше всего хотелось возвращаться к прошлому, но, похоже, придется. Как бы трудно ни было общаться сейчас с этим самоуверенным человеком, ей нужно заключить сделку, иначе… Поэтому Элеонора сделала глубокий вдох и решила говорить начистоту.
