Нина Харрингтон - Любовь с экстримом
— О, это дополнительная работа, — деловито ответила она. — В действительности я подделываю картины. Вот где настоящие деньги. — Она наклонилась и прошептала: — Но я рассчитываю, что вы не выдадите меня.
— Я могила. Желаю удачи с правоохранительными органами.
Она насмешливо оглядела его грязный пиджак, двухдневную щетину и брюки, не стиранные уже две недели, с тех пор, как на берегу реки он делал срочное кесарево сечение.
— Проездом через Дели? Похоже, вы здорово повеселились. Там по-прежнему тепло и солнечно? — беззаботно спросила она.
— Очень. — Он вздохнул. — В это время года там готовятся к празднику огня. Жаль, что я не попаду на него! Это фантастический город. Вы в нем бывали?
— Нет, — она задумчиво улыбнулась, — но мне рассказывали о его красочности и атмосфере. Всегда хотела поехать туда. Когда-нибудь туда доберусь. — Пожав плечами, она кивнула на его пиджак: — Полагаю, вы были в горах. Дайте подумать: вы скалолаз или любитель пеших прогулок?
А она наблюдательна. Жаль, что придется ее разочаровать. У Кайла не нашлось времени, чтобы заняться скалолазанием и гулять по горам.
— Совсем нет. Почему вы решили, что я был в горах?
Она улыбнулась:
— На вас белый буддистский шарф, а на гипсе надпись на хинди.
Кайл посмотрел на гипсовую повязку на левой руке ниже локтя, почти сплошь покрытую яркими надписями. Некоторые из них были грубоваты.
— Вы умеете читать на хинди? — с неприкрытым восхищением спросил он.
— Нет, но могу различить письмена, относящиеся к индийской группе языков. — Она выставила вперед ладонь. — Переводить не нужно.
— Хорошо. Кстати, меня зовут Кайл.
Он протянул ей руку. Она энергично пожала ее. Рука у нее оказалась маленькой и худой, а пальцы прохладными.
— Я бы назвала вам свое имя, — ответила она, возясь в сумке, — но у меня очень важная и секретная миссия. Я обязана сохранять инкогнито. Вот часть моей оплаты за проезд.
Кайл взглянул на монеты, которые она протянула ему, и задался вопросом, подорожал ли за время его отсутствия проезд на такси так же стремительно, как эмансипировались женщины.
— У вас миссия в художественной галерее? Ах, конечно. Вы же занимаетесь продажей подделок. — Он приложил палец к губам. — Я сохраню ваш секрет. Чем займетесь потом?
— Избавлюсь от этой картины, а в полдень пойду на встречу. Теперь я все успею. — Она взглянула на часы и заметила, что у Кайла их нет. — Куда опаздываете вы, Кайл? Ох, извините, поговорим в другой раз. Вот и галерея.
Она одарила его лучезарной улыбкой, когда кеб остановился напротив элегантного здания со стеклянным фасадом.
— Было приятно познакомиться. Спасибо еще раз. Надеюсь, что я не слишком вас задержала.
— Подождите. — Кайл подтолкнул портфолио в ее сторону. — Можно еще один вопрос? Я должен знать. Вы, случаем, не библиотекарша?
Женщина пыталась надеть портфолио на плечо, но при его словах замерла и взглянула на него широко раскрытыми глазами. Затем на ее губах появилась теплая улыбка, способная свести с ума мужчину и превратить любую блондинку библиотекаршу в супермодель.
— Даже близко нет.
Произнеся это, она закрыла дверцу кеба, по-королевски махнула Кайлу рукой и ушла прочь, не оглядываясь.
Двадцать минут спустя Лулу Гамильтон неторопливо вышагивала по широкому тротуару Саут-Бэнк в босоножках стального цвета с высокими каблуками, принадлежавших ее крестной матери Эмме. Был конец октября. Лулу с удовольствием вдыхала ароматы прохладного дня.
В галерею она приехала вовремя. Работа сделана, картина доставлена в целости и сохранности.
Желтые орхидеи, написанные акриловыми красками, предназначались для роскошного лондонского бутика. В галерее остались довольны, клиент тоже, но самое главное — Лулу приплатили за доставку картины к торжественному открытию. Если исключить лишние траты, то благодаря денежному чеку, лежащему в кармане, ей удастся несколько месяцев отучиться в Университете искусств. Мечта Лулу стала чуть ближе к осуществлению.
Она глубоко вдохнула, впитывая запахи и виды Лондона. Десять лет назад Лулу училась в этом городе, а потом, после того, как погибла ее мать, ей пришлось бросить университет и заботиться об отце. Лулу редко приезжала в Лондон. Нелегко вспоминать об упущенных возможностях.
Но теперь все изменилось.
Впервые за долгие годы Лулу удалось наладить жизнь и забыть прошлое. Она усердно работала, приближаясь к своей мечте.
Оказывается, она уже забыла, как в Лондоне многолюдно и шумно. Какофония звуков буравила ей мозг.
Привычным жестом Лулу заправила прядь волос за ухо и незаметно для окружающих выключила крошечный цифровой слуховой аппарат. Вот так лучше.
Тротуар был усеян яркими листьями клена и платана, они шелестели у нее под ногами, поднимаемые легким ветерком с Темзы.
Лулу всегда любила осень.
Она и представить себя не могла в тропиках. Разве там бывает такое роскошное зрелище, дарованное природой?
Последние несколько месяцев Лулу много работала, но картина была закончена в срок и оказалась лучшим ее творением. Возможно, ее друзья в Кингсмеде были правы, говоря, что ей следует развеяться.
Ее взгляд уперся в огромный офис медиакомпании, где устраивалась презентация книги. Для нее до сих пор оставалось тайной, зачем Майк Бакстер пригласил ее на эту презентацию. Она, конечно, обрадовалась тому, что он стал директором клиники, где в течение восьми лет проработала ее мать. Они поддерживали контакт, но Майк впервые пригласил Лулу на пресс-конференцию и обед, во время которого предстояло поговорить о «прекрасном шансе». Майк был одним из немногих, кто знал о том, что у Лулу проблемы со слухом и она не любит места массового скопления людей.
Прожив на этой земле двадцать девять лет, Лулу знала, что для нее «прекрасный шанс» — это возможность усердно работать и приносить пользу людям. Майк прямо заявил, что она сможет заработать деньги для местного хосписа, где отец Лулу провел последние недели своей жизни.
Ради этого придется предстать перед заполнившими зал людьми, большинство из которых ей не удастся услышать, и вспомнить об умершей десять лет назад женщине, не теряя при этом самообладания.
Лулу придется вспоминать свою мать — Рут Тейлор Гамильтон, знаменитого хирурга-волонтера.
Кайл Манроу смотрел в окно кабинета на пасмурное октябрьское небо. Трудно поверить, что всего восемнадцать часов назад он шагал по залитым солнечным светом лесам Непала.
Его глаза слипались, но, как только Кайл откинулся на диванную подушку, Майк Бакстер закончил разговор по мобильному телефону.
