Нэнси Уортленд - Грани любви
Кэрол поняла, отчего расстроилась. Продавщица, которая сначала их обслуживала, была знающей и доброй. Дорис вела себя при ней как ангел. Мужчине она вначале тоже улыбалась с удовольствием, хлопая ресницами, пока он снимал мерку. Но в тот момент, когда увидела черные туфельки, закапризничала.
— Хочу красные туфельки! — Дорис упрямо вздернула подбородок. — Как у Кэрри!
Девушка увидела, как взгляд продавца скользнул к ее собственным красным ботинкам и проследовал выше по ногам. Слишком поздно она увидела, что свитер задрался, видимо, когда она усаживала Дорис на диванчик.
Одобрительная улыбка заиграла на привлекательном лице незнакомца. У Кэрол перехватило дыхание, когда голубые глаза мужчины вызывающе оглядели ее. Она не осмелилась поднять глаза, когда он лениво выпрямился во весь рост.
Как будто дуга высокого напряжения протянулась между ними. Словно защищаясь, Кэрол подхватила Брайана на руки. Сердито сдвинула брови и попыталась успокоиться. Нужно прекратить фантазировать. Мужчина был, конечно, красив, но… не в ее вкусе. Слишком сладкая улыбка. Просто взбитые сливки или яблочный пирог.
— Кэрри, я хочу красные туфельки! Ну, пожалуйста! — Большие глаза Дорис были полны мольбы. Голос ребенка вывел девушку из задумчивости. Заерзал Брайан, пытаясь высвободиться из ее рук. Кэрол позволила ему это, обдумывая просьбу Дорис. Мать двойняшек ничего не говорила о цвете. Будут ли сочетаться красные туфельки с одеждой девочки?
Продавец ушел, унося туфельки, и она длинно и порывисто вздохнула. Оказывается, инстинктивно все это время она сдерживала дыхание. Тут Кэрол заметила, что красное сиденье диванчика испачкано уже засохшей глиной. Вынув бумажную салфетку, она стала вытирать пятна, посматривая, чем заняты двойняшки? Брайан уткнулся в какую-то книжку, а Дорис вертелась перед зеркалом, разглядывая свой нарядный костюмчик. Кэрол стерла остатки глины. Заметив блестящее латунное ведро для мусора рядом с прилавком, подошла и выбросила бумагу; обернувшись, она пришла в ужас. На полной скорости Брайан ковылял прямо к эскалатору. Появившийся продавец сразу же оценил опасность, и они, чуть не столкнувшись, оба бросились к малышу.
— Мадам, эскалатор опасен!
— Скажите это Геттисону! Как можно было разместить детскую секцию рядом с эскалатором, — огрызнулась Кэрол злым и испуганным голосом. Неожиданная близость мужчины подействовала на нее ошеломляюще, как вспышка. Было видно, что он прекрасно понял это и, вернувшись к прилавку, был подчеркнуто холоден. Кэрол решила немедленно уйти, но поняла, что, покинув магазин, только подчеркнет этот маленький инцидент. Кроме того, было бы непрофессионально, да и нечестно уйти с обувью для Брайана, ничего не купив Дорис. Поэтому она усадила мальчика в коляску и пристегнула, не обращая внимания на его громкий протест. Потом оглянулась, ища глазами Дорис, и увидела ее лежащей на диванчике и сосредоточенно и усердно отдирающей пуговицу обивки.
— Дорис, пожалуйста, не надо! — Кэрол посадила свою питомицу и попыталась отвлечь ее туфельками. Девочка хоть и разрешила примерить их, ревела при этом как молодой бычок, запертый в загоне. Продавец опустился перед девочкой на колени, как принц из сказки «Золушка». Его пальцы были ловки и проворны. И вот уже туфельки надеты на ножки. Дорис вскочила, сияя улыбкой.
— Смотри, Кэрри! — Она, забавно пританцовывая, пошла по кругу, демонстрируя обновку и восхищаясь новыми туфельками. — Красные туфельки!
Продавец поднялся.
— Прекрасно сидят! Дочка, как и мама, умеет ценить цвет.
Кэрол хотела сказать, что Дорис не ее дочь, но, почувствовав пренебрежение в его голосе, обиделась и изобразила на лице искусственную улыбку.
— Серости вокруг более чем достаточно! — Кэрол наклонилась, внимательно рассматривая туфельки. Сидели они замечательно.
— Ты будешь носить их, Дорис? — Девчушка восторженно закивала, и Кэрол выпрямилась. Наконец-то они смогут уйти!
— Прекрасно, мадам. Я упакую это для вас. Как вы заплатите — чеком или наличными? — Он быстро и умело упаковал коробку, подготовил чек. И тут Кэрол увидела на дне коробки цену. Внутри что-то оборвалось. Она и представить не могла, что детские туфли могут быть такими дорогими. Ну почему она не спросила цену заранее?
— Подождите! Такая цена?! — Продавец удивился. — Это больше, чем я могу заплатить!
— Мадам, стоимость зависит от качества. — Кэрол ощетинилась. — Это самая лучшая обувь для малышей! — продолжал продавец. — Они не такие уж дорогие, если учесть первоклассную кожу и великолепную отделку. Превосходный образец из нашей экспортной партии.
Дорис, прихорашиваясь, рассматривала свои туфельки в большом зеркале, подпрыгивая от восторга. Кэрол даже затошнило от страха. Девочка была так счастлива, вся светилась! Она редко о чем-либо просила. Попробуй сейчас ей объяснить! Крик будет на весь магазин. Кэрол вздохнула. С того момента, как появился этот продавец, на нее посыпались неприятности. Ладно, что же делать. Надо взять себя в руки. В конце концов он здесь, чтобы помогать ей!
— Извините. Есть у вас красные туфли того же размера, но дешевле?
— Конечно, мадам, — продавец указал на две коробки, которые принес раньше, и повернул их так, чтобы была видна цена. — У этой пары та же колодка. Должны хорошо сидеть.
— Дорис, подойди сюда, дорогая, я хочу примерить еще одни туфельки. Они красивее.
Малышке стало любопытно. Кэрол подхватила ее, крепко обняла и посадила на диванчик. Потом показала новую коробку. Дорис развеселилась и захихикала, найдя в ней пакетик с изюмом, который Кэрол только что положила туда. Она занялась пакетиком, а Кэрол быстро и незаметно убрала дорогие туфли в коробку. Достав новые туфельки, она попыталась надеть их на ножку Дорис, но ее подопечная согнула ступню, упрямо не желая даже смотреть на них. Нервы Кэрол не выдерживали. Вот-вот должен был начаться скандал.
— Этот ярко-красный цвет просто чудесен, — продавец рассматривал туфли, казалось, не глядя на ребенка. Он повертел в руках каждую в отдельности, потом передвинул торшер поближе, направив свет на ножку Дорис. На свету они блестели неотразимо. — Дай-ка я надену их на твои ножки. Они у тебя такие изящные. — Его улыбка могла служить прекрасной рекламой зубной пасты. — И такие Хорошенькие кружева на твоих носочках.
Да, этот мужчина, видимо, становился неотразимым, когда хотел. Он разговаривал с Дорис, словно со взрослой женщиной, осыпая ее комплиментами. И хотя малышке было всего три года, это подействовало, решительный протест был мягко сломлен. Девочка заерзала и выставила одну ножку, позволяя примерить туфельку. Посмотрела на нее, потом на продавца. Тот торжественно кивнул, будто она покупала картину за миллион долларов. Грациозно, словно награждая продавца своей благосклонностью, Дорис вытянула вторую ножку. Уже обутая, она встала и побежала к зеркалу, сделав перед ним пируэт. Увидев улыбку Кэрол, подбежала к ней и обняла.
