Мэгги Эмерсон - Женская решимость
— Не пытайтесь быть со мной вежливой, юная леди, — парировал Рэндалл. — А то я могу вас не узнать. Я же, в конце концов, не миндальничаю.
— Ты, наверное, ненавидишь есть в одиночестве.
Рэндалл сияюще улыбнулся.
— А ты, похоже, ненавидишь есть в компании. Или я просто старею.
Не то и не другое, Линда в самом деле была занята. Но, кроме того, она совсем не хотела идти в ресторан с Рэндаллом. Ее жизнь в настоящий момент и без этого была слишком запутанной.
— Не правда ли, на свадьбе в субботу было очень весело? — Линда перевела разговор на другую тему: свадьба — не тот предмет разговора, который мог порадовать Рэндалла Найтли!
— Да, весьма весело, — саркастически отозвался он. — Первой к финишу успела Джулия, следующая — Джессика. Полагаю, ты на очереди!
В голосе его явно прозвучало отвращение. Линда бросила быстрый взгляд на левую руку без кольца… Да, пожалуй, так оно и останется навеки. Тот, кого она любит, никогда не женится на ней.
— Очень в этом сомневаюсь, — ответила она на язвительное замечание, борясь с внезапным приливом слез. Повышенная чувствительность. Вот он, еще один симптом ее нынешнего состояния! Состояния, которое надлежит так тщательно скрывать… — Пожалуй, судьба мне оставаться старой девой.
— Эй, да я всего лишь пошутил! — Рэндалл, кажется, заметил, что глаза ее подозрительно заблестели. Он подошел ближе и по— дружески обнял Линду за хрупкие плечи. — У тебя еще полно времени, чтобы устроить свою личную жизнь. Встретишь кого— нибудь, влюбишься. Тебе всего двадцать пять, Линда…
— Через два месяца будет двадцать шесть, — сухо ответила она. Рэндалл неверно истолковал причину ее расстройства. Дело было не в том, чтобы встретить кого— нибудь и влюбиться. Если ей не судьба выйти замуж за того, кто ей нужен, — Линда не хотела никого. Никогда.
— Совсем старая, да? — ласково поддразнил Рэндалл, приподнимая ее лицо за подбородок. — Можно сказать, памятник древности.
Линда покачала головой, отстраняясь.
— Боюсь, Рэнди, ты неправильно понял причину моего… расстройства. Просто мне очень тяжело привыкнуть, что Джесси и Джулия теперь не только мои сестры, а еще и чьи— то жены… Что у них теперь свои семьи.
И это тоже было чистой правдой. Линду действительно печалило одиночество. Каких— нибудь три месяца назад еще и разговоров о чьем— либо замужестве не возникало, и три сестры были очень близкими людьми… Такими близкими, что у них никогда не было нужды в иных близких подругах. И Линда не привыкла еще делить своих сестренок с их мужьями. Ей было нелегко потерять сразу обеих, остаться одной. Особенно теперь…
Рэндалл взглянул на нее понимающе.
— Да, трудно себе представить! Крошка Джулия — жена журналиста! А непоседа Джесси — замужем за врачом! Удивительно… — Пожалуй, тут действительно есть чему удивляться, подумала Линда мрачно. Но куда более насущен вопрос, что ей самой теперь делать со своей жизнью, так внезапно начавшей рваться по швам… — Линда, так ты пойдешь наконец со мной обедать? — продолжал настаивать Рэндалл. — Подумай хотя бы о моей репутации! Это было бы так кстати — появиться рука oб руку с молодой красавицей!
— И всякий раз появляться с новой, главное не повторяться, — парировала она, зная, что молодые красавицы часто сменяют одна другую в жизни мистера Найтли. Тот раздраженно вздохнул.
— Мне кажется, Питер тебя плохо воспитывал. Ему надо было почаще отвешивать тебе шлепка.
— Мама никогда бы не позволила.
Мать Линды действительно отличалась мягким характером и никогда не наказывала своих дочерей. Но умудрялась при этом лаской держать их в подчинении, как и своего мужа. Рэндалл помрачнел.
— Да, пожалуй, — согласился он негромко.
Линда знала причину его внезапной мрачности. Пожалуй, не стоило ей так говорить, бередить старые раны… Когда— то Рэндалл был влюблен в ее мать.
Он всегда находился рядом, еще когда Линда и ее сестренки были совсем маленькими. Появлялся на вилле почти каждый уик— энд, несмотря на то что терпеть не мог сельской местности, будучи убежденным городским жителем. Только через много лет, повзрослев, Линда начала понимать, почему все было так. Десять лет назад ее мать умерла от рака, и если отец и она с сестрами были подавлены своим горем, то сердце Рэндалла было разбито. Он не мог нести свою боль в одиночестве, потому что побил Клаудиу Дарлинг!
Когда Линда впервые это поняла, она была просто ошарашена. Но так и не смогла поделиться открытием с сестрами — они, бедняжки, и без того были слишком подавлены. Линда только удивлялась тому, как отец воспринимал происходящее, — у этих двух друзей не было секретов друг от друга, и Питер конечно же знал о чувствах Рэндалла. Как ни странно, Дарлинга, казалось, утешает то, что его младший друг страдает вместе с ним. Это делало мужчин еще ближе, и сейчас, десять лет спустя, дружба их только окрепла…
Линда бросила на Рэндалла быстрый вопросительный взгляд.
— Так что же, ты берешь назад свое приглашение?
— Ни за что на свете! И я больше не собираюсь просить — просто ставлю тебя перед фактом. Что бы ни сказали твои подчиненные, мы с тобой сейчас идем в ближайший ресторан. После обеда ты сможешь работать куда лучше.
В общем— то, он был прав, но это не делало его нахальное предложение более приемлемым. Линда не любила, когда ей приказывают. Кто бы это ни делал! Она энергично помотала головой.
— Боюсь, Рэндалл, мне все же придется тебе отказать…
— Ничего ты не боишься, — резко перебил он. — Проклятье, Линда, ведь мы всегда были друзьями…
— Мы ими и остаемся, — холодно подтвердила молодая женщина, крайне недовольная его повышенным тоном. Когда кто— нибудь противоречил Питеру Дарлингу, тот становился нарочито вежливым. Рэндалл же, напротив, начинал кричать. — Но, как уже было сказано, я очень занята.
— Ладно. — Рэндалл недовольно поджал губы. — Может быть, прелестная Марлен — или как ее там — окажется сговорчивей.
— Не сомневаюсь, что окажется. Только вот что на это скажет ее жених?
Гость нахмурился, явно обиженный.
— У тебя такой проблемы никогда не было, Линда.
Она выпрямилась в своем крутящемся кожаном кресле, солнечный свет из окна за спиною заставлял ее волосы, распущенные по плечам, растекаться жидким пламенем. Ноздри молодой женщины трепетали от возмущения.
— У меня много каких проблем никогда не было, Рэндалл Найтли.
Линда старалась, чтобы ее голос звучал ровно. Последнее, чего бы она хотела в своей жизни, — чтобы этот насмешливый мужчина что— нибудь понял про ее душевное состояние. Будто мало ей того, что отец все знает!
