Идиллия Дедусенко - Самая счастливая осень (сборник)
— Ну, и доверилась…
— Доверилась, — смущенно подтвердил Андрей. — Так ведь и я верил, что мы всегда будем вместе! Особенно, когда она на меня своими лучистыми глазами смотрела. Я таких глаз больше ни у кого не видел. Огромные, серо-голубые, иногда даже с бирюзовым отливом. И от них — лучи, как от солнца!
— Вот какая у тебя завидная память! А что там в курортной карте написано? Склероз?
— Ничего подобного. Всего-то сосудистая дистония, функциональное расстройство нервной системы.
— Ну, это для меня не новость, это я про тебя давно знаю. А вот то, что ты еще и романтик психованный, для меня открытие. Далась тебе эта Тина… Молчу, молчу! Поищем твою красавицу средних лет, попросим прощения. Авось смилостивится.
— Я вижу, тебе трудно понять, насколько я сейчас серьезен. Но ты же Ларису не хуже меня знаешь и понимаешь, надеюсь, что с ней, вернее, при ней я чувствовал себя каким-то придатком. Лариса сказала! Лариса решила! И так все двадцать пят лет! И теперь, когда мы расстались, я хочу простых и прочных человеческих отношений.
— Тогда, дружок, ты не туда приехал. Курортный роман — это самая тонкая нить из всех, которые когда-либо связывали людей. Курортный роман — это самовольная отлучка из семейной жизни, несколько чудных мгновений свободы.
— С некоторых пор я так не считаю.
— Знаю, с каких. С тех самых, когда вбил себе в голову разыскать свою Тину.
— А ты взялся помогать, так помогай, а не иронизируй.
Снова зазвучал мобильник. Павел со вздохом поднес его к уху:
— Да…да… Хорошо, родная… Да мы же разговаривали десять минут назад! Я тоже соскучился, но у меня батарейка садится и деньги кончаются. На кого я их просадил? Да что ты, душенька, если бы и хотел, так не успел бы. Я ведь в городе всего полчаса, из них половину — в дороге. В мобильнике деньги кончаются! И батарейка совсем села! Я тебя уже не слышу, дорогая. А? Что? Все, ничего не слышу!
Павел засунул телефон поглубже в карман пиджака:
— Вот так будет лучше. А то ведь не даст даже толком осмотреться. Вдруг здесь все-таки есть длинноногие особи. А главное, жаждущие знакомства со столичным жителем.
— Нам сейчас надо к доктору, — сказал Андрей, — а потом будем осматриваться.
— К доктору? С места в карьер?
— Так ведь рано приехали, зачем время терять?
— Ну, что ж, пойдем к доктору за программой действий на две недели. Это на тот случай, если здесь нет барышень с длинными ногами, ночных клубов и еще чего-нибудь в таком роде. Тогда придется лечиться по предписаниям врача. Надо же как-то время убить, пока ты будешь искать свою Тину.
— Ты обещал помогать.
— Не отказываюсь! Моральную поддержку обеспечу.
— А подлечиться попутно нам обоим не мешает, мне — нервишки привести в порядок, тебе — суставы.
— Убедил, убедил! Быть здесь и не воспользоваться целебными водами, грязями и прочее — не резон.
Доктор, уже совсем пожилая женщина, видимо, пенсионерка со стажем, выслушав каждого и посмотрев курортные карты, все-таки выписала направления на анализы.
— А физиопроцедуры назначите? — стараясь унять вдруг застучавшее сердце, спросил Андрей.
— Можно, — согласилась Зинаида Алексеевна. — Можно даже прямо сейчас, раз вы так торопитесь. Я вам расслабляющую процедуру назначу, будете лучше спать. А вообще-то я бы вам советовала обратиться к психотерапевту, у нас молодой, но очень знающий специалист.
— Хорошо, как-нибудь и к психотерапевту… А пока в физиотерапевтический кабинет. Скажите, а там часто медсестры меняются?
— В каком смысле?
— Ну, есть ли кто-то из тех, кто работает давно, опытный?
— Там все опытные. А кто сколько работает, я точно не знаю, потому что сама здесь всего три года. Раньше я в Ессентуках жила, там и работала. А вам кто-то конкретно нужен?
— Когда-то там работала Тина…
— Тина? Кристина Беляева?
Андрей почувствовал, как под ним закачался стул, а голос врача он слышал словно сквозь вату. Зинаида Алексеевна, между тем, продолжала:
— Кристина Беляева работает лаборанткой. Вот как раз к ней и пойдете кровь сдавать, пока не завтракали.
Павел, ожидавший друга у кабинета, с удивлением посмотрел на него и спросил:
— Она тебя кипятком ошпарила?
— Кто?
— Врач! У тебя не лицо, а огненная маска!
— Она здесь, — почему-то шепотом сказал Андрей. — В лаборатории.
— Твоя Тина?
— Да, Тина Беляева… Ее зовут Кристина… Только почему же Беляева? По-моему, она Белова. Неужели я забыл?
Пока Андрей говорил это, краска с его лица сошла, и оно стало серовато-белым.
— Слушай, друг, — решительно заявил Павел, — если ты будешь так переживать, то не дойдешь до своей Кристины. Хорошо, что мы еще не завтракали и успеем в лабораторию. Идем!
От волнения сердце у Андрея билось с перебоями, руки и ноги слегка дрожали. Он старался сам себя успокоить. Это надо же так волноваться! Но было от чего. Ведь он совсем ничего не знает о девушке, которую любил двадцать пять лет назад. А вдруг растолстела, подурнела? Ну, что же, он и сам уже не тот красавчик, каким был, — все-таки недалеко уже до «полтинника», всего около трех лет. Андрей старался представить, как встретит его Тина, и ему представлялись ласковый взгляд лучистых глаз и совершенно особенная, только её улыбка. А если он увидит совсем чужое лицо? Или она не узнает его, будет равнодушно вспоминать, где видела его раньше? Эти мысли почему-то не приходили ему в голову там, в Москве, когда он решился во что бы то ни стало найти Тину. Там он был совершенно уверен, что она ждет его и будет рада сменить серенькую провинциальную жизнь на столичную. А сейчас вот боялся встречи с ней. Боялся, что не сумеет объяснить ей, почему тогда, много лет назад, оставил ее, но тут же утешал себя: Тина добрая, хорошая, она все поймет.
— Можешь спрятаться за мою спину, трусишка, — сказал Павел, открывая дверь лаборатории.
— Здравствуйте! — громко поприветствовал Павел девушку, сидевшую за столом с пробирками. — А вы здесь одна?
Услышав нотки недоумения в его голосе, девушка в свою очередь спросила:
— А сколько надо, чтобы уколоть один палец? Или вы боитесь? Не бойтесь, я уколю не больно.
— Мы, собственно, к Тине… — вдруг растерялся Павел.
— Значит, ко мне, — спокойно сказала девушка. — А кто там за вас прячется? Тоже боится? Ну, вы — как дети.
Андрей уже понял, что это не та Тина, и, наконец, успокоился. Отдав свою «пропитанную пороками кровь», как выразился Павел, друзья пошли в столовую. За столиком, на который им указали, сидели две дамы.
— С кем имеем честь? — как можно галантнее спросил Павел.
