Сьюзен Мейер - Гирлянды поцелуев
Прекрати! — приказал он себе. Ее нет.
Джаред начал представлять, что ждет его в Нью-Йорке, и сразу же взволнованно заерзал в кресле! Нет, никуда не годится! Надо непременно взять себя в руки. Иначе боль разорвет его на части, когда он прилетит в этот чертов город, где каждая улица и каждый переулок будет напоминать ему о прошлом. И поездку эту не отменить. Он уже пять лет не был у родителей. В результате они сказали, что если не приедет он, то придется им собираться в путь. Пять лет не навещать родителей, заявили они, это уже ни в какие ворота не лезет. Видимо, он болен. И скрывает это от них. М-да, наверное, он действительно немного сошел с ума. И пора доказать им обратное. Вот он и поехал.
Впрочем, Джаред и сам не уверен, что с психикой у него полные лады.
Хватит, а то можно до чего угодно додуматься! Он решил сосредоточиться на контракте с одним из его клиентов и оставшуюся часть пути уже перестал беспокоиться о том, что они ехали в полной тишине.
Притормозив у обочины возле автовокзала, Джаред остановился. Элиз выскочила из машины, а он пошел доставать багаж.
— Сделаем так: я вытащу вещи, ты — ребенка, — сказал он.
— Да я и сама могу...
— Уверен, что можешь. Просто у меня уйма свободного времени. И мне его надо как-то потратить.
Она сделала круглые глаза — вот тип услужливый попался! Впрочем, пусть поможет, раз так хочет.
Элиз вытащила малышку и устроила ее на правой руке. Левой же потянулась за багажом.
— Это моя забота, — неожиданно для нее произнес мужчина.
Что? Уж не собирается ли он и дальше помогать ей? Это просто смешно! Она и сама прекрасно справится. Или нет?
Джаред пожал плечами и опустил чемодан и остальную поклажу на асфальт.
— Ну хорошо, как хочешь. Я могу везти ребенка в коляске.
— Не надо, я справлюсь.
— Не сомневаюсь, но, может, ты пока купишь билеты? А я повезу малышку?
— Но я...
— Знаю, знаю. Повторяю еще раз: у меня просто есть время, и я не хочу наблюдать, как ты будешь одной рукой покупать билет, а другой держать коляску.
— Знаешь, мне кажется, что лучше не стараться загладить свою вину перед людьми, а просто научиться на них не орать.
Как странно, эта женщина абсолютно верно угадала внутренний мотив его поступка. Ее слова прозвучали забавно. Он даже улыбнулся.
— А с чего ты взяла, что я всегда кричу да людей?
— Наверное, потому что считаю тебя снобом.
А вот это заявление его окончательно рассмешило. Женщина с подозрением посмотрела на него и направилась к кассам. Он последовал за ней, везя коляску.
— Как дела, Молли? — обратился он к сидевшей в ней девочке.
Кудрявая малышка улыбнулась ему очаровательной беззубой улыбкой — настоящий ангелочек!
Он шагнул к скамейке, радуясь, что Молли не доставляет ему никаких хлопот. Но вот Элиз встала в очередь, и девочка, увидев, что мать далеко, начала морщиться, явно собираясь заплакать. А тут вдобавок Элиз загородили два человека.
Пробурчав что-то себе под нос, Джаред сел на свободное сиденье в зале ожидания и принялся расстегивать, ремень на коляске, чтобы высвободить несчастную малышку, которая уже захныкала в полной голос. Пассажиры на соседних рядах стали недовольно оглядываться, некоторые и вовсе смотрели на него укоризненно. По всей видимости, считали его отцом-неумехой. Кому понравятся такие шумные соседи?
— Тише же, тише! Я и так стараюсь изо всех сил.
Наконец он отстегнул ремень и достал малышку из коляски. Та словно по мановению волшебной палочки прекратила кричать и улыбнулась ему.
— А, понятно, ты намеренно захныкала, чтобы я взял тебя на ручки? Ну и хитрая!
Она залопотала что-то непонятное, и ее улыбка сделалась еще шире.
— Даже и не думай, что я буду все время носить тебе на руках, так что можешь не стараться, я все равно не поддамся твоему обаянию, сколько бы ты ни улыбалась. Я стойкий мужчина, и ваши женские уловки на меня не действуют.
От громких звуков его голоса Молли снова надулась, вот-вот расплачется, и Джаред поднялся и принялся ходить с нею взад-вперед, не рискуя вновь вызвать недовольство окружающих.
Хождение немного успокоило девочку, и она стала с интересом осматриваться вокруг. Ну слава богу!
Джаред расслабился. Он даже дошел до табло с расписанием рейсов. Посмотрел, сколько ехать до Северной Каролины, и у него в буквальном смысле отвисла челюсть: восемь дней?
Это что, получается, Элиз будет ехать в этом чертовом автобусе целых восемь дней? Он оглянулся на толпу пассажиров, мельтешащих на станции. Восемь дней в этой громыхающей душной колымаге, с ребенком, который вызывает у людей лишь недовольные гримасы? Боже! Кажется, у Элиз серьезные проблемы!
Джаред еще раз в волнении проверил расписание, очень надеясь, что ему все померещилось или он посмотрел не туда. Нет, все правильно. До Северной Каролины автобус идет восемь долгих мучительных дней. Кошмар! Ему на машине всегда хватало пяти. А о разнице условий и говорить не приходится.
Он нахмурился. Значит, если бы он решил подбросить Элиз, то это сократило бы ее время в пути более чем в полтора раза. И помимо того, спасло бы от душного салона, где чужие люди, неприятные запахи, духота и бесчисленные проблемы с ребенком. Вот захочется малышке пи-пи или ее укачает, что делать — каждый раз останавливать автобус? Да мать с ребенком другие пассажиры через два-три дня живьем сожрут! И еще один важный плюс: эти пять дней езды непременно отсрочат его собственное прибытие в тот город, где ему меньше всего хотелось бы сейчас оказаться. Он точно не выдержит четыре долгих недели в городе, который будет ежечасно, ежеминутно напоминать о тяжкой потере. Невыносимо видеть улицы Нью-Йорка, слышать его шум и даже вдыхать его запахи, потому что все это напоминало бы ему о лучших и ушедших навсегда днях жизни. Той жизни, которая словно утекла у него сквозь пальцы. Пять дней до Северной Каролины, а потом еще пять дней на возвращение в Лос-Анджелес.
Эх! Джаред огорченно замотал головой. Это было бы чудесно! Десять дней свободы, но что он скажет родителям? Что решил сделать доброе дело и подбросил случайную знакомую в Северную Каролину? Вот тогда они точно придут к выводу, что их сын сбрендил.
Наконец Элиз отошла от кассы, держа в руке билет. На мгновение он даже позавидовал ей. На ее лице нарисовалось счастье, но, конечно, это ненадолго. Стоит ей только влезть в переполненный салон автобуса, как вся ее радость тут же улетучится.
Элиз шагнула к нему и протянула руки к малышке.
— Что случилось?
— Она заплакала.
— Ага, все-таки заставила тебя взять ее на ручки.
