Марси Бэннет - Венчальная свеча
Говоривший умолк, и Анжелика представила себе деньги, вручаемые в качестве компенсации за забывчивость. Еще один «заяц», здесь их десятка два, не меньше... Девушка легко взбежала по лестнице и смешалась с толпой.
Владелец галереи накрыл для гостей роскошный стол. Шампанское лилось рекой. Шум нарастал, атмосфера становилась все более жаркой.
Огромные окна от пола до потолка позволяли любоваться раскинувшимся внизу Парижем. Солнце тяжелым оранжевым шаром погружалось в городской смог, и окрестные здания проступали черными силуэтами на фоне червонного золота заката. К подножию Эйфелевой башни потихоньку сползались сумерки, пронзаемые пока еще редкими огоньками, которые придавали городу романтическое очарование.
Стоя с бокалом в руке в тени одной из металлических распорок, разделявшей два соседних окна, Анжелика вглядывалась в запрудившую зал толпу. Скоро напитки и яства начали иссякать, и наиболее высокопоставленные гости стали постепенно расходиться. Только друзья-художники намеревались держаться до последнего с тем, чтобы потом всей компанией податься в один из клубов на Монмартре и прокутить там остаток ночи. Но только не Жан-Луи. На сегодня дружеская попойка не входила в его планы.
К Анжелике подходили, заговаривали, пытаясь вовлечь в свою компанию, но вскоре разочарованно отступали.
Тут в зал вкатили тележку с тортом колоссальных размеров, и Жан-Луи принялся искать свою избранницу.
– Анжелика... Анжелика! Где ты?
Она сделала нерешительный шаг вперед и тут же выдала себя. Кто-то тут же схватил ее за руку и громко возвестил, что невеста нашлась и сию минуту будет доставлена к жениху.
Толпа расступалась перед ними. Промелькнули лица – бородатые художники, модели в вечерних платьях, респектабельные владельцы художественных магазинов и галерей... Некоторые гости были ей знакомы, но большинство из них она видела впервые. Все, как один, широко улыбались и легонько подталкивали девушку в центр круга, где, уже завладев всеобщим вниманием, стоял Жан-Луи рядом с гигантским тортом в виде палитры живописца.
Тот шагнул ей навстречу и обнял одной рукой. Он был чуть выше Анжелики, худощавый и жилистый, с длинными, заботливо ухоженными волосами. На его красивом лице выделялись тонкие губы – характерная черта многих французских мужчин. Изысканный костюм, купленный на солидный аванс от галереи, был призван произвести впечатление на потенциальных заказчиков и убедить их, что его владельца можно смело приглашать в лучшие дома. Жан-Луи смотрел на невесту блестящими от возбуждения глазами, явно связывая с предстоящей ночью массу приятнейших ожиданий.
Владелец галереи, вложивший деньги в новоиспеченную знаменитость, выступил вперед и произнес речь, в которой поздравлял Жана-Луи с успехом, предрекая будущие победы, и обещал дальнейшую поддержку. Несмотря на многословие оратора, его слушали внимательно, заполняя аплодисментами каждую паузу. Лишь в конце речи меценат вспомнил, что надо как-то связать сказанное с приемом по случаю помолвки, и отдал должное красоте невесты виновника торжества, пожелав им обоим счастья. В руку художника вложили нож, а слушатели тем временем уже шумно требовали ответного выступления. Жан-Луи не заставил себя долго упрашивать. Его искрометная речь была несколько более рискованной, и друзья многозначительно перемигивались, ловя жадные взгляды, которые тот бросал на девушку. Выслушав аплодисменты, он занес нож над огромным тортом.
– Одну минуту, пожалуйста! – Резкий властный голос с английским акцентом привлек всеобщее внимание. Анжелика узнала того самого мужчину, что «забыл» свое приглашение.
Из толпы выступил высокий человек. На вид лет тридцати двух или трех, он выглядел как истинный англичанин в своем безукоризненно сшитом темном вечернем костюме, не скрывавшем крепкой атлетической фигуры. Его красивое лицо с твердо очерченным подбородком выдавало недюжинное хладнокровие и силу воли. На фоне пестрой, беззаботной толпы он казался белой вороной.
Гул голосов стих, и смутное ожидание чего-то необычного охватило собравшихся. Незнакомец направился к Анжелике и Жану-Луи. В его устремленных на девушку глазах словно застыл немой вопрос, но в ее ответном взгляде блеснуло лишь откровенное любопытство. Мужчина нахмурился, и, обращаясь к Жану-Луи, произнес:
– Боюсь, что эта женщина – не та, за кого себя выдает.
Художник недоверчиво хмыкнул.
– Вы, собственно, о чем? Анжелика – моя невеста. Она выходит за меня замуж.
– Это только осложняет ситуацию. – Незнакомец вновь впился взглядом в девушку. – Потому что тогда ей сначала придется расторгнуть помолвку со мной.
2
Наступила звенящая тишина, которую сменил возбужденный шепот. Каждый пытался выведать у соседей что-нибудь о подоплеке происходящего, и в то же время не пропустить ни слова из назревавшего скандала.
Первым пришел в себя Жан-Луи. Подозрительно прищурившись, он спросил:
– А с кем, собственно, имею честь?
– Меня зовут Майлз Кейн. Я англичанин.
– Ты знаешь его? Он говорит... правду?
Художник повернулся к Анжелике, в то время как Кейн сверлил девушку испытующим взглядом, словно пытаясь заглянуть ей в душу.
– Ну, что ты! – беззаботно рассмеялась та. – В жизни не встречала этою чудака. Наверное, у него не все дома. И, конечно же, он явился без приглашения. Так почему бы не выставить его на улицу? – Она с улыбкой взяла жениха под руку.
– Разумеется.
Повернувшись спиной к человеку, который называл себя Мaйлзом Кейном, художник вонзил нож в торт. Вокруг зааплодировали, но без особого воодушевления. Чувствовалось, что все испытывают разочарование от того, что главный сюрприз вечера – скандал – может не состояться.
Вырезав первый кусок, Жан-Луи обмакнул палец в нежную глазурь и нарисовал затейливый вензель на губах Анжелики. Девушка рассмеялась вновь, поймала его палец и слизнула сладкую приманку, с лукавым озорством глядя жениху прямо в глаза.
– Быть может, вам любопытно будет взглянуть вот на это, – вновь прозвучал голос англичанина.
Чувствуя нарастающую злость, Жан-Луи уже собирался сделать знак официантам, но при виде протянутой ему фотографии так и застыл на месте. Это был увеличенный черно-белый снимок, изображавший некую пару. Мужчина крепко обхватил рукой талию молоденькой женщины, глядя на нее с явной гордостью обладателя, а та с напускной безмятежностью улыбалась прямо в объектив. В мужчине легко было узнать Майлза Кейна, а юной особой была, без сомнения, Анжелика.
– А что вы скажете на это?
Кейн извлек из кармана газетную вырезку, тоже с фотографией. Она упала на торт. Затем с ловкостью фокусника он принялся доставать откуда-то все новые фотографии, небрежно разбрасывая их поверх яркого крема. На каждой из них был он в компании с Анжеликой.
