Кэролин Эндрюс - Буйство страсти
Карли потянулась к дверной ручке, как вдруг кто-то резко рванул за лямку рюкзачка, и она еле устояла на ногах.
Парню было около семнадцати лет. В его взгляде она увидела жесткость и отчаяние. Ее охватило чувство безысходности.
— У меня в кармане есть деньги. Отпусти рюкзак, и я отдам их тебе, — предложила Карли, когда они принялись тянуть рюкзак в разные стороны.
Парень не проронил ни слова. Карли подумала, не закричать ли ей, однако на улице с тех пор, как она вылезла из такси, не появилось ни одной живой души.
— Послушай, там нет денег. Оставь мне его, и я отдам тебе все, что у меня в кармане. Возможно, долларов пятьдесят. Я даже не сообщу в полицию. — Она попыталась перенести центр тяжести назад, но мокрые туфли скользили по тротуару.
Парень вновь рванул рюкзак на себя, но тут раздался окрик, и он бросился бежать. Карли потеряла равновесие и шлепнулась в грязную лужу.
Рюкзак остался у нее. Переводя дыхание, она встала, ее одежда была насквозь мокрой. Карли увидела мужчину, промчавшегося вдогонку за парнем. Вскоре он, запыхавшись, показался из-за угла. Это был Холт Кэссиди.
— Карли? Что вы тут делаете? — осведомился он, сжимая ее пальцы своей пятерней.
Рука у него оказалась шершавой. Соприкосновение с ней вызвало у Карли такое чувство, будто она притронулась к оголенному проводу. Она испуганно посмотрела ему в глаза — серые, как густые клубы тумана.
Холт не сразу отпустил ее руку. Вчера вечером, когда их представили, они стояли, как и сейчас, пожимая друг другу ладони. Всего лишь мгновение. Но что-то произошло с ним в тот миг. За ужином чувство какого-то беспокойства не давало Холту покоя. И сегодня он проснулся с тревожным предчувствием.
Прежде он не встречался с Карли, но много слышал о ней. Старик постоянно хвастался умом и научными успехами дочери. Его кабинет был уставлен ее фотографиями.
Холт убеждал себя, что его просто потянуло к хорошенькой женщине. Однако Карли не была такой красавицей, как ее сестра Дженна. За ужином он помимо воли то и дело смотрел на нее. Ее белокурые волосы были по-мальчишески подстрижены. Нос слишком короток, а золотистый загар не скрывал веснушек. У него создалось впечатление, будто под ее одеждой одни кожа да кости. Несмотря на это, он испытывал к ней неожиданное и непреодолимое влечение.
Пожалуй, его привлекла энергия и воодушевленность Карли, лишь только речь зашла о ее работе. А когда она вдруг улыбнулась ему, как улыбается сейчас, он понял, что ошибся, считая ее некрасивой.
— Что вы тут делаете, Карли? — снова спросил Холт.
— Защищаю себя.
— Разве вас никто не предостерегал, что нельзя противиться уличному грабителю? — нахмурился Холт.
— Я предложила ему наличные, чтобы он отпустил мой рюкзак. Там у меня хранится втайне от всех немного кофе.
— Кофе? — переспросил Холт.
— Отвратительно, верно? Дочь владельца чайной империи — кофеманка. Вы теперь знаете мой секрет. Вы ведь не сообщите моему папе?
— Уж не желаете ли вы сказать мне, что сопротивлялись уличному бандиту из-за кофе? — Он изумленно смотрел на нее. — Здесь Нью-Йорк, вас могли убить!
— В таком случае благодарю вас за спасение моей жизни. Однако мне не по душе, когда кто-то пытается отнять то, что принадлежит мне. — Вдруг ее пробрала дрожь. — Если я не переоденусь, то умру от воспаления легких. Может быть, вы пригласите меня к себе и спасете мою жизнь вторично?
— С удовольствием, — проговорил Холт, набросив свою куртку на ее плечи.
Приняв горячий душ, Карли вышла из ванной. В дверях гостиной она остановилась, устремив взгляд на стоявшего у окна Холта.
Спортивная одежда облегала его тело, подчеркивая развитые мускулы. Она не могла отвести от него глаз, до боли захотелось притронуться к нему. Прежде ее ни к кому не влекло так сильно…
В детстве Карли подмывало прикоснуться к утюгу, когда тот нагревался. До сих пор она помнит боль от ожога. Судя по всему, полученный урок не пошел ей впрок.
Глубоко вздохнув, она отвела взгляд от Холта и осмотрела его небольшую квартиру.
Холт Кэссиди оказался из тех людей, которые тщательно выбирают обстановку в своем доме. Да, ее отец не ошибся, доверив ему управление семейными предприятиями.
Она взглянула на Холта. Сделать предложение холодному хищнику, каким его описала Дженна, — это одно, а вот как сказать об этом мужчине, которого бросила невеста? Господи, как же он одинок! — поразилась Карли.
Холт повернулся, и глаза их встретились.
— Чем могу служить? — спросил он, размашистым шагом подходя к ней.
— Мне не помешала бы чашечка кофе.
— Но я могу предложить лишь чай.
— Дайте чашку с горячей водой. У меня кофе с собой, не забыли? — улыбаясь, сказала она.
— Как в семье Карпентер вам удалось стать любительницей кофе? — осведомился он.
— Запретный плод всегда сладок. Трудно устоять перед искушением, верно? — Она вновь улыбнулась ему. — Полагаю, что повлиял подростковый протест. Но, по правде говоря, я обожаю этот напиток.
— А как же кофеин? — спросил Холт. — Корпорация вашего отца выпустила несколько памфлетов…
Она прервала его:
— Я их все прочла. В колледже и аспирантуре я выпила столько кофе, что у меня выработался иммунитет. Однако я здесь не для того, чтобы говорить о моем пристрастии к кофеину.
— Я так и полагал, — промолвил мужчина.
— Дело в том, что я пришла к вам с просьбой жениться на мне вместо Дженны.
Мгновение Холт молчал. Он даже не шевельнулся. Его глаза по-прежнему рассматривали ее, проникали до глубины души и при этом были непроницаемы. Карли двинулась с места. Быстро пройдя к стене, она повернула обратно. Он продолжал неподвижно стоять.
Пожав плечами, она произнесла:
— Прежде чем вы ухватитесь за мое предложение, мне, пожалуй, следует кое-что объяснить.
— Да уж проясните.
— Дженна, кажется, в последние месяцы с кем-то встречалась. Нет, она не просто встречалась. Она встретила его и влюбилась, а вчера вечером она сбежала с ним. Простите…
Холт по-прежнему не прерывал молчания.
— У вас есть все основания, чтобы рассердиться. Я… — Карли затихла и с минуту внимательно разглядывала его. Сейчас она больше всего хотела бы узнать, о чем думает Холт. У него был отчужденный вид. Она приблизилась к нему. — Вы, конечно, потрясены, как и я. Дженна сообщила мне об этом прошлым вечером, как только вы покинули наш дом. Ведь должна состояться свадьба, так? И Дженна сказала, что вы, вероятно, не будете против, если невеста поменяется. И я согласилась занять ее место.
Как нелегко, оказывается, дойти до конца.
