Эмили Роуз - Первый поцелуй
Хорошенькая, с карими глазами и светлыми волосами, хотя и не такая яркая, как кузина, Джоанна не испытывала недостатка в поклонниках, но эгоистическая властность матери удерживала ее от каких-либо серьезных отношений.
— Пусть лучше все остается как есть, дорогая. Хорошая работа, удобная, очаровательная маленькая квартирка. И мы с тобой вдвоем…
Джоанне не нравилась ее работа, а квартирка постепенно становилась похожей на тюрьму. Ей хотелось приобрести специальность, позволяющую работать с детьми, но это означало оставить дом и мать, поэтому она окончила курсы стенографии и машинописи и устроилась на работу в одну из фирм.
Год назад мать умерла. Отец с новой семьей жил за границей. Так в двадцать два года Джоанна оказалась совершенно свободной и могла вести себя так, как считала нужным: заводить друзей-мужчин, любить… выйти замуж…
Ева все еще бродила по гостиной.
— Интересно, кто поставил в вазу цветы? Вероятно, женщина, присматривающая за домом. Она оставила ключ под ковриком, как договаривались. Не забыть бы поблагодарить ее, когда мы увидимся… — Ева повернулась и ударилась головой о низкую балку.
Джоанна сочувственно вскрикнула.
— О, Ева! С тобой все в порядке?
Та уныло потерла голову.
— Скоро я на собственном опыте научусь, где надо наклоняться!
— Идите скорей! — завопил с улицы Стивен. — Я не могу все делать один.
Вчетвером они усиленно трудились, пока весь багаж не был разгружен.
— Это одна из тех ситуаций, когда необходим мужчина, — признала Джоанна.
— Мне мужчина нужен постоянно, — мрачно заявила Ева.
Джоанна поспешила сменить тему, надеясь отвлечь кузину от ее мыслей:
— Я сразу же подниму чемоданы наверх.
В Хэмпстеде был Николо, слуга-итальянец, помогающий Еве в домашней работе, и, разумеется, преданный Мартин. Ева не привыкла обслуживать себя, но зато умело справлялась с детьми.
— Ты позаботься о Стефани, а я займусь остальным, — сказала Джоанна, хватаясь за сумки и свертки. — Пусть Мэнди и Стивен помогут тебе.
Но на помощь детей рассчитывать не приходилось. Они бросили собственные вещи в центре гостиной, слишком возбужденные, чтобы заниматься таким скучным делом.
— Пойдем на разведку! — закричал Стивен и моментально исчез, Мэнди бросилась за ним.
Коттедж был спланирован достаточно оригинально: комнаты первого этажа располагались анфиладой, а винтовая лестница прямо из гостиной вела на второй этаж, где находились четыре спальни: по две с каждой стороны маленькой площадки.
Ева выбрала для себя самую большую, с крохотной смежной комнаткой для малышки. Джоанна сказала, что они с Мэнди поселятся в спальне напротив, где стояли две кровати, а Стивену досталась небольшая комната под скатом крыши.
— Это все напоминает мне дурацкие фарсы, когда артисты мечутся из одной спальни в другую, — сказала Джоанна, когда они с Евой поднимались по винтовой лестнице с переносной детской кроваткой, в которой спала малышка.
— Только там это не было так забавно, — заметила Ева.
— Нас ожидает скромная жизнь, — рассмеялась Джоанна. — Покой, тишина и никаких мужчин, которые имеют склонность все усложнять. Блаженство!
Ева приняла довольно скептический вид.
— Неужели ты всерьез считаешь, что отсутствие мужчин — блаженство?
— Конечно, это не совсем так. Но я согласна немного подождать.
— Ты имеешь в виду Дональда?
— Возможно.
— Надеюсь, Дон не в обиде на меня за то, что я притащила тебя сюда.
— Разумеется, нет. Почему он должен на тебя обижаться?
— Вы и так редко видитесь, а теперь, когда он приедет домой на летние каникулы, тебя не будет в городе.
— Он рассчитывает провести большую часть своего свободного времени именно здесь.
— О, прекрасно! — Ева явно почувствовала облегчение. — Это устроит нас обеих. Я имею в виду наличие мужчины в доме. — Глаза ее затуманились, и она быстро отвернулась, чтобы Джоанна не увидела выражение ее лица.
Шесть месяцев в этом захолустье без Мартина… как она сможет это выдержать?
Джоанна высунулась из окна и увидела, что Мэнди и Стивен находятся уже за пределами окружающего коттедж сада.
— Дети уже в соседнем саду, — сообщила она вошедшей в ее комнату Еве.
— Они не должны туда ходить! Это частное владение. Сад принадлежит фермеру, выращивающему фрукты, и не имеет никакого отношения к коттеджу! Позови их, Джоанна!
Дети, услышав окрик, подбежали к живой изгороди. Они выглядели обиженными.
— Но мы не сделали ничего плохого!
— Вы нарушили границы частного владения, — заявила Ева. — Этот сад принадлежит великану, который ест детей!
Стивен и Мэнди захихикали.
— Ты шутишь! — крикнул мальчик.
— И тем не менее вы не должны играть там. — Голос матери зазвучал строже. — Мистер Маннинг очень не любит, когда вторгаются на его территорию. Так что бегите обратно. Мне хочется посмотреть, как вы будете перепрыгивать через канаву. Я не уверена, что это у вас получится.
Хитрость помогла. Дети наперегонки кинулись к дому.
— Там совсем как в сказке, — сказала Мэнди. — Много-много деревьев. Деревья без конца. — Девочка была очень впечатлительна. — Думаю, что я нарисую картину: великан стоит посреди деревьев. — И она скрылась в доме, чтобы разыскать в вещах принадлежности для рисования.
— Если хочешь написать Дональду до того, как мы будем пить чай, у тебя еще есть время. Последняя почта приходит к половине шестого, почтовый ящик на стене дома, обращенной к дороге. Если у тебя нет марки, я дам.
Джоанна поблагодарила кузину, но заявила, что ей ничего не нужно. Она уже сообщила Дональду новый адрес, и теперь была его очередь писать ей.
— Может быть, он позвонит после чая, — с надеждой произнесла она.
Джоанна достала фотографию Дональда и поставила на туалетный столик. Она вгляделась в молодое худощавое лицо с глубоко посаженными глазами и беспорядочно рассыпавшимися волосами. Дональд не был красавцем, но в его высокой подвижной фигуре было что-то привлекательное. Слишком старательный и серьезный для своих двадцати четырех лет, он совершенно не походил на большинство знакомых Евы. Именно это и привлекло к нему внимание Джоанны. К тому же ей импонировала мысль стать женой школьного учителя. Она представляла, как будет проявлять материнское внимание к маленьким мальчикам, тоскующим по родному дому, и приглашать их к себе на чай.
Девушка продолжала распаковывать вещи с радостным оживлением, вызванным предвкушением счастья. Быть без пяти минут невестой — состояние, полное очарования. Она убрала в гардероб последнее из летних платьев, когда внизу скрипнула садовая калитка и Мэнди весело закричала:
