Барни Долли - Верь мне, Дженифер
Встреча состоялась только через неделю. Едва проснувшись, Дженнифер каким-то неведомым образом поняла, что сегодня что-то произойдет. Она открыла глаза, и лучи солнца приветствовали ее, проникнув в комнату через небольшое окно. Обычно она вскакивала, мгновенно выпивала чашку кофе, быстро принимала душ, предвкушая скорое начало работы, но сейчас все делала медленно, словно нехотя. Тяжелые, гнетущие мысли не отступали, а, наоборот, накатывали с новой силой.
Банка кофе опустела, и ей пришлось открыть новую, которая уже вечность стояла в шкафчике. Наблюдая, как ароматный напиток медленно струится через фильтр кофеварки, и, не дожидаясь, пока кофейник наполнится, Дженнифер налила себе чашку и отпила от нее сразу половину, ощутив, как под воздействием кофеина мысли понеслись вперед, лихорадочно обгоняя друг друга.
Работая в редакции, она стала самой собой, той самой Дженнифер, какой поклялась стать после окончания колледжа. Здесь обрела она чувство независимости, собственного достоинства и уважения к себе, умудряясь даже помогать отцу и шестнадцатилетнему брату, живущим на небольшой ферме. Жизнь ее была настолько насыщенной, что на что-либо другое времени почти не оставалось.
Она представила, как гордилась бы ею мать, и тяжело вздохнула. Мама умерла два года назад, и после ее смерти отца словно подменили. Некогда энергичный и жизнерадостный мужчина, он превратился в старика, потерял всякий интерес к жизни, но хуже всего — пристрастился к игре в покер, постоянно проигрывая всю свою жалкую наличность.
Однако до сих пор Дженнифер твердо стояла на ногах, справляясь со всеми денежными проблемами, но сейчас вдруг почувствовала, что ее привычный мир может рухнуть и виной тому будет Дарси Пайтинг. В жизни девушки были вещи, отказаться от которых представлялось невыносимым: пусть не роскошная, но удобная квартира, любимая работа, вкусная еда. Она просто не сможет прожить без этого.
Когда Дженнифер впервые увидела Дарси в редакции, ее охватила дрожь отвращения. Огромная, мужеподобная, она резко выделялась среди прочих сотрудниц, возвышаясь словно башня в прямом и переносном смысле, привлекая к себе всеобщее внимание. Но то, что она и притягивает к себе людей, отрицать было невозможно. Наблюдая за ней, Дженнифер думала о мотыльках, летящих на огонь и сгорающих в пламени. Гипнотическое воздействие Дарси было сродни оцепенению, которое охватывает водителя в момент неминуемой катастрофы…
Предчувствие не обмануло Дженнифер. Не успела она войти в кабинет, как ей позвонила секретарша Дарси и попросила немедленно зайти. С сердцем, замирающим от волнения, девушка подошла к большой белой двери приемной с табличкой: «Дарси Пайтинг». Красивая блондинка провела ее в кабинет. Белые стены, оранжевый ковер на черном паркетном полу, кресла, обтянутые белой кожей. Дженнифер с удивлением осмотрелась. Всего за неделю обстановка кабинета изменилась до неузнаваемости.
За столом сидела Дарси Пайтинг. Прижав плечом телефонную трубку к уху, она слушала и писала. На ней было черное платье с глубоким вырезом, которое не скрывало, а скорее демонстрировало мощные молочно-белые телеса его обладательницы. Волосы натуральной блондинки были зачесаны назад, открывая высокий лоб. Лицо, как ни странно, оказалось возбуждающе красиво. Под грозно сведенными бровями сияли неестественным металлическим блеском голубые глаза. Больше секунды в такие глаза смотреть было невозможно.
Дженнифер села в кресло для посетителей и стала ждать, когда Дарси закончит говорить. Наконец ее новая начальница положила трубку и улыбнулась.
— Извините. Это могло длиться бесконечно, вам еще повезло. Итак, вы Дженнифер Макензи. Вам двадцать четыре года, и вы возглавляете отдел по связям с общественностью. Я ознакомилась с вашей работой и осталась довольна. Знаю, многие судачат по поводу некоторых увольнений, но, согласитесь, это мое право. А вот с вами, надеюсь, мы сработаемся.
С этими словами Дарси встала, обошла стол и опустилась в соседнее с Дженнифер кресло.
— Я люблю видеть единомышленников вокруг себя и хочу, чтобы вы были со мной в одной команде. — Полная женская рука гибким, змеиным движением протянулась и легла на запястье Дженнифер. — Мне нравится работать в окружении красивых женщин. Женщины способны на многое. Когда мы объединимся, весь мир падет к нашим ногам. Вот Линда, — она кивнула в сторону двери, — это понимает. И вы сможете понять.
Дженнифер ощутила, как сквозь кожу проникает опасная, чуждая ей энергия другого человека. Внезапно ее сознанием овладело странное оцепенение. Она молчала, боясь даже шелохнуться. Ей казалось, что любая ее реакция лишь усилит направленное на нее колдовство. Безошибочный инстинкт подсказывал, чтό за этим ласковым обращением. А от последних слов ее просто бросило в жар.
— Я не совсем понимаю… — Собственный голос показался Дженнифер неестественным и далеким.
Дарси рассмеялась, откинув голову назад.
— Понимания не требуется. Вы не в школе и не в колледже. Нужно лишь доверие. И чтобы добиться его, я приглашаю вас в субботу к себе на ужин. Мы поближе познакомимся и в неофициальной обстановке поговорим о дальнейшей совместной работе.
Дженнифер прекрасно понимала, к чему ее склоняют, но не решалась встать и уйти. Она лихорадочно обдумывала сложившуюся ситуацию, отчаянно пытаясь найти выход. Последствия могли быть просто ужасными!
Но, так ничего не и придумав, она пробормотала:
— Боюсь, что вынуждена отказаться. У меня уже назначена встреча.
Дарси поджала губы, глаза ее сверкнули недобрым огнем.
— Вот как? Жаль, что мы не поняли друг друга. Я дважды не приглашаю. А теперь идите. Больше не смею вас задерживать.
Вечером этого же дня Дженнифер ждал приказ об увольнении.
Вечернее небо еще хранило память о палящем дневном солнце. Но уже зажглись уличные фонари, затмевая последние отблески заката.
Неумолчный шум уличного движения и музыка из бесчисленных радиоприемников проносящихся мимо автомобилей долетали до Гордона Эванса через открытое окно его машины. Он никуда не собирался заезжать и не мог понять, что же заставило его затормозить у этого небольшого ресторана. Почему неожиданно общество посторонних людей показалось ему вдруг притягательным.
Он вошел в ресторан и медленно обвел взглядом зал. Выложенный каменными плитами пол. Белые оштукатуренные стены переходят в белый сводчатый потолок. Монументальные дубовые столы окружают стулья темного дерева, отделанные в испанском стиле коричневой тисненой кожей. На каждом столе горит по три толстых свечи, на стенах тоже мерцают свечи в черных кованых бра, закапанных воском. Это был полутемный романтический интерьер, в котором Гордон сразу почувствовал себя как дома.
