Глория Эванс - Разговор о любви
– Ну что вы, я в общем-то не слишком люблю сладкое… Да, и елочку возьмите, пожалуйста! – И, протянув Джоанне выбранную ею свечу, добавил: – Она действительно очень красивая и гореть будет долго…
– Над чем вы работаете сейчас? – Более идиотский вопрос в данный момент задать было трудно. Однако разговаривать со своим подчиненным о глупостях она не хотела, видя в нем серьезного соперника и сознавая, что в отношениях с ним ей лучше держаться исключительно строго.
Уставшее лицо Нортона вдруг просияло.
– У меня появились кое-какие идеи по поводу рекламного каталога на следующий год.
Мысль о том, что этот выскочка мечтает сменить ее на посту руководителя, не давала Джоанне покоя. Свою работу она любила и уступать ее кому бы то ни было не намеревалась. Рвение же, с которым Нортон принялся за выполнение порученных ему заданий, его напористость и неутомимость все больше и больше настораживали ее.
– Может, отложим обсуждение ваших проектов на третье января? – опомнилась она, ощущая мощный внутренний протест при одной только мысли о перспективе вновь оказаться втянутой в профессиональные проблемы.
Его серые глаза засмеялись, а губы сжались, словно сопротивляясь улыбке. Она заметила, что он смотрит на нее не так, как обычно, но отказывалась в это верить. За все непродолжительное время совместной работы ни один из них не позволял себе в обращении с другим ни малейшей вольности.
Нет, нет! – сказала она мысленно. Он не заигрывает со мной. Такого не может быть. Мы соперники, почти враги. Ему хочется сместить меня с моей должности, а мне – удержаться на ней.
– Едете на Рождество к родителям? – спросил Нортон, проводя рукой по взъерошенным русым волосам в попытке придать им более приличный вид.
– Да, – ответила Джоанна. Она знала, что не должна задавать ему никаких вопросов, но чувствовала, что не сможет так просто уйти.
Новый сотрудник их фирмы наверняка не успел за месяц обзавестись в Монреале друзьями, тем более веселой компанией. По-французски он практически не говорил, что составляло для него основную сложность в процессе привыкания к монреальской жизни. Когда-то с подобными трудностями столкнулись здесь бабушка и дед Джоанны, перебравшиеся в Квебек из Великобритании.
– А… Вы? – спросила она, ощущая прилив непонятного волнения. – Вы собираетесь к кому-нибудь поехать?
Нортон покачал головой.
– Нет. Встречу Рождество дома. Согласно лучшим традициям.
Прежде чем задать следующий вопрос, Джоанна долго боролась с желанием убежать отсюда сию же секунду, ничего больше не узнавая о планах и личной жизни Нортона.
– Не хотите ли вы сказать, что… Что останетесь в праздник без компании? – произнесла она, выдавливая из себя каждое слово.
Нортон пожал плечами.
– Собственной семьи у меня нет.
– А… Родители? Братья, сестры?
– Они в Шарлотте, я недавно с ними виделся. Поэтому решил, что не поеду домой на праздники.
– Но…
У Джоанны мелькнула спасительная мысль, что ей следует держаться от этого парня подальше, а не заботиться о его эмоциональном настрое. Однако несмотря на все это ее губы как будто сами собой раскрылись и с них слетели слова, которые ей явно не следовало произносить:
– А хотите поехать к нам?
Глядя сквозь лобовое стекло своего «ситроена» на украшенные разноцветными огоньками витрины роскошных магазинов по обе стороны Сент-Катрин и ощущая присутствие рядом Джоанны Райен, Тим размышлял о том, что жизнь не перестает преподносить ему сюрпризы.
Хотя, с тех пор как он случайно выяснил, что человек, воспитывавший его с самого детства, не приходится ему родным отцом, все другие неожиданности казались ему уже не столь удивительными.
Оправившись от шока и привыкнув к мысли, что Дейв Нортон не имеет никакого отношения к его зачатию, он занялся расследованием, нашел телефон своего настоящего родителя и позвонил ему. Как выяснилось, тот тоже не имел ни малейшего понятия о существовании сына.
На протяжении вот уже полугода Тим называл «папой» двух человек. А месяц назад переехал в Монреаль, чтобы выяснить как можно больше подробностей о своем происхождении и выполнить просьбу, с которой обратился к нему его родной отец.
Если честно, то Тим надеялся отпраздновать Рождество вместе с ним, но жена отца буквально за несколько дней до праздника изъявила желание провести каникулы в Испании. Огорченный, отец предложил Тиму отправиться в путешествие вместе с ними и уже собрался было приобрести билеты на всех троих, но Тим не принял столь дорогой подарок, ответив на предложение вежливым отказом.
Почему бы не попробовать хоть разок в жизни отметить Рождество в одиночестве? – подбадривая себя, вновь и вновь задавался он вопросом в предыдущие дни. Это будет даже интересно! Накуплю чего-нибудь вкусного, включу гирлянду на елке, засяду перед телевизором! Тишина, спокойствие – такое удовольствие может позволить себе не каждый!
И вот, к тому моменту как он в супермаркете столкнулся нос к носу с Джоанной Райен, ему уже почти удалось внушить себе, что лучшего способа празднования Рождества не существует. Но, увидев ее, такую красивую и независимую, Тим мгновенно понял, что все эти дни обманывал себя. И что он просто умрет со скуки, пялясь в телевизор в своей пустой холостяцкой квартире. Стоит ли удивляться тому, что, когда Джоанна предложила ему поехать вместе с ней к родителям, Тим чуть не подпрыгнул от радости.
Эта рыженькая начальница с коротко подстриженными волосами и глазами удивительного зелено-синего цвета запала ему в душу в первую же секунду их знакомства. Тим подумал тогда, что способен не на шутку увлечься ею, однако его пыл с самого начала остудила ее неизменная деловая холодность.
И вот то, полузабытое, прежнее предчувствие вновь шевельнулось в его душе.
– Теперь направо, – сказала Джоанна, когда они приблизились к Уэстмаунту.
Как ни плохо знал Тим Монреаль, об Уэстмаунте – богатом квартале, расположившемся на холме и населенном в основном англоканадцами, – он слышал. Джоанна указала на один из высоких особняков с оригинально оформленным фасадом, построенный, по-видимому, более века назад. Тим остановил «ситроен» у обочины, Джоанна взяла пакеты с подарками и всевозможными гостинцами, и они вышли на улицу – в потрескивающий морозцем предрождественский вечер.
Дом был украшен множеством нитей с сотнями крошечных, светящихся желтым сиянием лампочек и казался окутанным волшебной золотой паутиной. Казалось, что, приближаясь к нему, ты попадаешь в настоящую зимнюю сказку.
Джоанна уже почти не напоминала Тиму строгую начальницу, а все больше походила на подростка, целый год ожидавшего этот таинственный счастливый вечер. Однако у самого крыльца она вдруг резко остановилась и, насупившись, повернулась к нему.
