Маргарет Уэй - Первый и единственный
Я никому не позволю так со мной поступить, говорила она себе, я лучше превращусь в старую перечницу, которой ни до кого нет дела, но не дам себя унизить! И все же Ева была уязвима.
Ее ахиллесовой пятой был Бен, которого она любила всем сердцем. Странно, но ей очень хотелось, чтобы он поскорее нашел себе хорошую девушку, женился на ней, завел пару-тройку детишек. Она мечтала о его блестящей карьере. Ева очень переживала за брата. Как бы ни был умен Бен, он не умел справляться с проблемами в одиночку. Уход отца сломил и его, поселив в его душе неуверенность, от которой трудно было избавиться.
На пятом этаже, где, по всей видимости, располагался конференц-зал, лифт остановился, и к Еве присоединилось человек десять мужчин и женщин, весело болтающих между собой. Девушка, невольно услышавшая их разговор, сразу же поняла, что это адвокаты компании, возвращающиеся с совещания. Сэра Дэвида Форсайта, нефтяного магната и владельца компании, среди них, конечно же, не было, как не было и его сына, наследника корпорации Дрю Форсайта, исполнительного директора.
Поговаривали, что сэр Дэвид несказанно гордится успехами сына, несмотря на то, что у Дрю репутация записного сердцееда. Хотя Ева никогда не встречалась с ним, ей было все о нем известно.
Целых четыре года он был женат на молодой и красивой дочери не то лорда, не то пэра, а потом вдруг внезапно развелся, и уже за одно это Ева ненавидела его всей душой. Он представлялся ей вероломным, легкомысленным негодяем, который сначала соблазнял девушек, а затем, вдоволь натешившись, бросал их.
Одна знакомая Евы, девушка из очень состоятельной семьи, пару раз сталкивалась с Дрю на светских раутах, и вот что она сказала:
— Рядом с ним чувствуешь себя в опасности. Помнишь самые первые фильмы про Джеймса Бонда, с Шоном Коннери в главной роли? Дрю очень похож на него. Такой ласковый, мужественный, надежный, и все же, общаясь с ним, ты словно ходишь по острию бритвы.
Отец Евы тоже был невероятно красивым и обаятельным мужчиной. Она виделась с ним несколько раз, когда он ловил ее после работы и пытался с ней поговорить. Он хотел наладить отношения с ней и Беном, но они решили больше никогда не впускать этого человека в свою жизнь. По его вине их мир раскололся на две половинки, по его вине погибла их мать.
Лифт дернулся и остановился. Ева инстинктивно подалась вперед и вышла. И только когда двери захлопнулись за ее спиной, она поняла, что вышла не на том этаже. Мысленно чертыхнувшись, Ева снова нажала кнопку вызова. Прошло всего несколько секунд, и перед ней раскрылись двери второго лифта. К сожалению, он был переполнен. Мужчина средних лет, стоявший у самых дверей, слегка подвинулся, освобождая место для Евы, но она улыбнулась и отрицательно качнула головой. Ничего, она дождется другого лифта. Двери закрылись, а Ева так и осталась стоять на площадке.
Неподалеку от нее оживленно беседовали несколько человек. До ушей Евы донеслись обрывки их разговора: они обсуждали финансовый кризис в Азии. Что ж, ничего удивительного, об этом сейчас говорили едва ли не в каждом доме. Эти люди опасались, что последствия кризиса окажут негативное влияние на «Транс континента», что долгосрочные контракты с посредниками на Востоке будут аннулированы.
Спустя минуту сотрудники компании уже спешно разбежались по своим рабочим местам, а Ева все еще ждала лифт. Краем глаза она заметила мужчину и женщину, обнимавшихся в небольшой оранжерее направо от лифта. Женщина, кажется, плакала и смахивала рукой слезы. Ева не могла не заметить, как та привлекательна — коротко подстриженные каштановые волосы, алебастровая кожа, фигура, словно выточенная из мрамора… Образ дополняли дорогой костюм и золотые украшения.
Да это же… Еву вдруг словно током ударило. Это же леди Форсайт, вторая жена сэра Дэвида! А мужчина… Его Ева узнала бы где угодно. Высокий, подтянутый Дрю Форсайт выделялся всегда и везде. У этого человека было все, кроме чести. Ева вдруг почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.
Ей от всей души захотелось развернуться и убежать куда глаза глядят, но вместо того, чтобы действительно уйти, она, как назло, застыла на месте, не в силах даже глаз отвести от сцены, свидетельницей которой ей пришлось стать. Какой скандал — у Дрю Форсайта роман с мачехой!
Оставь их в покое, велел ей внутренний голос, это не твое дело! В конце концов, кто она такая, чтобы вмешиваться в дела других людей? Ей следует сделать вид, что она ничего не видела. Ева отвернулась, но краем глаза продолжала наблюдать за происходящим. Наконец миссис Форсайт и ее спутник вышли из оранжереи. Кажется, женщина все еще была сильно расстроена. Немудрено: она наверняка смертельно боится мужа. Сэр Дэвид вдовствовал много лет, прежде чем снова решил жениться около года назад. Ева хорошо помнила, что писали по этому поводу газеты: «Форсайт женился на ровеснице своего сына».
Это была правда. Сэру Дэвиду было сейчас за шестьдесят, хотя он по-прежнему оставался невероятно привлекательным мужчиной. Его новой жене, совладелице крупной компании по связям с общественностью, едва перевалило за тридцать. И несмотря на то, что от сэра Дэвида действительно было легко потерять голову, та самая общественность, с которой имела дело нынешняя миссис Форсайт, была абсолютно уверена, что невеста никакой любви к мужу не испытывала.
Странно, но Ева вдруг ощутила нечто вроде жалости по отношению к Дрю Форсайту. Он не производит впечатление человека, который бы не отдавал себе отчета в своих действиях. Должно быть, он осознает всю тяжесть ответственности, которую взвалил на себя, заведя интрижку с женой отца.
Но, кажется, к женщине потихоньку возвращалось самообладание. Она слегка тряхнула головой и повернулась к Еве. Удивительно, но огромные аквамариновые глаза миссис Форсайт не выражали ровным счетом никакого смущения, как будто она была уверена в собственной невинности. Она слегка кивнула и улыбнулась. Ева тоже ответила ей сдержанной улыбкой.
— С тобой все в порядке? — участливо поинтересовался Дрю, заглядывая своей мачехе в лицо.
— Не беспокойся, все нормально, — тихо проговорила женщина и прикоснулась рукой к его щеке.
Затем она развернулась и прошла мимо Евы, направляясь дальше по коридору. За ней, словно шлейф, потянулся терпкий аромат «Кензо». Ева вздрогнула. Именно эти духи очень любила ее мать.
— До вечера! — крикнул Дрю и широко улыбнулся.
Морщинки под его глазами мгновенно разгладились, лучистая белозубая улыбка осветила его красивое лицо. Двери лифта распахнулись, и только теперь он заметил Еву.
— Наверх? — бесстрастно осведомился он, изучая ее своими пронзительными зелеными глазами.
