Донна Клейтон - Заботливый опекун
— Это твой нынешний дружок, не так ли? — допытывался он. — Этот подонок настраивает тебя сделать то, к чему ты еще не готова?!
Боже, неужели он только что назвал ее дружка «подонком»? Раньше он отзывался о ее парнях, более сдержанно. Разумеется, приятелей Кейси интересовала не столько она сама, сколько состояние ее отца, единственной наследницей которого она была, однако Блэйк не мог сказать ей об этом. Тогда эта упрямица, просто назло ему, Блэйку, бросится в объятия кого-нибудь из этих… подонков.
— Да никакой это не дружок, — поморщилась Кейси. — Я же говорила тебе в прошлый раз, что порвала с Брэдом и сейчас ни с кем не встречаюсь. На самом деле я вообще ни с кем не говорила на эту тему. Только с тобой.
«Почему вдруг со мной?» — беспомощно подумал Блэйк.
Наверное, лучше всего было бы обсудить этот вопрос с кем-то из родителей, но мать Кейси умерла во время родов, а отец скончался три года назад… Хм, выходит, она пришла к нему, как пришла бы к отцу или матери, за советом и поддержкой. Блэйк потер пальцами подбородок, мысленно прикинув возможные выгоды своего положения.
— Может, лучше будет обсудить это с Оливией?
Оливия была экономкой в доме Уоррингтонов еще до рождения Кейси. Эта женщина растила и воспитывала девочку, и, когда Генри Уоррингтон умер, Блэйк уговорил пожилую женщину и ее мужа остаться в доме и продолжать заботиться о молодой хозяйке. Он сам оставался финансовым советником Кейси, и раз в неделю, по средам, они встречались для консультаций. Но иногда, гораздо чаще, чем ему хотелось бы, на этих встречах приходилось обсуждать темы весьма далекие от денег… вот как сейчас, например.
— Она все-таки женщина и наверняка сможет лучше понять твои чувства.
— Да ей же шестьдесят один год! — Кейси округлила глаза. — Нет, я, конечно, ничего плохого не хочу сказать, ты же знаешь, как нежно я люблю Оливию и Эймоса… — И тут же добавила с видом растерянного удивления: — Но Оливия просто не поймет меня. — Она заморгала и уставилась на него. — И потом, ведь это все равно, что сказать собственной бабушке, что собираешься заняться сексом. — При этой мысли Кейси содрогнулась. — Нет, это совершенно немыслимо!
Блэйк вздохнул: пожалуй, она права, Оливия не слишком подходящая кандидатура для подобного разговора. В принципе он должен радоваться, что именно с ним она обсуждает столь деликатный вопрос. Она доверяет ему, и, значит, главное — суметь найти нужные доводы, чтобы отговорить ее от бездумного распоряжения своей… своей… собой.
— Понимаю… — Он кивнул и вновь замолк в нерешительности. — Но, Кейси, не кажется ли тебе, что следует подождать? Я имею в виду, что секс должен быть… — Снова он не находил нужных слов. — Ну, чтобы заниматься любовью, нужно… особое…
— А кто здесь говорит о любви? — В ее тоне было столько цинизма, что у Блэйка вытянулось лицо. Прежде чем он нашелся что ответить, она беспечно добавила: — Речь идет лишь о сексе. Ну, типа, запрыгнуть в постель, покувыркаться там вдоволь и все такое…
Шокированный, Блэйк откинулся на спинку кресла, возвел глаза к потолку и прикрыл веки.
— Не будь такой вульгарной, Кейси! — простонал он сквозь стиснутые зубы.
В ответ раздался смех, чудесный и чертовски соблазнительный, такой беспечный, что он мгновенно открыл глаза и в недоумении уставился на нее. Зачарованный ее неожиданным весельем, он сам был готов отбросить сомнения, страхи и рассмеяться.
Но нет, он не позволит себе поддаться! Отец Кейси был большим другом и наставником Блэйка, поэтому именно ему Генри Уоррингтон доверил свою единственную любимую дочь, и Блэйк относился к своим опекунским обязанностям с огромной ответственностью.
— Ничего вульгарного в этом нет, — отсмеявшись, проговорила Кейси, и в ее глазах мелькнуло явное возбуждение. — Сначала я выйду замуж, как положено, и первым у меня будет муж. Так что все по-честному!
— Что?! — Впервые в жизни Блэйк почувствовал, как ситуация выходит у него из-под контроля. От его громового окрика Кейси подскочила в кресле, но, охваченный яростью, он даже не пытался понизить голос. — Ты что, совсем рехнулась?!
Кейси перевела дыхание — низкий, рокочущий голос Блэйка всегда словно вгонял ее в ступор. Она, как маленькая обезьянка, закусила верхнюю губу. Наконец-то! Именно этой реакции она пытается добиться уже четверть часа, но этот парень просто непробиваем!
Кейси удовлетворенно наблюдала, как он вскочил и заходил взад-вперед в узком проеме, отделявшем письменный стол от огромного, во всю стену, окна. Мощные плечи напряглись, а сильные руки не находили себе места, выдавая возмущение и отчаянный протест. Кейси время от времени поглядывала на него с виноватым видом и думала о своем.
Она любила Блэйка с тех пор, как… да, пожалуй, еще с тех пор, когда была подростком. Блэйк в то время работал исполнительным директором компании, принадлежавшей ее отцу, и они были лучшими друзьями, хотя Блэйку тогда было около тридцати, а отцу Кейси — почти пятьдесят. У них в доме Блэйк был своим человеком. Конечно, Кейси была тогда ребенком, слишком маленькой, чтобы привлечь внимание этого черноволосого красавца, почти идеального, по ее представлениям, мужчины, вдобавок еще и женатого на той ведьме! Правда, вскоре этот брак начал трещать по швам, но Кейси не стало легче. Очень скоро она с горечью поняла, что ни в коем случае не должна открывать Блэйку свои чувства. Даже сейчас она не могла без боли и унижения вспоминать о том, как он отверг тогда ее поддержку и желание помочь.
Но за последние два года все изменилось. Слава богу, тот брак давно распался, а Кейси стала достаточно взрослой, чтобы Блэйк мог обратить на нее внимание. Эх, если бы и он, наконец, смог это понять…
«Мои друзья не знают, что я девственница», — ну что за глупость! Как только у нее могла вырваться эта инфантильная, самодовольная фраза?!
На самом деле несколько самых близких друзей Кейси знали, что она невинна, и гордились ею. Более того, Эми и Дженет на днях заявили, что будут воздерживаться от секса без любви. По их словам, такие отношения не приносят счастья. Именно решение подруг навело Кейси на мысль завести сегодняшний разговор с Блэйком — уж тогда он точно задумается о ней надолго и всерьез. На губах у Кейси заиграла непроизвольная и совершенно неуместная улыбка, но она тут же справилась с собой — лучше сохранять непроницаемое лицо, пока дражайший опекун в праведном гневе делает ей очередное внушение.
Конечно, ей и раньше доводилось слышать эти наставления, все его доводы давно известны, ничего нового! А ведь Кейси столько лет делала все возможное, чтобы растопить лед в его сердце, расшевелить, заставить думать о ней!
