Энн Мэтер - Сладкая месть
– Еще раз прошу прощения, сеньор, – дрогнувшим голосом сказала девушка. – Уверяю вас, у меня не было такого намерения.
– Может быть и так, сеньорита, но это вам почти удалось! Советую вам быть более осторожной в будущем, когда станете вновь переходить дорогу!
Он говорил глубоким красивым голосом с легким акцентом, но Тони сейчас была не в настроении задумываться над чем-либо подобным. Для нее этот человек стал воплощением самого неприятного, с чем она столкнулась в Португалии: надменностью, бесцеремонным невежеством и всемогуществом мужчин. Она сделала шаг назад и осторожно поискала глазами назойливого португальца, что преследовал ее, но того уже нигде не было видно.
– Если… если вы извините меня… – начала она, но мужчина, видимо, подумав о своей роли в этом происшествии, к удивлению Тони предложил:
– Пойдемте, сеньорита. Вы иностранка и, наверное, плохо знаете город, я позабочусь, чтобы вы добрались до своего места без дальнейших происшествий.
– О, нет! – Тони отпрянула. – Нет, благодарю вас!
– Я настаиваю! – Его тон был непреклонным, и несколько оставшихся зевак с интересом следили за их разговором.
– Я тоже! – воскликнула Тони. – Боже правый, ну почему все португальцы отказываются понимать слово «нет»?
Незнакомец пожал плечами, его черные глаза пристально смотрели на девушку, и Тони почему-то подумала, что это самый привлекательный мужчина, которого ей до сих пор приходилось встречать. Наверное, его вряд ли можно было назвать очень красивым в общепринятом смысле этого слова, но он был высок и строен, а двигался легко и непринужденно, что говорило о его хорошей спортивной форме. Только шрам на щеке портил его внешность, придавая лицу слегка циничное выражение. Вспомнив мягкие руки и расплывшееся тело Мигеля де Калье, Тони вновь почувствовала какое-то отвращение, неосознанно сравнив этого сеньора со своим собеседником, безусловно, в пользу последнего.
В глазах мужчины мелькнуло что-то похожее на презрение.
– Хорошо, сеньорита. Я предоставляю вас самой себе, раз вы так желаете!
Тони, смутившись, покраснела, но, увидев в толпе знакомую физиономию молодого португальца, изменила свое решение.
– Сеньор, – начала она, когда тот уже повернулся, чтобы уйти, – сеньор, могу я воспользоваться вашим любезным предложением?
Он посмотрел на нее с таким надменным видом, что Тони тут же пожалела о своей просьбе, и пожал широкими плечами.
– Если хотите.
Тони кивнула и смущенно последовала за ним к автомобилю. Чувствуя, как глаза молодого португальца следят за ней, она почти с облегчением села в машину. По крайней мере, с этим человеком Тони чувствовала сейчас себя в безопасности, хотя почему у нее возникло такое ощущение, она не смогла бы объяснить. Ее спутник мог оказаться гораздо опаснее.
Садясь в машину, она заметила на дверце герб – серебряный щит с красной надписью, но дверца быстро закрылась и Тони не успела разобрать слова. Интересно, подумала она, кто он такой. Тони устало откинулась на спинку сиденья. Она чувствовала себя совершенно разбитой и ей хотелось расплакаться.
Мужчина сел за руль. На секунду его взгляд остановился на Тони, и внезапно девушку обдало жаркой волной; она нервно сжала ремешок своей сумочки. Уже давно мужчины не вызывали в ней такого волнения – как этот – одним лишь только взглядом своих невероятно черных глаз. Она заметила, что ресницы у ее спутника были густые и длинные, а смоляные волосы почти спускались на воротник белоснежной рубашки. На незнакомце был темный, безукоризненно сшитый костюм, и Тони подумала, что этот костюм явно не был единственным в его гардеробе. Машина тоже была великолепной – шикарный спортивный автомобиль европейского производства, явно способный на немыслимую скорость.
Мужчина опять бросил на нее взгляд, и Тони покраснела, осознав, что тот заметил ее интерес к его особе.
– Сеньорита, – мягко спросил он. – Куда вас отвезти?
Тони смутилась, закашлялась, потом тихо произнесла:
– Э-это на Риу-Сан-Энрике… пансион.
– А! – Он кивнул и легко вывел машину на шумную улицу, удерживая при этом руль с беспечной непринужденностью опытного водителя. Склонив голову на бок, Тони смотрела на его руки, и ей в голову лезли сумасшедшие мысли. Вот так же он, наверное, занимается и любовью, подумала она, со знанием дела, сильными чуткими пальцами пробуждая в женщине ответную реакцию. Легкая улыбка тронула губы Тони, когда она осознала абсурдность своих мыслей. Но девушка тут же стала серьезной, едва только мужчина, заметив ее веселое настроение, сердито взглянул на нее.
– Вам что-то кажется смешным, сеньорита? – холодно спросил он.
Тони покачала головой.
– Нет, ничего, сеньор.
Мужчина сосредоточил все свое внимание на дороге, и вскоре Тони с сожалением, причину которого не могла понять, увидела, что они уже приехали. Автомобиль остановился у дверей пансиона. Тони быстро вылезла из машины, не дожидаясь помощи своего спутника, хотя тот и вышел, чтобы открыть девушке дверцу.
– С-спасибо, сеньор, – смущенно пробормотала она. – Простите за беспокойство.
Он только покачал головой.
– Ничего страшного, сеньорита. Однако я советую вам впредь не слишком поощрять наших молодых людей.
Тони удивленно уставилась на незнакомого сеньора. Значит, он все понял с самого начала? Но тот лишь беспечно усмехнулся и, слегка поклонившись, сел в машину, оставив у Тони ощущение, что он над ней просто потешался.
Сжав кулаки, она отвернулась и с сердитым видом направилась к двери пансиона. Сегодня было уже поздно готовиться к отъезду. Ей лучше подождать до завтра, когда она будет чувствовать себя нормально. А сейчас она рассержена, огорчена и немного взволнована.
Час спустя, приняв душ и переодевшись в костюм из голубого поплина, она опять вышла из пансиона, чтобы где-нибудь пообедать. Вечерний воздух был свеж; аромат кофе смешивался со слабым запахом цветов. Тони отказывалась признаться себе в этом, но ей очень не хотелось покидать Лиссабон. Этот город привлекал Тони, и мысль о возвращении к серым лондонским будням была ей неприятна. Здесь было столько жизни и красок, столько интересного для тех, кто любит историю.
Свернув с Риу-Сан-Энрике, Тони направилась в сторону реки мимо живописных домиков, похожих на красочные конфетные коробки. Куда бы она ни шла в Лиссабоне, всегда открывала для себя что-то новое. Ее влекли старинные районы, где на холмах возвышались церкви, шпили которых напоминали часовых на посту. Пока Тони жила в семье де Калье, она часто водила детей на прогулки, бывала с ними в скверах, парках, музеях. Хулия, которой было всего четыре года, быстро уставала, но Педро, наделенный от природы живым воображением и острым умом, с удовольствием разделял интерес Тони к старине.
