Рэчел Линдсей - От ненависти до любви
Вынув потрепанный кожаный кисет из кармана, отец методично начал набивать трубку.
— Мне лучше пива, детка.
Усмехнувшись, Лора прошла в небольшую, но хорошо оборудованную кухню, и вернулась с банкой пива. Пока она наливала его в стакан, отец успел раскурить трубку и теперь сидел, попыхивая с довольным видом.
— Пиво, — вздохнула она, — право, папа, надо бы выпить шампанского. Руководить новым предприятием — это же здорово. Не могу поверить!
— Я буду руководить не предприятием, — поправил он, — только технической стороной проекта.
— Но это еще престижнее.
— Да, это так, — согласился он, — не стану отрицать. И это даст мне возможность воплотить на практике несколько своих старых и новых идей. Здесь, в уже отлаженном, давно запущенном процессе, это сделать очень трудно. А новый йоркширский завод будет одним из самых модернизированных в Европе и…
— Йоркшир! — воскликнула Лора. — Они что, посылают тебя туда?
— У тебя такой вид, как будто меня отправляют в Сибирь!
— Это почти то же самое. Ты ведь не хочешь уехать опять в глухомань, не так ли?
— Я там родился.
— Но ты долгие годы живешь в Лондоне! Разве ты стремишься уехать?
— Ты меня спрашиваешь или утверждаешь? — последовал спокойный вопрос.
— Мне казалось, что это факт, не вызывающий сомнения. — Лора тоже заговорила спокойнее. — Или я не права?
— Ты права и не права, дорогая, все вместе. — Отец наклонился вперед, зажав в кулаке трубку. — Мне всегда было безразлично, где жить. Моя жена, моя семья и моя работа — вот что было важно. Когда умерла твоя мать, я сконцентрировался на работе. Поэтому готов ехать, куда меня пошлют.
— Но Тим и я, мы с тобой. По крайней мере я, а брат скоро вернется в Лондон. Он будет счастлив только здесь.
— Лора, Лора, — вздохнул Джон, — ты считаешь, что, если все время повторять слова, они станут правдой? Он не вернется, а если вернется, то очень нескоро, и даже в этом случае едва ли станет жить вместе с нами.
— Но у тебя есть я, — быстро сказала она. — Я понимаю, что не могу заменить маму, но…
— И не надо. Ты и так уделяешь мне слишком много своего времени. Тебе следует больше общаться с молодыми людьми твоего возраста.
— У меня просто куча друзей, и, если я не ухожу каждый вечер, это потому, что сама предпочитаю побыть дома.
— Но так не должно быть. Следует проводить время с молодым человеком, а не со стариком отцом.
— Но я не нашла пока мужчину, равного тебе по привлекательности, — пошутила она.
— Возможно, встретишь в Эддлстоуне.
— В Эддлстоуне?
— Ну да, там находится мой завод. Недалеко от Манчестера, так что ты сможешь встречаться с Тимом по уик-эндам.
— В жизни не слышала о таком городе.
— Услышишь, и довольно скоро, — пообещал отец с улыбкой. — Он появится на карте благодаря новому заводу «Грэнтли». Но я не позволю тебе ехать со мной. Это было бы несправедливо. Оставайся здесь, по крайней мере, у тебя появится шанс пожить собственной жизнью, как и у Тима.
Предложение ее взволновало, даже боязно было подумать об этом. После гибели матери она дала себе клятву, что никогда не покинет отца и всегда будет о нем заботиться. Гнала прочь мысли о возможной свободе, как и грусть о том, что она обрекла себя на одиночество.
— Я не смогу быть счастливой, если мы станем жить отдельно друг от друга, буду волноваться за тебя.
— Я вполне способен сам о себе позаботиться.
— Да? Тогда как же получается, что ты варишь яйцо в течение целого часа и еще удивляешься, что оно не всмятку?
Джон Уинтерс захохотал, но потом вновь стал серьезным.
— Я знаю, что говорю, Лора. Лондон — твой дом, и я не вправе тебя увозить отсюда. Я найду кого-нибудь, кто позаботится о моем быте. Без этого не обойтись, ведь будет собственный дом.
И опять Лора испытала легкий шок.
— Какой дом?
— Тот, что мне дают вместе с работой. И прибавка к жалованью тоже приличная. Не будет проблем с деньгами. Я смогу все устроить.
— Нет, я поеду с тобой, — повторила она и быстро добавила: — К тому же я буду там поближе к Тиму.
Кажется, последние слова убедили отца больше, чем все остальное, сказанное ранее.
— Ты и твой брат, — хмыкнул он, — ты его будешь нянчить до старости. — Он снова затянулся трубкой. — Я с удовольствием покажу тебе тамошние торфяники, поросшие вереском. И как только ты узнаешь Йоркшир так, как знаю его я, забудешь Лондон.
Она с улыбкой кивнула. Ей бы такую уверенность. Может быть, у йоркширских болот, покрытых вереском, и есть свои прелести, но ничто не сможет заставить ее забыть Лондон! Концерты в Фестиваль-Холле, балет и оперу в «Ковент-Гарден», кинотеатры, театры, галереи…
Глава 2
Первый поверхностный взгляд на Эддлстоун, вернее, на то, что Лора смогла разглядеть сквозь пелену дождя, пока поезд подходил к вокзалу, подтвердил ее худшие опасения. Лондон, залитый осенним солнцем, был так прекрасен сегодня утром, когда она выезжала. Но дождь начался еще на равнинах Мидланда, а здесь лил как из ведра. Казалось, что он был неотъемлемой частью местной жизни, как и мрачные камни вдоль железнодорожного полотна.
Лора попыталась улыбаться при встрече с отцом. Тот выехал сюда на три недели раньше, и дочь сразу заметила перемену в его манерах и голосе.
— Ты выглядишь прекрасно, папа, — сказала она, обнимая его.
— Это все свежий воздух. — Отец ухмыльнулся, подхватил ее чемодан и направился к светло-голубому «форду».
— Я и не знала, что у тебя новая машина, — заметила Лора, когда они отъехали.
— Щедрость компании «Грэнтли». Знаешь, летает как ракета. Мы будем дома мгновенно.
Дома! Девушка тяжело вздохнула при этом слове, понимая, что в этом убогом городе, с его мрачными улочками и серым небом, ничто и никогда не сможет стать домом, все останется чужим. И ее захлестнула волна сожаления, она почувствовала себя несчастной. Надо было послушаться отца и остаться в Лондоне. Но совесть никогда бы не позволила ей так поступить.
— Посмотри сюда, дочка, — вывел ее из горестного раздумья голос отца, — год назад здесь был пустырь.
Глянув в окно, она увидела ряд домов из красного кирпича-сырца, осевших в мокрой грязи. Ни деревца, ни кустика, способного оживить пейзаж.
— И здесь мы будем жить? — Лора старалась не выказывать охватившего ее ужаса.
— Нет. Компания выделила нам дом в одном из старых районов.
Размокшая от грязи дорога кончилась, началась мощенная камнем, и сразу показался квартал с викторианскими домами. И вот они уже едут по Хай-стрит, мимо церкви, паба, кинотеатра и цепочки маленьких магазинчиков.
