Мейси Эйтс - Любима и свободна
– Бог действует иначе.
– Придется поверить вам на слово. – Незнакомец пожал плечами. – Мы с Богом много лет не общались.
– Никогда не поздно начать снова. – Лиана выбрала правильные слова. Именно так ответила бы аббатиса.
– Видите ли, я не ищу Бога. Я ищу женщину.
– Здесь вы найдете только монахинь.
– Боюсь, она – одна из них. Мне нужна Лиана Ксенакос.
Она замерла, ее сердце затрепетало.
– Ее больше не называют этим именем.
Это была правда. Сестры звали ее Магдалиной. Это напоминало ей, что она живет новой жизнью. Не ради себя, а ради других.
Он двинулся к ней. Это было как в кошмаре, от которого она пыталась убежать вот уже пятнадцать лет. Ксандер Дракос. Наследник короны Кионоса. Легендарный ловелас. Мужчина, за которого она должна была выйти замуж.
Из всех людей на земле его она хотела видеть меньше всего.
– Почему? – спросил он.
Он ее не узнал. Что ж, вполне естественно. Когда они виделись в последний раз, она была восемнадцатилетней девчонкой. Красавицей.
– Может быть, потому, что она не хочет, чтобы ее нашли, – произнесла Лиана, наклоняясь, чтобы сорвать помидоры с куста. Она пыталась не обращать на него внимания. Ее сердце колотилось, как безумное.
– Ее не так трудно найти. Немного расспросов – и вот я здесь.
– Чего вы хотите? – воскликнула она. – Что вам от нее нужно?
Ксандер еще раз взглянул на миниатюрную женщину в длинном платье простого покроя. Подол и манжеты были испачканы землей. Волосы ее скрывал шарф, и об их цвете можно было догадаться лишь по черным, тонко очерченным дугам бровей.
Половина ее лица являла миру нежную золотистую кожу, высокие скулы, полные губы, чуть приподнятые в уголке. Но вторая половина, от шеи, через щеку и до самой переносицы, была изуродована страшными шрамами. Грубые кривые рубцы перекосили губы, навек лишив ее возможности улыбаться. Конечно, сейчас она не улыбалась. О нет! Но Ксандер был уверен: даже если она попытается, на половине лица сохранится все та же страшная гримаса.
Что ж, он предполагал, что здешние женщины – именно такого сорта. Ничего общего с жизнерадостной блестящей Лианой. Когда они заключили помолвку, ей было восемнадцать. Она еще не вступила в пору женского расцвета, но все же была невероятно красива. Золотые искры в глазах, золотистая кожа и медового оттенка волосы – сияющая волна чистого золота с темно-шоколадным отливом.
Уже тогда Ксандер был уверен: из нее выйдет идеальная королева. Ее любили в народе. И у нее были отличные связи – ведь ее отец был одним из богатейших людей в Кионосе.
Вернувшись два дня назад, он узнал, что семья Ксенакос покинула остров. Вся, кроме Лианы. И ему было необходимо найти ее. Она была якорем, связывавшим его с прошлым. Его самым надежным союзником в глазах журналистов и народа. Они любили ее раньше – и, несомненно, полюбят снова.
А вот его – не факт.
– Мне нужно обсудить с ней кое-какие старые дела.
– Женщины, которые живут здесь, не хотят обсуждать свои старые дела, – произнесла она дрожащим голосом. – Здесь они начинают новую жизнь. Прошлое нас не касается.
Повернувшись, она двинулась к главному корпусу. Ну нет, еще никто от него так не уходил!
Ксандер встал у нее на пути. Она обожгла его дерзким взглядом, и его сердце упало.
Увидев наконец ее глаза, эти необыкновенные глаза в обрамлении темных ресниц, он понял, кто перед ним.
Это была Лиана Ксенакос. Без ее красоты, без смеющихся глаз, без ямочки на правой щеке, теперь покрытой уродливыми шрамами.
Нет, он не был шокирован. Ксандер был отлично знаком с уродливой стороной жизни и знал: судьба всегда готова бросить тебе в лицо камень помассивнее. Но такого он не ждал.
Покинув Кионос, он избегал любых вестей с родины. Лишь недавно, после того как его сестра вышла замуж за собственного телохранителя, а Ставрос женился на свахе, пытавшейся подобрать ему невесту, он начал просматривать статьи, рассказывавшие о Кионосе и его королевской семье.
И всякий раз, открывая окно в прошлое, Ксандер будто срывал корку со своей незаживающей раны. Избавиться от этой боли было тяжело. Но он старался: выпивка, женщины… Это помогало забыться, ненадолго почувствовать себя счастливым. Но заканчивалось все лишь ужасной головной болью.
Ксандер думал, ему никогда не придется спрашивать о судьбе женщины, которую он оставил.
– Лиана, – сказал он.
– Меня так больше не зовут, – произнесла она с усилием. Ее лицо ничего не выражало.
– Я тебя так звал.
– Но не теперь, ваше высочество. У вас нет на это права. А право на титул вы хотя бы сохранили?
Эти слова хлестнули его больнее, чем он мог представить. Удар по больному месту, о котором он предпочитал не вспоминать.
– Сохранил, – резко сказал Ксандер. – И сохраню!
Он решился. Не важно, разумно ли это решение. Он вернулся и останется здесь.
Ксандер приехал, считая, что должен узнать, как обстоят дела. А приехав, решил, что обязан найти Лиану. Он не верил, что может править страной. Столь же твердо он знал, что Лиана стала бы образцовой королевой.
Наверняка она уже вышла замуж, думал Ксандер. Он не рассчитывал найти ее в монастыре. Но, в конце концов, это поражало не больше, чем его собственная жизнь в последние пятнадцать лет.
Хотя тут он не прав. Ее судьба была совершенно неправдоподобной. Чудовищной, немыслимой. Лиана Ксенакос, любимица светского общества Кионоса, признанная красавица и радушная хозяйка, скрывается от мира в женском монастыре. В бесцветном платье мешком. Покрытая шрамами, сделавшими ее неузнаваемой.
– Я прошу вас уйти, – произнесла Лиана, решительно двинувшись прямо на него.
Ксандер шагнул вперед, загородив ей путь. Она замерла, вскинув такие знакомые глаза. Этот взгляд был словно выстрел из прошлого.
– Еще раз прошу вас отпустить меня и уйти.
– Сестра, вы очень негостеприимны к своему будущему монарху.
– Гостеприимство не имеет ничего общего с попытками удержать меня. Я не ваша собственность! – Лиана с яростью отшатнулась. – Вы можете править страной и владеть ее землями, но вы не владеете ни мной, ни другими, кто находится здесь!
– Так, значит, теперь ты принадлежишь Богу?
– Это не так больно, как принадлежать вам.
– Однажды ты уже принадлежала мне.
– Никогда, – покачала она головой.
– Ты носила кольцо, которое я тебе подарил.
– Но брак не был заключен. А потом ты уехал.
– Что ж, кольцо можешь оставить себе, – сказал Ксандер, взглянув на ее пальцы: кольца не было.
– Кольцо для помолвки никому не нужно, если при нем нет жениха. Моя жизнь изменилась. А ты, наверное, думал, что можешь явиться сюда и начать все с прерванного места?
