Кэтрин Манн - Тридцать дней, тридцать ночей
— Рамон? — Ее редактора зовут Гарольд. — Не понимаю, что вы имеете в виду. — Но она готова ему подыграть, если это означает, что она сможет здесь задержаться еще на несколько минут. Разумеется, для того, чтобы сделать снимки.
— Отец жениха славится тем, что всегда присылает самых лучших… э-э… — на его загорелой шее затрепетала жилка, — компаньонок для своих деловых партнеров, чтобы добиться их расположения. Должен сказать, что вы превзошли их всех.
— Компаньонок? — растерянно пробормотала Кейт. Нет, это не может быть то, о чем она подумала.
— Полагаю, он хорошо вам заплатил, учитывая ваше оригинальное появление. — Его верхняя губа искривилась в презрительной усмешке.
Заплатил? Черт побери, он думает, что она дорогостоящая девушка по вызову. Она не пошла бы на это даже ради своей сестры, но, если задержится здесь ненадолго, возможно, ей удастся собрать информацию для небольшой заметки на весьма пикантную тему.
Кейт положила руку ему на плечо и почувствовала жар, исходящий от его тела.
— И как часто прежде он делал вам столь щедрые подарки?
Взгляд его темных глаз задержался на ее сосках, предательски проступивших под тканью платья.
— Я никогда не пользовался услугами… э-э… как бы выразиться? Платных компаньонок.
— Ни разу? — спросила Кейт, как сделала бы на ее месте любая хорошая журналистка
— Никогда, — произнес он резким тоном, не оставив никаких сомнений.
Кейт сдержала вздох облегчения:
— О.
— В конце концов, я джентльмен и не могу выставить вас на балкон. Оставайтесь здесь, пока я нераспоряжусь, чтобы вас отсюда незаметно вывели. Не хотите пока чего-нибудь выпить?
Внутри у нее все сжалось. Почему она так волнуется, выполняя задание? Это ее работа. У нее высокая квалификация и большой опыт. Она подумала о тех днях, когда, будучи сотрудницей информационных изданий, освещала различные темы, начиная с паломничества в Иерусалим и заканчивая последствиями землетрясения в Индонезии.
А сейчас она работает на интернет-издание.
Кейт подавила истерический смешок. Боже, до у чего она только опустилась. Но разве у нее есть выбор, когда тиражи новостных изданий сокращаются с каждым днем?
Да, она нервничает, черт побери. От выполнения этого задания зависит не только ее дальнейшая профессиональная репутация, но и благополучие ее сестры. Ей нужно где-то достать деньги, чтобы Дженнифер в следующем месяце не выгнали из специализированного учреждения, в котором она живет. Дженнифер взрослая, но разум у нее как у ребенка.
Она нуждается в защите и особом уходе. Кейт единственная, кто способен ей это дать. Кейт, которая находится всего в двух шагах от банкротства.
Рука принца скользнула вверх по ее спине и легла ей сзади на шею. Ее кожу начало покалывать. Если она хочет получить то, за чем сюда пришла, ей необходимо собраться с духом. В присутствии этого мужчины, чья близость так ее волнует, она не сможет подготовиться к дальнейшим действиям.
— Здесь поблизости есть дамская комната, чтобы я могла немного освежиться, пока вы будете разливать напитки? Когда я от вас выйду, я не должна выглядеть так, как будто шла на ваш балкон по карнизу.
— Я вас провожу.
Этого ей совсем не нужно, но она справится. Она попадала и в более серьезные передряги.
— Просто объясните на словах. Я хорошо ориентируюсь в закрытых пространствах.
— Полагаю, вы хороши во многих вещах. — Дуарте наклонился, и его теплое дыхание коснулось ее шеи. — Раньше я никогда не пользовался услугами вроде тех, что предлагаете вы, но, должен признаться, в вас есть что-то притягательное.
«О, черт».
Его дыхание обожгло ее обнаженное плечо, губы находились в нескольких дюймах от ее кожи. Ее грудь налилась под тесным корсажем платья. Она опустила глаза и посмотрела на браслет — подарок сестры. Это придало ей сил.
— Где ванная? — Кейт огляделась в комнате, в которой было несколько высоких дверей. Все они были закрыты.
— Вон там, — произнес он чарующим голосом, и по ее спине побежали мурашки.
— Я предпочла бы пойти туда одна.
— Я бы не хотел, чтобы вы заблудились, — прошептал Дуарте.
Он коснулся губами мочки ее уха, или ей это показалось?
Затем его большая ладонь легла ей на лицо с другой стороны, и Кейт захотелось к ней прижаться.
Неожиданно он отстранился, и его черный костюм для занятия восточными единоборствами зашуршал.
— Войдите вон в ту дверь, Кейт Харпер.
Дуарте указал ей направо рукой, в которой были обе ее серьги.
Дуарте ждал этого момента с той самой секунды, как узнал, что за тварь из желтой прессы положила конец уединению, которое так старательно оберегала его семья. Теперь, когда серьги Кейт Харпер находятся у него в руке, ее шансы на новую сенсацию равны нулю. Его предупредили о том, что она находится на Мартас-Виньярд. Он нашел ее скрытые камеры еще до того, как они покинули балкон.
Всю свою жизнь он прятался от прессы. Он знал все уловки папарацци. Отец твердил ему и его братьям с юных лет, что их безопасность зависит от анонимности. Все трое получили образование и хорошую физическую подготовку.
Его сегодняшнюю тренировку прервала охрана. Увидев на мониторе постороннюю женщину, он решил посмотреть, как далеко она зайдет.
В своем облегающем зеленом платье она была самим воплощением соблазна и будила в нем первобытные мужские инстинкты. Она бы отлично смотрелась на белом диване, стоящем рядом с ней. А еще лучше — в его постели.
Но он был асом по части самоконтроля. Стоило ему только напомнить себе о ее профессии, как ему стало легче сдерживать свои порывы.
Кейт Харпер уперлась рукой в бок:
— Не могу поверить, что вы все это время знали, кто я на самом деле.
— С того самого момента, как вы покинули вечеринку.
Ему прислали ее фотографии, когда он наводил справки о журналистке, которая написала статью о том, к чему много лет никто не проявлял интереса. На этих снимках она была совсем другой. Обычной женщиной в брюках цвета хаки и безликих футболках, без макияжа и с волосами, собранными в конский хвост, а не в элегантную высокую прическу, как сейчас.
Ее ярко-красные губы плотно сжались.
— Тогда зачем делать вид, будто вы приняли меня за девушку по вызову?
— Торговля своим телом ненамного хуже того, чем вы занимаетесь. — Стараясь не обращать внимания на ее губы, он убрал в карман ее серьги.
Жизнь его семьи начала рушиться, когда его отец во главу угла поставил покой и безопасность. Стресс был для Энрике Медины страшнее, чем террористы-экстремисты с Сан-Ринальдо.
