Кэтти Уильямс - Войди в мой мир
— Я должен убедиться, что с вами все будет хорошо…
Тео хмуро взглянул на водителя. С каких пор он стал объектом жалости?
— Думаю, я и сам справлюсь. Наверное, домработница придет через час, — Тео пытался смягчить резкость своего тона улыбкой. — Какой смысл заботиться обо мне сразу двоим в таком маленьком городе? Оставь машину на стоянке, я доберусь до нее, если она мне понадобится.
— Конечно, сэр.
Как только Джимми ушел, Тео плюхнулся на диван и посмотрел вокруг.
Без привычного шума проезжающих машин и других звуков большого города тишина вокруг него казалась угрожающей. Тео несколько минут проклинал в душе свое решение последовать совету Тимоса и своей матери. Он спрашивал себя, что, черт возьми, он будет делать здесь. Разве что сидеть за ноутбуком и разговаривать по телефону. Он оставил свой круг друзей в Лондоне, хотя часто они надоедали ему до смерти. Но Тео не мог без них.
С угрюмым видом он пошел наверх и принялся распаковывать свои вещи, что не часто делал в своей жизни.
Стоя возле входной двери, Софи Скотт поплотнее запахнула жакет. Виду нее был таким же угрюмым, как у Тео.
Она сдала свой дом в аренду, съехав отсюда два месяца назад. Ей было немного не по себе, но Софи старалась казаться безразличной, насколько возможно. Ведь девушка любила дом, который напоминал ей о прошлой счастливой жизни с отцом. Теперь она могла позволить себе лишь арендовать небольшую квартиру над офисом. Но воспоминания о прошлом отражались в каждой детали дома.
Она услышала чьи-то тяжелые шаги и невольно напряглась.
Улыбка, которую Софи пыталась изобразить на своем лице, угрожала перерасти в гримасу. Поэтому она напомнила себе слова адвоката: ей нужны деньги. В идеале Софи стоило продать дом, но пока она решила просто сдавать его в аренду. Так она могла заработать немного денег, особенно летом. Корнуолл всегда привлекал много туристов.
Дверь была открыта, и Софи секунду помедлила. Затем она увидела человека, стоящего перед ней. Он был очень высоким и совсем не похожим на гламурного греческого мужчину, которого она нарисовала в своем воображении. В нем вообще не было ничего снобистского. Но тем не менее он словно сошел с полотна какого- то известного художника. Черные волосы, зачесанные назад, открывали взгляду тонкие идеальные черты лица. Его глаза были зелены как море. Но больше всего ее поразили чувственные губы.
Он был небрежно одет в старую рубашку с закатанными до локтей рукавами и потертые джинсы, подчеркивающие длинные ноги. Софи вытаращила на него глаза, предположив, что его тело так же совершенно, как и лицо.
— Ты, наверно, домработница?
Софи открыла рот, чтобы объяснить ситуацию, но не смогла произнести ни слова.
Тео отошел в сторону, чтобы позволить ей войти в дом. Софи пронеслась мимо него, подозрительно глядя вокруг, проверяя все ли на месте. Но тут же поняла, что он, видимо, только что приехал. Она кожей чувствовала на себе взгляд зеленых-зеленых пронзительных глаз, и ею овладевало смущение.
— А давно вы приехали?
— Примерно час назад. У меня просто не хватило времени устроить тут беспорядок. Но не смущайтесь, можете все осмотреть.
Теперь Тео понял, что перед ним не прислуга. Ее прямые светлые волосы пахли ванилью, фигура была стройной и женственной. Тео подумал, что, возможно, смутил ее пристальным взглядом. При ближайшем рассмотрении девушка уже не казалась ему похожей на Елену. Глаза хозяйки были карие, а не васильково-синие. И на лице еще сохранился загар. Его Елена очень сильно отличалась от любой греческой девушки, каких Тео довелось встречать. Кожа Елены была слишком чувствительной к солнцу. И она всегда носила огромные соломенные шляпы, которые подчеркивали ее хрупкую красоту. А эта девушка выглядела спортивной и решительной.
— Я не собиралась проверять, все ли в порядке с домом, — заявила ему Софи. — Просто хотела узнать, как вы устроились. Вашу домработницу зовут Энни, и она придет завтра. А Кэтрин будет готовить для вас.
— Раз вы не домработница, то, может быть, скажете, кто вы? — Тео решил прояснить ситуацию, не понимая, чем вызвал необъяснимую враждебность этой девушки. — Вы не назвали себя. А за ту астрономическую сумму, которую выложил за этот дом, я рассчитывал на более дружелюбное отношение.
Софи почувствовала, что краснеет.
— Извините, если я показалась вам грубой, — сказала она, пытаясь выдавить из себя улыбку. Присутствие этого мужчины в ее доме вызвало у нее чувство дискомфорта. — Мне следовало представиться. — Она протянула руку. — Я Софи Скотт, и это мой дом.
— Тогда вам стоит быть более вежливой к людям, которые платят за аренду.
Тео проигнорировал протянутую руку. Как он мог подумать, что она похожа на Елену, которую было трудно представить грубой с кем-либо? Тео прожил в Лондоне больше восьми лет, но все еще удивлялся непосредственности английских женщин.
Софи последовала за ним, что крайне взбесило его: единственное, чего он хотел, это сесть перед ноутбуком с бокалом вина и проверить свою почту.
Тео отправился на кухню. Открыв холодильник, он с удивлением уставился на содержимое.
— Почему здесь нет вина?
— Я решила, что вы сами купите напитки по своему вкусу. Вам нужно было сообщить о своих предпочтениях, и мы бы позаботились об этом.
Тео прищурил глаза, закрыл дверь холодильника и сел за сосновый стол на кухне. Его лицо оставалось бесстрастным, но он почувствовал что-то вызывающее в словах Софи, когда он поднял тему вина.
— Ладно. Вы можете сделать кое-что для меня. Купите вино. Белое. Лучше всего шабли. Добавите его стоимость к моему счету в конце месяца.
— Конечно. Но сейчас мне нужно ехать домой. Не могло бы ваше вино подождать до завтра? Я пришлю его с Энни.
— У меня была длинная утомительная поездка, и сейчас я бы хотел получить бокал белого холодного вина.
Тео понятия не имел, почему вел себя таким образом. Его поведение сильно изменилось после смерти Елены, и он часто стал заливать свои печали вином. На самом деле он старался не злоупотреблять алкоголем, но сейчас на него подействовала грубость Софи, которая под его давлением превратилась в холодную учтивость.
— Хорошо. Что-нибудь еще?
— Только вино.
Софи кивнула и направилась к двери. Тео был искренне удивлен, что она не захлопнула ее за собой. Но у нее не было иного выбора, как потворствовать клиенту, заплатившему приличные деньги, хотя туристический сезон уже закончился.
За пятнадцать минут до возвращения настроение девушки не изменилось.
Он же писатель, размышляла Софи. А писатели известны своим непредсказуемым капризным темпераментом, правда, это не оправдывает резкость Тео. Она явно нервничала, прижимая к груди пакет с двумя бутылками вина. Похоже, ее клиент алкоголик. К тому же он, видимо, полагает, что его внешность дает ему право вести себя нетактично. Софи подумала, что ей стоит отказать ему в аренде дома.
