Екатерина Владимирова - Ее Величество Судьба
В вагоне метро я умудрилась занять свободное место и до нужной станции доехала без происшествий. Теперь до катка пешком еще минут пятнадцать. Можно, конечно, и на автобусе. Но перспектива стоять на остановке и мерзнуть, меня не особенно-то радовала. Я скорым шагом направилась в сторону катка.
Добравшись до места, я вдруг поняла, что нужно бы и подругам позвонить, сообщить, что я надумала прийти. Я достала из сумки телефон и… застыла на месте. Дисплей сиял черным цветом. Села батарейка!
Это могло случиться только со мной. Ушла из общаги. Не позвонила подругам. Пришла и обнаружила, что в телефоне села батарейка. Да-а! И что теперь делать?
Я осмотрелась в надежде увидеть синий шарфик, который должен быть на Ленке. Ничего не увидела. Если честно, то вообще никого похожего на моих подруг я не увидела. Хотя… лица мелькали передо мной в таком бешеном ритме, что различить кого-то было сложно.
Я кинула телефон назад в сумку и тяжело вздохнула. Я подошла к скамейке и села на нее. Нужно подумать. Брать коньки и кататься одной в надежде обнаружить здесь подруг, было полным кошмаром. Ни за что! А просто сидеть и ждать, когда они проедут мимо, а я смогу крикнуть им что-нибудь, чтобы заявить о себе, тоже не вариант. Тогда что же делать?
Еще раз повторюсь, такое могло случиться только со мной! Никто не смог бы попасть в более глупую ситуацию, чем я. Как сейчас, например.
Я покачала головой и осмотрелась. Недалеко от меня, на соседней скамейке одевали коньки какие-то парни, поглядывая на меня с какими-то странными подозрительными улыбками на лицах.
Я нахмурилась. Что не так? Я осмотрела себя. Поправила шапку, шарф, одернула куртку. И снова посмотрела в их сторону. Они продолжали странно улыбаться.
Через некоторое время до меня наконец дошло, что не так. Дело в том, что я прекрасно знала этих парней. А они, само собой, знали меня. Они учились со мной в одном институте, а некоторые даже жили в соседней общаге. Эта компания слыла в институте компанией самых клевых парней. В чем я, конечно же, сильно сомневалась. Они меняли девушек каждую неделю и постоянно прикалывались над кем-нибудь. Я однажды тоже попала в круг тех, над кем они решили потешиться.
Моя главная проблема заключалась в том, что на протяжении почти двух лет учебы в институте я ни с кем не встречалась. Проще говоря, у меня не было парня. Кому-то это показалось смешным и нелепым, и они решили над этим поглумиться. Недолго, хвала небесам! Помогла Дашка, она поставила этих зазнаек на место. Как — точно не помню. Но прекрасно знаю, что когда она со мной, они ко мне не цепляются. А сейчас…
Я покосилась в их сторону. О нет!! Только не это!!
Я отвернулась мгновенно. Кто-то из этой компании направлялся в мою сторону. Может быть, и не ко мне, только… дам сто очков вперед, что все-таки ко мне! Чтобы посмеяться, пока Дашки нет рядом со мной. Хотелось рвануться с места со скоростью света. Но я осталась сидеть на месте, словно примерзла.
Парня, который подошел к скамейке, звали Максим Куликов. И это тот еще фрукт, скажу я вам. Москвич, богач, эгоист с жуткой завышенной раз в сто самооценкой. Красивый, конечно, гад, но не по мне рубашка шита.
Он подошел ко мне и заулыбался приторно-сладкой улыбкой. Я ответила ему тем же.
— Здравствуй, Славина! — нараспев произнес он.
— Здравствуй, Куликов! — вторя ему, ответила я.
Он засунул руки в карманы дорогой куртки и состроил на лице ехидную гримасу.
— Кого-то ждешь?
— Жду.
— Парня, может быть? — предположил он с усмешкой.
— Может быть, — ответила я равнодушно.
— Кто-то на тебя клюнул?
Это было оскорбление. По моему мнению, по крайней мере.
— Ну, на тебя же клюют. Находятся же дуры!
Ответ ему не понравился. Потому что тоже являлся скрытым оскорблением. Он помрачнел, глаза сузились в гневе, губы поджались.
— А где же твои подружки? — спросил он, решив оставить эту тему.
— А зачем тебе? — спросила я в ответ — Хочешь с Дашкой поболтать?
Я его снова разозлила. Это было видно и невооруженным взглядом. И дураку понятно, что болтать с Дашкой у него не получилось бы и при всем его желании. А у него такого желания и не было никогда.
— Так зачем?
— Ты всегда с ними ходишь. А сейчас почему-то одна. С чего бы это?
— Ну, ты высказался на этот счет, — пожала я плечами — Разрешу тебе потешить свое самолюбие и не буду возражать.
Максим посмотрел на меня с удивлением.
— То есть хочешь сказать, что действительно ждешь здесь парня?
— Что тебя удивляет, Куликов? Мне двадцать один год, в конце-то концов!
Максим усмехнулся. Зло усмехнулся, как мне показалось.
— Не прошло и двух лет учебы в институте!
Я нахмурилась. Теперь он разозлил меня. И почему моя личная жизнь должна кого-то касаться кроме меня самой? Кому какое дело до того, встречаюсь ли я с кем-нибудь или «в девках сижу»? Это никого не должно касаться! Но касается… почему-то Максима Куликова и его дружков!
— Ты лезешь не в свое дело, Куликов! — сказала я.
— Мне интересно…
— А не должно быть интересно!! — перебила я его — Чего ты вообще ко мне пристал? Богатенький сынок решил поиграться? Тогда тебе не в институт, а в детский сад надо!
Его это оскорбило. Лицо помрачнело, но он быстро собрался с мыслями и выпалил:
— Уж кто бы говорил, да не ты, Славина! Ведь твое общение с противоположным полом и сводится к опыту, приобретенному в детском саду!
Это было сильно. Я почувствовала, как слезы готовы рвануться из глаз. В горле встал плотным ком, а сердце почему-то забилось сильно-сильно. Я встала со скамейки, собираясь уйти.
— Зато твой опыт получен наверное в одном из самых первоклассных борделей Европы!
Это были мои последние слова, перед тем как я двинулась к выходу, не разбирая дороги.
Я ненавидела в этот момент всех на свете. И в первую очередь, конечно же, Максима Куликова! Хотелось придушить его собственными руками, и плевать на уголовную ответственность!
Я бежала и бежала вперед, порой налетая на прохожих, попутно извиняясь и продолжая путь, не удостоив их ответом на вопрос «Все ли в порядке?». Неужели не видно, что не все в порядке? Что все плохо? Я злилась и на них тоже. Хотя они, конечно же, не были ни в чем виноваты, они даже хотели мне помочь. Но в силу своего бунтарского характера я как всегда отмахивалась от этого. Мне хотелось одного: чтобы никто ко мне не приставал сейчас, чтобы никто не спрашивал, все ли в порядке, чтобы я осталась одна, и уже в одиночестве смогла обо всем подумать.
Поправляя на ходу сумку, то и дело слетавшую с плеча, я бежала вперед со скоростью света. Видел бы меня сейчас наш физрук Николай Владимирович. Он бы язык проглотил от удивления. Я никогда в жизни так быстро не бегала. Вот где ирония судьбы: я как-то заикнулась, что при неких непредвиденных обстоятельствах смогу побежать так, как не бегает никто из его лучших спортсменов. Вот и побежала!
