Шеррил Вудс - Испытание верности
Она уже заканчивала набрасывать расположение кабинетов, когда музыка, обычно звучавшая в офисе, внезапно была прервана громким скрежетом и смолкла. Обычно она была настолько негромка, что Катя даже не замечала ее, но скрежет было перенести невозможно. Катя высунула голову за дверь и спросила у секретарши:
— Паула, что это такое?
— Я не знаю, — театрально повела плечами та. — Если это произойдет снова, то я пойду за кофе. Я даже, может быть, возьму отгул на оставшуюся часть дня. От этих звуков у меня мурашки поползли по коже. Это напомнило мне скрип, с которым пишет мел по доске. Я провалила математику именно потому, что учитель не мог писать, не издавая этого скрипа.
— Я не понимаю тебя.
— Я не могу выносить этого звука, поэтому пропускала много занятий. В результате я провалилась на экзаменах. Мне пришлось ходить в школу летом, а там со мной занимался тот же учитель. Если бы мои родители не пригрозили, что выгонят меня, я, возможно, провалилась бы на экзаменах снова.
Катя рассмеялась.
Минуту спустя музыка зазвучала снова. Классическая, удивленно отметила Катя. На ее лице появилась улыбка при звуках флейты, и она мысленно перенеслась в поле, где она провела прекрасный день прошлым летом, слушая концерт симфонической музыки, окруженная дикими цветами, чувствующая теплое прикосновение заходящего солнца на обнаженных плечах.
Паула слушала музыку с удивлением на лице.
— Когда это босс начал увлекаться классической музыкой?
— Какое отношение Росс имеет ко всему этому?
— Он спрашивал меня о музыкальной системе сегодня утром. Я подумала, что это он возился с настройкой.
Росс внезапно появился из своего кабинета.
— Что вы думаете об этом? — спросил он с волнением в глазах.
— Это лучше, чем песенка «Отнеси меня на луну», — сказала Паула.
— Это прекрасно, — добавила Катя, смотря на Росса, полностью очарованная. Она узнала еще одну сторону его натуры. — Что вызвало эту перемену?
— Просто подумал, что пришло время поменять здесь музыку. Завести что-нибудь более высококлассное, — он задумчиво посмотрел на Катю. — Тебе действительно нравится?
— Я люблю звучание флейты, а квартеты Моцарта особенно.
Он удовлетворенно кивнул.
— Хорошо. Сейчас я поставил кассету, а вообще собираюсь позвонить в отдел услуг и сказать, чтобы они переключились с легкой музыки на классическую. — Он повернулся и ушел в свой кабинет, но Катя все-таки успела заметить странное удовлетворенное выражение у него на лице.
«Что, черт возьми, все это могло значить?» — подумала она. Странно, как близки были ей чувства Росса иногда… Но все же она еще не начала понимать его. Он был как кристалл, постоянно меняющий цвета под солнечным светом, неуловимый и пленяющий.
Хотя он и раздражал ее своим вмешательством в ее дела, она глубоко уважала его как мужчину. Он был остроумным, чувствительным, и что самое главное, высоко ценил ее. Он давал ей отдых, когда она нуждалась в нем, и она работала не покладая рук, чтобы доказать, что он не ошибся в своем выборе. Его похвала и доверие свидетельствовали о том, что она успешно справлялась со своей работой.
Она чувствовала, однако, что что-то изменилось в их отношениях за последние несколько недель. От уважающих друг друга деловых партнеров они перешли к чему-то большему, но к чему? Каждый раз, когда они находились в одном помещении, чувствовалось сильное влечение их друг к другу, которого не было раньше. Она всегда находила Росса привлекательным, но только недавно ощутила потребность разобраться, какие чувства вызывает он в ней. Иногда он смотрел на нее так, как будто в нем горело сильное чувство, но он никак не проявлял его, а у Кати не хватало опыта, чтобы что-то изменить. К тому же она и не была уверена, будет ли правильным изменять положение вещей — ведь это усложнит их прекрасные служебные взаимоотношения так, что она не могла даже и представить.
Была почти полночь в пятницу после долгой недели одинаковых вечеров, когда Катя вдруг почувствовала у себя на плечах снимающие напряжение руки Росса. При первом же прикосновении волна тепла прокатилась по ее телу. Звуки сонаты Баха для флейты заполнили все пространство комнаты.
Его пальцы скользнули под волосы, начали ласкать ее шею, губы коснулись уха… Затем язык нырнул в ушную раковину, посылая разряды тока сквозь нее. Тепло стало жаром, пылавшим в паху.
Если бы все это проделывал другой мужчина, она кричала бы, что подвергается сексуальным нападкам. Даже сейчас у нее проскользнула мысль о протесте, но желание сначала было столь искушающим, потом столь требовательным. Это был не другой мужчина, это был Росс… и она хотела большего. Его прикосновение — нежное, смелое, захватывающее — было именно таким, о каком можно было только мечтать.
— Иди сюда, Катя, — прошептал он, его голос был хриплым от желания. — Пожалуйста.
Она не нашла в себе достаточно сил, чтобы отказаться. Нет, не сил. Она не хотела этого. Он привлек ее и крепко обнял, и какой-то момент нерешительности был преодолен. Сила и страстность его поцелуя подавила все его попытки к сопротивлению. Сначала она была удивлена, потом смущена, потом вообще потеряла контроль над собой.
Ее сердце билось в такт с сердцем Росса. Немного быстрее, чем обычно, посылая кровь в голову, а огонь — по венам. Дрожь охватила их обоих, потом он отступил на шаг, пытаясь восстановить нарушенное дыхание, крепко держа ее руку в своей.
Катя пристально смотрела в глаза Росса, пока не покраснела от смущения и не отошла.
— Извини, — пробормотала она. — Я не знаю, что нашло на меня.
Росс покачал головой.
— Нет. Это мне нужно извиняться, — он спокойно смотрел ей в глаза. — Но я не буду. Я хотел этого.
— Зачем?
— Потому что ты — желанная для меня женщина.
Она задержала дыхание и настороженно смотрела на него.
— Никогда не думала, что я тебе нравлюсь.
— Последние дни я только и думаю о тебе.
— Ты просто устал, — сказала она, пытаясь сохранить сложившиеся между ними дружеские отношения, хотя сердце и подсказывало ей, что было уже слишком поздно. — Мы много работали, ты не разъезжал по городу, как обычно, с красивыми женщинами. Я была доступна. Близость… — Она замолчала, увидев его недовольный взгляд.
— Нет, — сказал он так решительно, и Катя подумала, что, возможно, она была не права. В течение достаточно долгого времени она не видела посторонних женщин в кабинете Росса. Правда, они с Россом работали очень напряженно, но это раньше не мешало женщинам приходить в его кабинет. Неужели Росс действительно считал ее привлекательной и отказался от встреч со своими подружками?
