Алекс Вуд - В ожидании рассвета
Николь вспыхнула и собралась резко ответить, но вовремя сообразила, что Джеральд шутит. Не стоит говорить о том, что она готова оплатить все расходы. Это его обидит…
– Вообще-то я не очень впечатлительная, – сказала Николь, стараясь повернуть разговор в более безопасное русло. – Отец очень любил фильмы ужасов и ничуть не боялся. Я вся в него. Он специально построил наш дом с длинными узкими коридорами, расставил там рыцарей в латах… Было красиво и жутковато… Но здесь…
Николь подняла глаза к потолку, который терялся в темноте.
– Здесь все иначе… все настоящее…
– О да, – иронично согласился Джеральд. – И полуразвалившиеся стены, которым не одна сотня лет, и сумасшедший владелец, которому нечего больше делать, как пугать девушек.
Николь несмело рассмеялась.
– И многих девушек вы так напугали? – спросила она с лукавой улыбкой.
Дома Николь вряд ли осмелилась бы задать Джеральду такой вопрос. Там она была несмышленой девчонкой, до которой никому не было дела. А он… он везде оставался бы собой – молодым красивым аристократом, чья родовитость и замкнутость лишь привлекали бы дополнительное внимание. Но здесь, в сердце Карпат, вдали от светской матери, которая не упускала возможности подчеркнуть ничтожность Николь, девушка впервые ощутила, что она – не пустое место…
– Только одну, но зато на всю жизнь, – свирепо прорычал Джеральд.
Николь от души расхохоталась. Какая она, в сущности, дурочка, раз старинная комната, лунный свет и блики на лице мужчины сумели лишить ее чувств! Современная девушка упала бы не в обморок, а в объятия молодого человека. И позаботилась бы о том, чтобы он не скоро выпустил ее…
От собственных смелых мыслей Николь бросило в жар. А что, если Джеральд догадается, о чем она думает? Ведь он сидит так близко от нее… Ей достаточно руку протянуть, чтобы поправить нахальную черную прядь, все время лезущую ему в глаза. А его глаза… черные, бездонные глаза, в глубине которых пляшут красные огоньки… Или это отблески огня в камине виноваты в том, что глаза Джеральда источают тепло, из-за которого все ее тело охватывает незнакомая истома? Руки и ноги словно налились свинцом, но не от усталости. Невозможно ни пошевелиться, ни слова вымолвить…
Бесконечно долго сидели Николь и Джеральд друг напротив друга без единого движения, и лишь потрескивание полена в камине нарушало сладкую тишину. Мысли друг друга были для них загадкой, но они не стремились разгадать ее. Наоборот, их обоих влекла тайна…
Вдруг Николь заметила, что губы Джеральда дрогнули. Он хотел что-то сказать, но не решался, и девушка затаила дыхание в ожидании чего-то невыразимо прекрасного, огромного, как солнце и волнующего, как тропическая ночь… В ожидании чего-то, чего никогда не было в ее жизни…
Джеральд опустил глаза, провел кончиком языка по пересохшим губам и хрипло сказал:
– Я совсем утомил вас, Николь. Наверное, вы с ног валитесь от усталости.
Разочарование тупой болью отозвалось в сердце девушки. Идиотка! Что она тут себе намечтала? Без сомнения, Джеральд догадался, о чем она только что думала, и теперь не знает, как себя с ней вести. Он слишком хорошо воспитан, чтобы высказать ей все в лицо, но она в этом не нуждается. Накопленный за десять лет опыт отлично помогает ей понять, когда от нее хотят отделаться!
– Да, неплохо было бы отдохнуть, – проговорила Николь неторопливо и сделала вид, что зевает. – Спасибо за приятный вечер.
– Это я должен благодарить вас. – Джеральд старомодно наклонил голову и встал с коленей.
Не реветь, твердила про себя Николь, когда Джеральд провожал ее до комнаты. Главное, чтобы он не заподозрил, насколько она расстроена. Пусть думает, что она устала, злится, обижена… все, что угодно, кроме того, что она умирает от желания продлить этот вечер до бесконечности!
– Спокойной ночи, Николь, – ровно произнес Джеральд у дверей ее комнаты. – Надеюсь, что вас не потревожат плохие сны.
– Спокойной ночи, – пробормотала она, избегая смотреть ему в глаза.
Николь замешкалась на пороге. Неужели он не предложит встретиться завтра? Она уже открыла дверь, когда за ее спиной раздался голос Джеральда.
– Как вы смотрите на то, чтобы завтра прогуляться немного? Я бы с удовольствием показал вам окрестности…
Сердце Николь радостно подпрыгнуло. Гулять по горам вдвоем с Джеральдом… Держаться за его руку, переходя по тонким мосткам, пугаться высоты и в страхе прижиматься к нему… Сколько всего он расскажет ей об этом прекрасном крае и его легендах, и разве не интереснее ей будет слушать его, а не какого-нибудь гида из «Новой Трансильвании»?
Но у Николь были свои обязательства.
– Боюсь, что завтра не получится, – сказала она таким расстроенным голосом, что Джеральд едва смог сдержать улыбку.
Если бы все женщины отказывали с подобными душераздирающими вздохами, подумал он, мужчинам было бы совсем не тяжело принимать слово «нет».
– Вы не доверяете мне? – спросил он печально. – После сегодняшнего случая…
– Нет, что вы! – с жаром воскликнула девушка. – Я бы с огромным удовольствием прогулялась завтра с вами по горам. Но вначале мне надо встретиться с гидом из «Новой Трансильвании». Он устроит для меня несколько экскурсий, о которых я потом должна буду рассказать телезрителям.
– А, конкурс… – вспомнил Джеральд. – Может быть, тогда в другой раз?
Николь зарделась, в который раз мысленно поблагодарила прошлых владельцев замка за неосвещенный коридор, и кивнула Джеральду.
– Вы понимаете, как выходить из замка? – уточнил он напоследок. – Наверное, утром я буду занят и не смогу вас проводить… А вам стоит вернуться в ваш номер и уже оттуда спуститься в холл.
– Конечно, – улыбнулась девушка, ощущая приятное возбуждение при мысли, что он собирался провожать ее завтра.
– Тогда спокойной ночи, – повторил Джеральд.
– И вам, – эхом отозвалась девушка.
Но ни он, ни она не сдвинулись с места. Сердце Николь колотилось так, что гулко отдавалось в ее ушах. Неужели Джеральд специально медлит, чтобы… Не в силах дольше выносить ожидание, Николь крепко зажмурилась…
– Какой же я болван, вы же спите на ходу, – спохватился Джеральд. – Сегодня я кругом виноват перед вами.
Он наклонил голову и быстро зашагал прочь от Николь. Девушка пулей влетела в комнату и захлопнула за собой дверь. Ей хотелось и смеяться, и плакать одновременно. Коктейль из смятения, радости и нервного возбуждения, приправленный щепоткой ужаса, ударил ей в голову, да и выразительные глаза Джеральда пьянили не хуже вина. Неужели все это происходит с ней, Николь Аркетт, девчонкой, которую все и всегда игнорировали?
