Дина Аллен - Апрельская сказка
— Это уже просто нелепо, — посетовал он едва слышно.
— Что? — прошептала она, заранее зная ответ. Их взаимное влечение снова вышло из-под контроля. Дорис тоже почувствовала, что хочет его до головокружения.
— Ты меня бесконечно возбуждаешь, — криво усмехнулся он. — Пойдем, пока нас не арестовали за нарушение общественного порядка.
— Куда?
— В Холл. Мне еще надо кое-что почитать.
Дорис кивнула. Интересно, подумала она, что он имел в виду, когда говорил «почитать»?
Однако Итан действительно собирался поработать. Он придвинул кресло к камину, положил ноги на кофейный столик и уныло уставился в рукопись, лежащую у него на коленях. Собаки уютно свернулись калачиками перед камином, а Дорис пошла на кухню приготовить себе чашку чая.
Увидев забытую на столе газету, она пробежала глазами заголовки и расплакалась. Хотя, собственно, плакать было не о чем — в одной из статей говорилось о том, как маленькая девочка спасла жизнь своей матери.
Однако все, что было связано с детьми, вызывало в ней такой прилив нежности, что горло перехватывало, глаза наполнялись слезами и, совершенно неожиданно для себя, она начинала плакать.
Всхлипывая и роясь в карманах в поисках носового платка, Дорис не услышала, как на кухню вошел Итан.
— В чем дело?
Виновато оглянувшись, она снова всхлипнула и отвернулась. Итан подошел к ней, ласково положил руку на плечо и заглянул в залитое слезами лицо.
— Не надо, он того не стоит.
Продолжая всхлипывать, Дорис посмотрела на него с удивлением.
— У тебя есть носовой платок? — сквозь слезы пробормотала она.
Итан достал из ящика буфета коробку с салфетками и протянул ей. Потом погладил теплой рукой ее плечо и повторил:
— Он не стоит твоих слез, Дорис.
— Кто? — Она подняла покрасневшие глаза на Итана.
— Мерзавец, который преследует тебя.
— О нет, я ревела вовсе не из-за этого! — Она через силу улыбнулась.
— Тогда из-за чего же? — вконец растерялся Итан.
Она показала на газету. Он проглядел статью, потом медленно перевел взгляд на девушку. Смущенная, она отвела глаза.
— Ничего не могу с собой поделать, — словно оправдываясь, начала Дорис. — Со мной всегда так, когда речь заходит о детях. А этой девочке всего четыре года.
— Да, — сухо подтвердил Итан, все еще ничего не понимая.
— Представляешь, что такое для четырехлетней крошки вызвать «скорую помощь», приготовить сладкое питье для больной мамы… У той был диабет. Дорис опять всхлипнула. — Из меня выйдет плохая мать.
— Слезливая — это безусловно. Но если подобные вещи тебя так расстраивают, зачем, скажи на милость, ты про это читаешь?
— Наверное, потому что я глупая. Хочешь чего-нибудь?
— Да, — сказал он мягко, — тебя. Но пока мне придется ограничиться чашкой кофе. Ты не составишь мне компанию?
Дорис отрицательно покачала головой.
— Тогда займись чем-нибудь. Поиграй с собаками, например. Но только не выходи одна из дому.
— Слушаюсь, сэр.
Итан усмехнулся, сложил газету и стал наливать воду в чайник. Глядя ему в спину, Дорис вздохнула. Сейчас он был с ней так ласков, так заботлив. Но что означает это сочувствие? Мимолетное проявление слабости или что-то другое? Она не знала, что и думать. Итан снова отдалился от нее, занялся своими делами. И все опять стало нереальным. Горько вздохнув, она вышла из кухни, поборов искушение дотронуться до него и начать все сначала.
Бродя по дому, девушка наугад толкнула какую-то дверь, — там оказалась парадная столовая. Следующей была комната с высокими двустворчатыми окнами, доходящими до пола. Распахнув створки, Дорис вышла в сад, о существовании которого и не подозревала… В темноте смутно виднелись силуэты розовых кустов, окружавших просторную лужайку. Дорис развязала рукава накинутого на плечи свитера, надела его и пошла по лужайке в сторону задней двери. Подул холодный ветер, и девушка зябко поежилась. Она остановилась, запрокинула голову и загляделась на темное небо. Мириады далеких звезд вселяли в ее душу покой и умиротворение. Узнав Большую Медведицу, Дорис обрадовалась ей, словно старой знакомой.
Завернув за угол, она прошла через кованые ворота в огород, потом заглянула на старую конюшню… и сердце чуть не выскочило у нее из груди: высоко на дереве смутно маячила какая-то фигура.
5
Ее реакция была мгновенной — перепрыгивая через крупные камни, Дорис помчалась через мощенный булыжником двор туда, где густо росли деревья, и оказалась в кромешной тьме. Городская жительница, она привыкла ходить по ночным улицам, но здесь, в деревне, было темно, как в погребе. Охваченная паникой, девушка остановилась и прислушалась. Оглянувшись, она увидела вдалеке манящий свет, лившийся из окон дома. Дорис понимала, что если здесь, в этой страшной темноте, действительно притаился ее преследователь и он решит напасть на нее, то никто ей не поможет. Преодолевая сковывавший движения страх, она тем не менее шагнула вперед. Стиснув зубы и затаив дыхание, то и дело останавливаясь, чтобы прислушаться, она осторожно двигалась по направлению к дому. Однако все было тихо. И вдруг где-то совсем близко хрустнула ветка. Стремительно обернувшись, девушка отчаянно закричала:
— Ну давай, давай, подходи! Посмотрим, какой ты храбрый!
— Дорис! — позвал ее знакомый голос.
— Тут кто-то есть!
Обрадовавшись, что Итан где-то рядом, она бросилась бежать в направлении его голоса. Залаяли собаки, и Дорис на бегу врезалась в кого-то, дико вскрикнув от испуга.
— Какого черта ты тут делаешь? — закричал Итан. Он был вне себя от ярости.
— Боже, ты меня до смерти перепугал! Я подумала…
— Вот именно. И что бы ты сделала?
— Ты же был здесь…
— Но недостаточно близко! Я же велел тебе не выходить из дома!
— В саду кто-то есть! — не слушая его, тараторила Дорис. — Господи, Итан, пусти же меня! Он уйдет!
— Если тут кто-нибудь есть, собаки его найдут.
— Но в прошлый раз они ничего не почуяли!
— Не спорь, — отрезал Итан и подтолкнул ее к дому. — На тебя могли напасть, убить, а я бы даже ничего не услышал!
— Но я видела, — продолжала настаивать Дорис.
— И решила посмотреть поближе. Очень умно с твоей стороны.
Она остановилась и, ухватившись за дерево, закричала:
— Мне не четыре года! И мне до смерти надоело терпеть его выходки!
Итан ничего не ответил, а только снова легонько подтолкнул ее вперед. Упираясь, Дорис взмолилась:
— Пожалуйста, сходи посмотри! Ну, пожалуйста!
— Я никуда не пойду, пока не запру тебя в доме.
