Дианна Тэлкот - Купидон выходит замуж
— Кто там?
— Массажисты, сэр. — В комнату вошли юноша и девушка лет двадцати. — Нам нужно пару минут, чтобы все подготовить для часового сеанса массажа. Раздевайтесь до пояса, а если хотите, то и полностью. Мы подождем.
Берк взглянул на Купидон. Возможно, массаж не такая уж хорошая идея. По крайней мере сейчас.
— Меня зовут Сэнди, — заговорила девушка. — Мы с Джимом профессиональные массажисты. Специализируемся на шведском расслабляющем массаже. Могу гарантировать, после сеанса вы почувствуете, что родились заново.
Джим включил портативный проигрыватель, и комната наполнилась звуками классической музыки.
— Купидон! Не боишься?
— Нет! — храбро ответила она.
Через пятнадцать минут они расслабленно лежали на массажных столиках. Джим зажег камин. Для создания атмосферы, пояснил массажист.
Сэнди поинтересовалась, нет ли у них аллергии на эфирные масла, а когда получила отрицательный ответ от обоих, зажгла аромалампы.
Берк смотрел на линию спины Купидон, потом, когда она улеглась навзничь, на очертания ее груди и чувствовал возрастающее возбуждение. Он не раз видел женскую спину и грудь, но никогда в жизни не испытывал в такие моменты ничего подобного.
В теле Купидон было нечто манящее, загадочное, приглашающее, заставляющее мужчину испытывать первобытный голод.
Купидон относилась к тем женщинам, которых лепили скульпторы, а художники изображали на своих холстах.
Ее клубнично-золотые волосы спускались на плечи, как у греческой богини. А изящная лебединая шея напомнила Берку скульптуры, которые он видел в музеях. Масло придавало ей еще более аппетитный вид.
— Я хочу немного присыпать вас тальком, — сообщил Джим.
Берк молча кивнул.
— Чудесно, — промурлыкала Купидон на соседнем столике.
Сеанс был окончен.
— Садитесь осторожно, — предупредила Сэнди. — Первый раз может закружиться голова.
Купидон и Берк повиновались. Они сидели напротив и улыбались друг другу, опьяненные ощущениями.
Массажисты быстро собрали свои принадлежности.
— Можете не переодеваться. Отдайте полотенца горничной.
Берк дал паре щедрые чаевые и проводил их до двери.
Потом вернулся к Купидон. Девушка стояла посреди комнаты. Огненные блики играли в ее волосах. Простыня оставляла открытыми ее плечи, спадая до самых ступней.
— Рада, что я вспомнил о массаже? — улыбнулся он.
На губах Купидон заиграла улыбка Моны Лизы.
— Думаю, у тебя есть все для того, чтобы стать отличным мужем. Я только переоденусь, и можем… — ее взгляд упал на постель.
— Переодеваться не обязательно. Если не хочешь.
— Но мы ведь еще не женаты. Может, я и не суеверна, но думаю, что всему свое время, Берк.
— Понимаю. — Он не понимал. Не совсем. Он не привык к таким поворотам. В его жизни мужчины всегда делали то, что хотели, а женщины приспосабливались к этому. Но он пообещал пересмотреть свои взгляды на жизнь и намеревался не сходить с пути. — Хочешь позвонить родным? Сообщить им, что мы женимся?
— В этом нет необходимости, — покачала головой Купидон. — Они знают, что я делаю свой выбор… следуя зову сердца.
Купидон вошла в ванную и поспешно переоделась, не желая быть вдали от Берка даже секунду.
Никогда больше ей не придется спать одной в своей большой постели в Валентайне. Все изменилось. Теперь она не одна. Две подушки на кровати. И одно одеяло на двоих.
Да, она поедет с Берком на его ранчо. И ее жизнь уже никогда не будет прежней. Купидон ни о чем не жалела. Просто удивлялась, как быстро она поняла, что Берк тот самый мужчина, который ей нужен.
В постели она снова положила голову ему на плечо. Как и вчера, они смотрели в потолок и разговаривали. Вот только сегодня все казалось другим. А завтра настанет их первая брачная ночь…
— Поцелуй на сон грядущий, — промурлыкал Берк, и Купидон потянулась к его губам.
Его рука ласкала ее грудь. Купидон прогнулась, желая большего.
— Берк?..
— Нет. Не сегодня. Завтра я покажу тебе, что такое связь между мужчиной и женщиной.
Простонав, он отстранился. Купидон поняла, как он хочет быть с ней и как ему сейчас трудно.
Несколько минут они лежали, обнявшись. Мысленно составляя список дел на завтра, Купидон не заметила, как задремала. Думая о делах, она отвлекалась от мысли, что Берк может никогда не признаться ей в любви.
Купидон вышла из примерочной в зал. Продавщица поглядела на нее с одобрением.
— Не думала, что этот наряд с розоватым отливом. Но вам очень идет. А вы как считаете? — обратилась она к Берку.
Он одобряюще кивнул, оглядев платье с длинными рукавами и соблазнительным корсетом.
— Нравится? — поинтересовалась Купидон. — Или…
— Милое.
— Может, оно слишком пышное. Но я хотела, чтобы платье запомнилось нам обоим. Чтобы, вспоминая о дне свадьбы, ты видел меня именно такую.
— Вспоминать тебя в этом платье… неплохо.
— Фата мне не нужна. Я просто…
— У нас есть прозрачная фата как раз к этому платью, — вмешалась продавщица. — Хотите примерить?
— Да, — ответил за невесту Берк.
Женщина тут же достала фату и надела на голову Купидон. Тонкий, почти невесомый шелк в сердечко делал ее похожей на ангела.
— Берем. Моя невеста обожает сердца.
— Правда? Тогда у нас есть и подходящие туфельки. — Женщина вынесла из подсобки пару крошечных белых туфель с сердцами, расшитыми жемчугом.
— Какая красота! — Купидон потянулась к ним.
— Это последняя пара. И больше их не будет.
— Позвольте мне. — Берк кивнул Купидон на кресло и, опустившись на одно колено, примерил туфельку на ее ножку. — Подходят.
— Чувствую себя Золушкой, нашедшей своего принца.
Взгляд Берка потеплел. Он улыбнулся Купидон и сказал продавщице:
— Мы берем все. И срежьте бирки прямо здесь, иначе мы можем опоздать на собственную свадьбу.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Часовня показалась Купидон совсем крошечной по сравнению с огромным зданием отеля или казино.
Женщина за стойкой предложила Купидон букет.
— Но цветы искусственные, — возразила девушка. — Да. Но этого не видно на фотографиях.
— Ведь это подделка, — произнесла Купидон громче.
— Может, вы хотите один цветок? Выбирайте. У нас сегодня плотный график. Валентинов день, если помните.
— Будто я этого не знаю, — буркнула Купидон, бросив беглый взгляд на Берка, который расплачивался за церемонию. Он повернулся, чувствуя на себе ее взгляд.
— Все в порядке? — произнес он одними губами.
