Флора Поллинг - Линия любви
— Зачем ты это сделал? — прошептала она.
Задавая этот вопрос, Джоди будто спрашивала Рика, если бы тот вдруг набрался храбрости и признался в своем обмане. Что бы он ей ответил?
Альдо опять несколько раз ударил себя кулаком в грудь. Тряхнул головой, открыл рот, потом тряхнул головой еще раз, словно груз признания был так тяжел, что и сказать трудно.
Джоди позволила себе внимательнее присмотреться к человеку, которому удалось покорить своенравное сердце ее кузины. Она никогда не думала, что Сью способна на безоглядное чувство. Интересно, размышляла Джоди, что в данном случае было для Сью главным: чувственность, флирт, веселое времяпрепровождение? Вероятно, и первое, и второе, и третье. И еще — любовь. Глядя на влюбленного Альдо, который настойчиво добивался прощения, Джоди поняла, почему мятежное сердце Сью отозвалось на его чувства.
— Я… я хочу, чтобы у нас было будущее, — проговорил наконец Альдо.
Не такого ответа ожидала Джоди. Но, по-видимому, такой ответ как-то связан с тем, что он натворил, решила она. И, вероятно, это было что-то очень плохое, иначе Сью сама стояла бы сейчас на пороге и объяснялась с ним. Однако кузина все-таки любит Альдо. Джоди видела это в ее глазах, слышала в ее голосе. А потому ей очень хотелось чем-нибудь помочь Сью. К несчастью, Джоди не имела ни малейшего понятия о том, как это сделать.
Так она и стояла, скрестив руки на груди, скользя взглядом по этому кающемуся грешнику. Его кожа была богата оттенками, — светлого до самого темного. Пучки волос курчавились на всех открытых местах: на шее, на руках, на груди, на ногах. А когда Джоди взглянула Альдо в лицо, ее снова поразили на удивление нежные глаза, странно не соответствующие дерзкому жесткому выражению. Сердце ее дрогнуло.
Но он обидел Сью, напомнила себе Джоди, разбил ее сердце. А потому будь сильной — ради сестры. Говори с ним — ради сестры.
— Какое может быть будущее после того, что ты сделал? — Не мешало бы знать, в чем он провинился, подумала Джоди и, помолчав, добавила: — Все кончено.
Она не знала, кому говорит сейчас эти слова: Альдо или Рику, но слова уже прозвучали, ультиматум был выдвинут. Взгляд Альдо стал умоляющим.
— Не говори так, дорогая! — прерывисто прошептал он. — Я сделаю все, чтобы вернуть твою любовь. Вскарабкаюсь на самую высокую гору. Пройду сквозь бурю…
Джоди хотелось вновь и вновь слушать эту песнь любви, предназначенную, увы, не ей. Кто знает, споет ли кто-нибудь такую песнь для нее? Джоди машинально шагнула вперед, Альдо поднял голову, в его глазах засветилось любопытство.
— Малы… я хочу сказать, Сью. Что случилось с твоими волосами?
— Я… перекрасилась.
Он уставился на нее таким долгим взглядом, что Джоди запаниковала. Может быть, он заметил что-нибудь еще? Догадался, что перед ним не Сью?
— Перекрасилась? — Казалось, Альдо несколько ошеломлен.
— Тебе не нравится? — И в тот момент, когда с ее губ слетели эти слова, Джоди еще раз мысленно дала себе пинка: ей что, снова требуется чье-то одобрение?
— Не нравится, — честно признался Альдо.
Джоди хотела отшутиться, сказать в ответ что-нибудь задорное, как наверняка сказала бы Сью, но, удрученная, она молчала. Вот и выяснилось, что она так и осталась прежней Джоди, которой на каждый случай необходимо мужское благословение. Наверное, так чувствовала себя Золушка, когда ее бальное платье превратилось в отрепья, горестно подумала Джоди.
На коленопреклоненного Альдо упала какая-то тень. Джоди подняла голову — и увидела Питона. Он стоял, сложив на своей безволосой груди безволосые руки. Усмешка на его лице предвещала приближение грозы.
— Какие-нибудь проблемы? — прогромыхал он низким баритоном.
Утром я не только узнаю настоящее имя Питона, но и напишу ему благодарственную записку, мелькнула в голове Джоди глупая мысль.
Альдо обернулся, его удивление перешло в смущение, смущение сменилось гневом. Он вскочил на ноги, но все равно его макушка была где-то на уровне середины обритой груди Питона. Джоди затаила дыхание, ожидая, что Альдо произнесет какие-нибудь слова извинения или хотя бы попытается объяснить ситуацию, что сделал бы любой здравомыслящий человек, — разве можно спорить с обладателем таких мускулов?
Но, видимо, Альдо не мог похвастаться наличием здравого смысла.
— Кто ты такой, черт побери?! — вызывающе бросил он.
Да, с головой у него явно не в порядке, только и успела подумать Джоди, потому что Альдо, не дожидаясь ответа на заданный им же вопрос, резко повернулся к ней и требовательно спросил:
— Кто этот малый?
И Джоди увидела на его лице не только гнев, но и… ревность. Неужели ревность? — пронеслось у нее в голове.
— Питон, — пробормотала она.
— Что-что? — Голос Альдо поднялся до самой высокой ноты. Он шагнул к Джоди. — Значит, ты променяла меня на этого парня? Да? Стоило мне проколоться — один раз, всего только раз! — и ты тут же подхватила нового дружка!
Джоди в замешательстве молчала. Ей никогда не доводилось бывать в подобной ситуации — успокаивать двух кипящих, сжимающих кулаки мужчин, которые оба сходили по ней с ума.
Увереннее, будь увереннее, сказала она себе и строго посмотрела на Альдо.
— То, что ты пришел просить прощения, еще не означает, что ты его получил. Отправляйся к себе. Я должна подумать.
Джоди уже шагнула в дом, когда поняла, что сцена требует еще какой-нибудь реплики — завершающей. И тогда, глядя на Питона, она сказала:
— Ты тоже иди домой. Потому что, если вы, парни, затеете здесь какую-нибудь свару, я вызову полицию.
Джоди вошла в дом и закрыла за собой дверь. Прильнув к дверному глазку, она видела, как мужчины еще добрую минуту сверлили друг друга взглядами. Первым отступил Альдо, не сводя, однако, пылающих глаз с соперника. Через несколько минут спустился с крыльца и Питон. Джоди услышала, как хлопнула калитка, затем фыркнул мотор, и машина отъехала. Она сделала глубокий вдох и медленный выдох, радуясь, что вечерний спектакль наконец-то окончился.
Но тут подал признаки жизни второй двигатель, и она нахмурилась. Еще одна машина? Еще один поклонник? Третий по счету?
— Сью, я научу тебя готовить, если ты научишь меня жонглировать мужчинами, — пробормотала Джоди, направляясь в кухню.
6
— Опять пришел взглянуть на свою женщину? — хмыкнул квадратный охранник, словно его чрезвычайно забавляло видеть Хартли второй вечер подряд у заднего входа в клуб.
Похоже, у этого парня нет никакой собственной жизни, подумал Хартли и попытался войти.
— Извини, приятель. — Здоровенная ручища подобно шлагбауму перегородила дверной проем. — Леди не принимает гостей.
