Дикси Браунинг - Поздняя луна
— Мои друзья устраивают сегодня вечеринку, — услышал он собственный голос. — Почему бы вам не пойти и не познакомиться с вашими соседями? — Конечно, это было слишком неожиданно и только что пришло ему в голову. Как-то трудно представить такую женщину, как Ларейн Эшби, в трехкомнатном домике Ларса. С другой стороны, это может оказаться интересным. Она либо расслабится и повеселится в компании скромных людей, либо застынет и станет жалкой и холодной и испортит всем настроение. Стоило ли рисковать? — Это что-то вроде новоселья. Думаю, вам понравится. У Ларса в прошлом году был удачный сезон глубоководного лова, и он вложил всю прибыль — которую не сожрала лодка — в собственный домик. Вы, конечно, понимаете, домик очень скромный, но ему больше и не надо.
Сайлас с тревогой посмотрел на нее, окинув взглядом изящные линии ее тела в трикотажном платье. Он чертовски мало разбирался в моде, но готов поспорить, что такой наряд потянет намного больше, чем ее месячное жалованье. Может быть, он заходит слишком далеко?
— С другой стороны, — рассудительно добавил он, — вам может там быть довольно скучно. Боюсь, остров Хаттерас мало что может предложить в плане светской жизни для леди из Сан-Франциско.
Рейн горько улыбнулась. Если бы он только представлял, как мало она знает о светской жизни Сан-Франциско, кроме благотворительных чаепитий, предвыборных обедов, бесконечных бессмысленных лекций и редкого-редкого счастья — посещения оперы, где Пол или Мортимер тихо храпели рядом с ней в ложе. Всю свою жизнь, в силу рада причин, она провела точно в коконе. Время вылетать из него прошло. Может быть, она никогда уже не будет летать — крылышки ее для этого, безнадежно слабы, — но ведь существуют и другие радости. Новые знакомства, например.
— Я бы пошла с удовольствием, если ваш друг Ларс не против, — тихо и твердо ответила она.
Только через несколько часов, когда Рейн уже надевала темно-серую шелковую блузку и неброскую вязаную юбку, она позволила себе чуть-чуть поволноваться. Она собирается на вечеринку. Сайлас ее пригласил. Ни разу ей не пришло в голову, что она, возможно, идет на то же самое, в чем была совершенно определенно готова отказать Кену Лоусону.
Сайлас ждал ее в гостиной. Она робко подняла на него глаза, чтобы услышать его оценку, и не была разочарована.
— Вы прекрасно выглядите, Рейн.
— Вы тоже, — тихо ответила она, но с волнением, чему сама удивилась.
— Хотите чего-нибудь выпить перед выходом?
Флинт неподвижно стоял у окна, и Рейн почувствовала, как жар бросился ей в лицо, — она вспомнила первую ночь здесь, ту ночь, когда он вытащил ее из постели, чтобы продемонстрировать лунную магию… Как будто ему еще нужна была какая-то магия. Как будто очарования его восхитительно чеканных черт, его сухощавого сильного тела и обезоруживающей прямоты было недостаточно, чтобы постоянно держать ее в напряжении.
— Рейн? Выпьете чего-нибудь? — повторил он, выводя ее из состояния прострации.
— Что? А, нет. Нет, спасибо. — Она неуверенно засмеялась. — Бокал вина за обедом — это мой предел. Если я выпью его сейчас, то на вечеринку ничего не останется.
Вместо джипа или — Господи, спаси — разболтанного грузовичка он усадил ее в тускло сверкающую спортивную машину. Рейн почти не разбиралась в автомобилях, но сразу почувствовала знакомую атмосферу мощи и качества. По-детски ощущая плечами пахнущие кожей откидывающиеся сиденья, она старалась согнать с лица невольную улыбку. Где твое чувство этикета, Ларейн? Достоинство, достоинство! Раздраженный голос Мортимера прозвучал у нее в ушах, и она внутренне вздрогнула. Я давно уже чопорное чучело, дядюшка Мортимер.
— А ваш друг далеко живет? — спросила она, когда они проехали примерно милю в направлении мыса Хаттерас.
— Примерно в пяти милях от галереи. Недалеко от посадочной полосы Билли Митчелла, где вы приземлились. — Его улыбка сверкнула в темном салоне машины. — У вас приятные духи.
— Спасибо.
Ее губы снова невольно растянулись в улыбке. Она произведет ужасное впечатление на его друзей, если только и будет знать, что улыбаться, как тыквенная маска. Это, конечно, нервное. Для человека, которому прививали светские манеры с младенчества, она была не очень-то тактична. Или, может быть, правила, которые она выучила дома, не годились на другом конце страны.
— Если вы устанете или начнете скучать, и вам захочется уехать, сразу же скажите. Ларс нормальный парень — он не обидится.
— Я уверена, мне будет очень интересно.
Когда Сайлас повернул на немощеную подъездную дорогу, которая вела через аллею сосен и лавровых деревьев, Рейн показалось, что она услышала негромкий смех. Она подозрительно взглянула на него. Почему это он смеется над ней? Что она сказала такого смешного? Или у нее размазалась помада? Или все это было умелым розыгрышем? Уже не в первый раз она будет жертвой жестокой шутки, но она никогда не подозревала, что и Сайлас обладает извращенным чувством юмора, которое было у Пола.
— Расслабьтесь, — тихо донеслось до нее сквозь темноту, и вот он уже стоит у ее дверцы, помогая ей выйти. — Эти люди, может, и не того сорта, с которыми вы водили дружбу раньше, но, когда познакомишься с ними поближе, они ужасно веселые и компанейские.
Музыка и смех донеслись через открытое окно маленького деревянного домика, приютившегося под парой гигантских зеленых дубов. Рейн глубоко вдохнула, взяла протянутую руку Сайласа и выбралась из низкой машины. Уличный фонарь освещал скопление транспорта, и кто-то из дома прокричал приветствие.
Вместо того чтобы отпустить руку, Сайлас сжал ее еще крепче. Когда Рейн выпрямилась, она оказалась всего в нескольких сантиметрах от него. На нее пахнуло его горьковатой туалетной водой, она увидела блеск его улыбки, и, прежде чем она успела увернуться, он нагнулся и нежно поцеловал ее в губы.
— Это за то, что вы хорошо себя ведете, — прошептал он своим хриплым голосом.
Она стояла перед ним, онемев, и он поцеловал ее опять — на этот раз крепче.
— А это, — продолжал он с насмешливой ноткой в голосе, — за то, что я себя так хорошо веду. А теперь пойдемте в дом, пока нас не обнаружили москиты.
Протестовать не было времени, даже если бы у нее было такое намерение. А к своему удивлению, Рейн обнаружила, что такого намерения у нее вообще нет. И ей совсем не хотелось выдернуть свою руку из его теплой ладони, пока он вел ее к деревянным ступенькам, которые поднимались метров на восемь к высокому порогу. Дом был построен на сваях, внутри — прост и неприхотлив.
— Осторожнее, Ларс держит цыплят, уток, гусей и Бог еще знает кого.
