Инга Деккер - Любовь по подсказке
— Я не такая наивная, Энтони, и понимаю, что это не работа у станка или что-то в этом роде. Но я…
— Трейси?
— Да?
— Шшш. — Энтони притянул ее к себе и поцеловал. — Ты, разумеется, не настолько наивна, но я хочу, чтобы ты знала: у меня нет никакого иммунитета против твоих чар. Я говорю это на случай, если ты думаешь, что я умею хорошо притворяться. Возможно, ты права в том, что из нас двоих у тебя работа легче, потому что — опять же, если ты не заметила, — ты необычайно привлекательная женщина, а я… в общем… ты меня очень сильно привлекаешь. Поэтому тебе следует следить, чтобы я не переступил черту, за которой ты будешь чувствовать себя неуютно. Но ни в коем случае не считай, будто то, что я здесь делаю с тобой, хотя бы отдаленно имеет отношение к работе.
— Но ты делаешь это очень хорошо, должна заметить, — возразила Трейси. — И на случай, если ты тоже считаешь, что я стопроцентно невосприимчива, то это совсем не так. Раз уж мы говорим сейчас откровенно, ты должен знать, что одно время я была влюблена в тебя.
Энтони улыбнулся.
— Я тоже, — признался он.
— Ты никогда не говорил об этом, — пролепетала Трейси, раскрыв от удивления глаза.
— Мне было семнадцать, а тебе четырнадцать. Ты была слишком молода, а я… — Энтони неопределенно пожал плечами. — Меня отослали из города. Мои родители всегда имели очень жесткие представления о жизни. Работники должны были знать свое место, так же как и наследники Стивенсов. Моя мать не скрывала, что вышла замуж ради положения в обществе и что родила меня из чувства долга. Я, соответственно, должен был посвятить себя имени и бизнесу Стивенсов. И, если я тратил время, общаясь с жителями Кинстауна, значит, у меня его было слишком много. Было решено, что я должен учиться управлять семейной империей.
Трейси сразу стало жаль его.
— Ты был несчастлив тогда?
Энтони мягко улыбнулся и ласково потрепал ее по щеке.
— Это было давно, я уже пережил то время.
Взгляд Трейси был по-прежнему тревожным.
— Теперь ты счастлив? — спросила она.
— Любой выбор, который я делаю, зависит исключительно от меня. Я веду образ жизни, который меня устраивает.
— Я знаю. Мы с тобой совсем разные, не правда ли? Твое предназначение — управлять семейной империей и ослеплять по дюжине женщин каждый месяц. А моя судьба — всю жизнь жить в одном месте с одним мужчиной.
Энтони кивнул.
— Да, мы разные. Понятие «всю жизнь» — не для Стивенсов. У нас нет привычки к постоянству — по крайней мере, вне бизнеса. Не очень приятно признаваться в этом, но это так.
— Но ты делаешь хорошее дело. Доставляешь людям радость, создавая свои чудесные рестораны. И я уверена, что ты делаешь счастливыми многих женщин за один год. Не так уж и плохо.
— Но речь сейчас не обо мне, — с улыбкой заметил Энтони. — Пока мы не добились для тебя того, что наметили. То, что мы видели сегодня утром, еще нельзя назвать прогрессом. Кстати, что за парень этот Кен?
Трейси засмеялась.
— Кен Холтон? Он хочет видеть меня голой.
Руки Энтони замерли на ее плечах, глаза превратились в синий лед. Трейси наблюдала, как он усилием воли заставил себя расслабиться. Отпустив ее, Энтони отступил на шаг.
— Все мужчины хотят видеть тебя голой, Трейси, но, насколько я понял, Кен у тебя не в фаворе?
— Нет. — Она энергично помотала головой. — Но все равно приятно, когда тебя так воспринимают. Я никогда не была сексуальным объектом.
Взгляд Энтони снова стал жестким.
— А как насчет второго мужчины?
— Шон… — Трейси задумалась. — О нем я должна подумать. Он умный, во всех отношениях положительный, немного, правда, застенчивый.
— Сделаешь ошибку, если будешь считать, что его желания расходятся с желанием Кена Холтона, — строго сказал Энтони.
Трейси рассмеялась.
— Ты говоришь сейчас, как мои братья.
— Я, кажется, начинаю им сочувствовать. Думаю, вчера вечером я сделал одну тактическую ошибку. Мы добиваемся того, чтобы мужчины увидели в тебе опасную, авантюрную женщину, а про романтику мы забыли.
У Трейси заныло сердце, когда она поняла, что Энтони имел в виду.
— Я думала, что мы уже достаточно сделали, — быстро сказала она.
— Ты еще не получила ни одного желаемого предложения, — мягко напомнил Энтони.
— Нет, — согласилась Трейси.
— Значит, надо продолжать.
Трейси не могла отвести глаз от его губ. Она боялась, что не выдержит, наклонится к Энтони и попросит, чтобы он поцеловал ее. А поскольку рядом никого нет, ему нет смысла целовать ее. Она сделала глубокий вдох и согласно кивнула. В этот момент в дверь постучали. Трейси повернулась и пошла к входу, но Энтони остановил ее.
— Магазин закрыт. Ты ждешь кого-нибудь?
Трейси отрицательно мотнула головой. Размашистым шагом Энтони подошел к двери, повернул ключ и открыл ее. Перед ним стояла почти копия Трейси — оттенок цвета глаз был немного другой. Женщина удивленно вскинула брови.
— Хелло, мистер Стивенс. Не ожидала увидеть вас здесь. Трейси нет дома, и я подумала, что она, возможно, задержалась в магазине.
Энтони в ответ тоже поднял брови, и женщина засмеялась.
— Так, похоже, я должна объяснить. На мне ребенок, Пол и книга по кулинарии, которую я пишу, поэтому я выбираюсь из дому очень редко. Во всяком случае, реже, чем Трейси. Я знала — у близнецов бывает такая связь на подсознательном уровне, — что она, возможно, здесь.
— Рад видеть вас, Бренда, — ухмыльнувшись, сказал Энтони, пропуская ее в магазин. — Вот вам ваша сестра.
Он посторонился, открывая взгляду Бренды стоявшую за его спиной Трейси.
— Я могла сама открыть дверь, — с легким недовольством пробурчала Трейси.
— Я лишь хотел убедиться, что это не Кен Холтон.
Бренда присвистнула.
— Трейси, весь город только и говорит о том, что произошло в твоем магазине сегодня утром, включая то, как Кен рассматривал репродукции с пухлыми обнаженными женщинами, держа книгу вверх тормашками.
— Это был альбом Рубенса, — буркнула Трейси.
— Какое это имеет значение! Мы же все знаем, что Кен смотрел их не потому, что в нем внезапно проснулся интерес к фламандской живописи. Он, наверное, воображал тебя на этих картинах — минус десяток-другой фунтов, конечно.
— Этот парень просто свинья, — в сердцах сказал Энтони.
— Но безвредная, — вступилась за Кена Трейси. — Что это ты вдруг стала так опекать меня, сестренка? На тебя это не похоже. Ты ведь знаешь, что я даже близко не подпущу к себе Кена.
— Знаю, конечно, — фыркнула Бренда. — Но тебе не о нем надо беспокоиться, а о других. О четырех других.
