Анна Джеймс - Подарок богини
— Приятель, но ты ведь тоже англичанин, — заметил Тони.
— Но не всегда верноподданный, — парировал Марк.
— Полагаю, что все скульптуры должны быть возвращены в Акрополь, — заявила Алекса.
Марк взглянул на нее с улыбкой:
— Ты считаешь, что музеи всего мира должны передать свои сокровища Греции?
— Совершенно верно. Это было бы справедливо.
— Возможно, ты права. — Марк пожал плечами. — Но боюсь, наши друзья с тобой не согласятся.
— Нет ничего странного в некотором расхождении мнений, — отозвался Тони. — Ведь в нашем случае это чисто теоретические расхождения.
Тони с Шарлоттой обменялись многозначительными взглядами, но Алекса, смотревшая на Марка, этого не заметила.
Глава 6
Они входили в гавань на закате, когда солнце, превратившееся в ярко-оранжевый шар, окрасило горизонт в пурпурный цвет.
— Какое удивительное зрелище, — проговорила Шарлотта. — Я начинаю влюбляться в Кавос.
Марк с улыбкой кивнул:
— Вы правы, в Греции замечательные закаты.
— Особенно здесь, на Кавосе, — подхватил Тони. — Как ты думаешь, Шарлотта, не задержаться ли нам тут?
— С удовольствием, дорогой братец.
— Как знать, — продолжал Тони, — возможно, нам все-таки удастся купить на острове дом. Мы могли бы проводить в нем отпуск.
— Увы, дом Алексы не продается, — со вздохом проговорила Шарлотта.
— Сегодня это не продается. — Алекса рассмеялась и мысленно добавила: «Нет, я ни за что не откажусь от дома моего деда».
Они возвращались домой уже в сумерках, впервые за этот день Марк обнял Алексу и привлек к себе. Она подняла на него глаза, и он, склонившись к ней, поцеловал ее в губы.
— Алекса, я думаю о предстоящей ночи, — проговорил он вполголоса.
— Я тоже, — сказала она. — И еще я подумала… Когда мы стояли у храма, мне вдруг пришло в голову, что было бы замечательно…
— Заняться любовью среди развалин?
Она рассмеялась:
— Нет, я подумала, что нам следовало подняться туда вдвоем. Тогда все выглядело бы по-другому.
— Ты же сама захотела присоединиться к Уитфилдам, — напомнил Марк.
— У нас не было выбора. — Алекса снова засмеялась. — Но они мне понравились. Хотя…
— Я слушаю, — кивнул Марк.
— Они сказали, что им приглянулся мой дом, но мне кажется, они просто шутят, когда говорят, что хотят купить его.
— Мне тоже так кажется, — сказал Марк.
— Но все-таки они мне нравятся, — продолжала Алекса. — И если они действительно поселятся здесь…
— Знаю-знаю, — перебил Марк. — Тогда за ними последуют другие.
— Марк, они тебе не понравились, так?
— Я их не знаю, — ответил он уклончиво. — Но даже если бы знал, то все равно не доверял бы им. Тебе следует быть более разборчивой.
— Разборчивой?
— Да, следует проявлять осторожность.
Они свернули за угол и стали подниматься по склону холма. Какое-то время оба молчали. Уже подходя к калитке дома, Алекса спросила:
— Если бы я проявила осторожность, то не наняла бы тебя, верно?
Открыв калитку, Марк усмехнулся:
— Сдаюсь, Алекса. Ты, как всегда, права.
Она быстро пересекла двор и вошла в дом. Марк, следовавший за ней, вдруг сообразил, что дверь дома была открыта. Он ускорил шаг, и тотчас же послышался пронзительный крик Алексы.
Она стояла посреди кухни, а вокруг нее валялись кастрюли и сковородки, и кто-то вытряхнул из упаковок все продукты. Кофе же, рассыпавшийся по полу, казался на кафельных плитках черным песком. Снова закричав, Алекса побежала в холл, но тут Марк догнал ее и, прижав к стене, прошептал:
— Тихо. Стой здесь и не двигайся. Тот, кто это сделал, возможно, еще здесь.
Марк вышел в холл, а затем стал подниматься наверх. Алекса же, стоя у стены, прислушивалась к его шагам. Наконец он вернулся, подвел ее к столу и заставил сесть.
— Здесь никого нет, — сообщил он. — Но в комнатах ужасный беспорядок. Возможно, это воры.
— Воры здесь, на Кавосе? — Алекса покачала головой. — Я считала, что на острове краж не бывает.
— Может, это просто мальчишки? — предложил Марк.
— Нет-нет! — воскликнула Алекса. — На Кавосе присматривают за своими детьми. Хотя… — Она окинула взглядом кухню и вздохнула: — Возможно, это все-таки мальчишки. Иного объяснения просто быть не может. Марк, а в остальных комнатах то же самое?
Он утвердительно кивнул.
— Как они посмели! — в ярости закричала Алекса.
— Тише, тише, — попытался успокоить ее Марк.
Но тут Алекса всхлипнула и разрыдалась. Марк обнял ее и прошептал:
— Дорогая, не надо, все в порядке. Ведь ничего страшного не произошло.
— Прости, я не сдержалась. — Алекса снова всхлипнула,
— И не бойся ничего, — сказал Марк.
— Я вовсе не боюсь. Просто я ужасно разозлилась. Действительно, как они посмели?
— Ты пока посиди, — сказал Марк, — а я сейчас вернусь.
Он вышел из кухни и вскоре вернулся с бутылкой в руке.
— Коньяк? — удивилась Алекса. — Я не знала, что у тебя есть коньяк.
— Я берег его для особого случая. — Марк плеснул немного в стакан. — Этого будет достаточно.
— Что ж, случай действительно особый. — Алекса вздохнула и сделала глоток.
— И не беспокойся, дорогая, больше такого не повторится.
— О, Марк… — Она взяла его за руку. — Спасибо, что ты здесь.
— Можешь на меня рассчитывать, Алекса. — Марк улыбнулся ей и вдруг понял, что не солгал. Да, он действительно будет рядом с ней. Вот только как долго? На этот вопрос он не мог ответить.
— Пойдем в спальню, Марк? — Она поднялась со стула. Он молча кивнул, и они вышли из кухни.
В комнате Алексы Марк первым делом включил настольную лампу, стоявшую рядом с кроватью, и задернул шторы. Затем принялся собирать разбросанные по полу вещи. Закончив, он поправил покосившиеся книжные полки.
— Вот и все. Остальное доделаем завтра.
— Марк, я чувствую себя беспомощной…
— Не стоит стыдиться этого, Алекса. Всем нам иногда необходима помощь.
Алекса уселась на кровать и принялась снимать сандалии. Но Марк тут же остановил ее:
— Ложись, я все сделаю сам.
— Ты собираешься раздеть меня? — спросила она с лукавой улыбкой.
— Совершенно верно. — Он тоже улыбнулся. — Во всяком случае, помогу тебе.
Марк расстегнул пуговицы на блузке Алексы, а затем — крючок и молнию на джинсовой юбке. Юбка соскользнула к ее ногам, и она, поднявшись, заметила:
— Остальное я могу сделать сама.
Марк не стал возражать, он понял, что если начнет раздевать Алексу, то не сможет удержаться, — а ведь ей прежде всего требовался отдых.
