Кристин Григ - Бокал шампанского
При ее появлении Лайон поднялся навстречу. Привычка – вторая натура, подумала она, но вряд ли сегодня ей следует ожидать от него действительно вежливого обращения. Он выглядел непривычно, Кора привыкла видеть его в костюме и при галстуке, сейчас же на нем были потертые джинсы, ковбойские сапоги и черная рубашка, обтягивающая мощную мускулатуру. И лицо этому под стать – суровое, жестокое. С невольным страхом в душе она заняла кресло напротив, решив побольше помалкивать. Пусть говорит он.
Подошедшая официантка поставила перед ней чашку кофе.
– Джентльмен сказал, что вы не будете против. – Заметив перед Лайоном такую же чашку, Кора кивнула. – Что-нибудь еще? Может быть, пирожное?
– Ничего не надо, – отрезал Лайон.
Официантка поспешно отошла, за что ее вряд ли можно было винить. Лайон походил на сжатую пружину – одно прикосновение, и он взорвется.
– Неужели ты действительно думала, что сможешь одурачить меня, Кора?
Его голос был тихим, интонация – зловещей. Испытывая желание вскочить и броситься к двери, Кора, однако, храбро вступила в борьбу.
– Знаешь, Лайон, можно подумать, что раньше тебе никогда не давали отставку. Я понимаю, это задевает твое самолюбие, и ты…
– Брось эти игры, черт бы тебя побрал! – грохнул кулаком по столу Лайон.
– Какие еще игры? Я просто хотела сказать…
– С тобой никогда не бывает «просто», – Наклонившись вперед, он пронзил ее горящим взглядом. – Фрэнк мой сын.
Кора рассмеялась, вернее старалась это сделать, но смех получился несколько театральным.
– Фрэнк? Твой сын? Откуда такая дурацкая… – Крепко схватив ее за запястье, Лайон прервал ее на полуслове. – Ты делаешь мне больно!
– Скажи спасибо, что вообще пока цела. – Его пальцы сжались еще сильнее. – Я же сказал: хватит игр. Он мой, и мне хочется услышать твое признание в этом.
– А я не собираюсь признаваться тебе в том, что не соответствует действительности.
Сыграно было хорошо, даже очень хорошо. Она даже не моргнула глазом, но пульс под его пальцами забился лихорадочно. Лайон ослабил хватку.
– Слушай меня внимательно, – сказал Лайон почти спокойно. – Разумнее всего с твоей стороны сказать мне правду.
– Я сказала тебя правду. Фрэнк не…
– Можно и по-другому. Адвокаты. Судьи. Специальные анализы. – Он отпустил ее руку. – Выбор за тобой, дорогая.
– Лайон, послушай. Фрэнк не твой сын. Не знаю, почему ты решил…
– Я не решил, я знаю! Мой сын родился через девять месяцев после того дня, вернее злосчастной ночи, Кора, когда мы с тобой переспали.
Ее лицо побледнело.
– Откуда ты можешь знать, когда родился Фрэнк?
– Знаю: девятнадцатого сентября. – Ее словно окатили холодной водой. – Ты способна посчитать время, или мне сделать за тебя? Он родился девятнадцатого сентября в девятнадцать часов пять минут. Весил три килограмма триста шестнадцать граммов. – Губы Лайона скривились в сардонической усмешке. – А когда они спросили имя отца, чтобы заполнить свидетельство о рождении, ты велела написать: «Отец неизвестен». – Его голос внезапно стал хриплым. – Отец неизвестен! Как ты могла поступить подобным образом с моим сыном?
Кора крепко сцепила холодные как лед пальцы.
– Говорю тебе еще раз, Фрэнк не твой сын. Мой муж…
– Если у тебя был муж и он действительно является отцом ребенка, то почему его имя не стоит в свидетельстве о рождении?
О Боже! Кора глядела на Лайона, чувствуя, как холодеет ее кровь. Думай, сказала она себе, думай!
– Просто потому… что как раз в это время мы разводились… И мой муж…
– У тебя не было мужа. Не было никогда. Когда тебе нужен мужчина, ты просто идешь куда-нибудь и подбираешь его. Зачем ограничиваться одним, когда можно иметь сколько захочется?
Эти жестокие и несправедливые слова заставили Кору гордо вскинуть голову.
– Я не обязана отчитываться перед тобой в своем поведении.
– Да, не обязана. Мне это вообще не интересно. Просто я утверждаю: вся твоя история – полнейшая ложь. Ты никогда не была замужем и носишь на пальце кольцо только для вида.
– Откуда тебе знать…
– Я знаю все, кроме одного. Почему ты хочешь, чтобы мой сын не знал имени своего отца?
– Говорю тебе в последний раз: он вовсе не твой…
– Перестань лгать! – рявкнул Лайон. – Почему ты ничего не сообщила, узнав, что беременна? Неужели посчитала, что я откажусь от отцовства? Ты знала, как меня зовут, чем я занимаюсь, в каком городе живу, так что вполне могла отыскать, если бы действительно этого хотела. Предположим все-таки, что ты не знала, как это сделать. – Он перевел дух. – Но когда Стром дал тебе то досье, там было все. Все, что нужно. Мой адрес. Мой телефонный номер.
– Что это, Лайон сцена из дешевой мыльной оперы с драматическим сюжетом и со мной в роли сельской простушки?
– А когда я появился у вас в банке, – продолжил Лайон, не обращая внимания на ее слова, – ты сделала все возможное, чтобы от меня избавиться.
Кора в раздумье глядела на него. Инстинкт подсказывал, что ей надо бежать отсюда сломя голову. Однако это было бы ошибкой: когда имеешь дело с хищным зверем, ни в коем случае нельзя показывать своей слабости.
Взяв салфетку, она аккуратно вытерла губы и положила ее на стол.
– Все это было весьма занимательно. Выслушивать фантазии других людей всегда интересно. Однако уже поздно, мне пора домой. – Кора поднялась на ноги. – Спокойной ночи, Лайон. Искренне надеюсь на то, что больше мы не увидимся.
Повернувшись, она направилась к двери, чувствуя на себе его обжигающий взгляд и каждое мгновение ожидая услышать догоняющие ее шаги.
Лайон настиг ее уже на стоянке автомобилей, с ключами в руке. Услышав его приближение, Кора лихорадочно попыталась засунуть ключ в скважину, но, схватив за плечи, он развернул ее лицом к себе.
– А не хочешь ли ты спросить, каким образом я все это узнал? – спросил Лайон, оскаливаясь в злой усмешке. – О выдуманном тобой муже? О подробностях рождения моего сына?
– Отпусти меня, ублюдок, иначе…
– Ублюдком ты сделала моего сына! – прорычал он.
– Чего ты от меня хочешь? – Она безуспешно попыталась вырваться.
– Правды, черт побери! Я предъявляю претензию на своего сына.
Взор Коры застлала красная пелена, время будто застыло на месте.
– Нет. Он не твой…
Упершись обеими руками в крышу машины, Лайон преградил ей всякую возможность к бегству, она почти физически ощущала бушующую в нем ярость.
– Я уже договорился насчет экспертизы, – тихо произнес он. – Учитывая обстоятельства зачатия ребенка и гору лжи, которую ты нагромоздила, мне, думаю, не составит никакого труда возбудить дело.
