Джейн Уайтфезер - Дикая вишня
– Ни за что. – Сара потянулась за своим любимцем. – Взгляни на его мордочку. Это определенно парень.
Мама-кошка решила, что визит пора заканчивать, когда большинство ее отпрысков принялись тыкаться ей в живот, напоминая, что пришло время поесть. Адам и Сара собрали котят и поместили в «детскую», оставив Камею наедине с ними.
– Пошли, – сказал Адам. – Приготовим что-нибудь перекусить.
Они вошли на кухню, и Сара облокотилась о стол.
– И что же мы приготовим?
Адам вымыл руки и посмотрел на Сару.
– Жареные хлебцы.
Сара была поражена. Она и понятия не имела о том, что Адам знает о жареных хлебцах.
– Я не знаю, как их делают, – призналась она, и это было правдой. Сама Сара никогда их не готовила. А теперь один только их запах напомнит ей о встречах знахарей из разных племен, которые так любила посещать ее мать. Но Сара не хотела пускаться по дорожке болезненных воспоминаний.
– У меня есть рецепт, – сказал Адам. – И все, что нужно, я купил еще вчера.
– Насколько мне известно, жареные хлебцы – это блюдо навахо, – заметила Сара. – Так что если ты хочешь приобщиться к культуре чироки, то выбрал не тот способ.
– В самом деле? Но я вычитал этот рецепт в газете чироки, так что для меня этого достаточно. Ладно уж, Сара. Ты же знаешь, какой из меня посредственный повар. Без тебя мне не обойтись.
Спорить было бессмысленно. Сара вымыла руки, вытерла их полотенцем, повторяя себе, что это всего лишь закуска. Не обязательно сразу вспоминать об утерянных мечтах и далеких племенных сборах. Она вполне способна отделить прошлое от будущего.
«Жареные хлебцы, – сообразила вдруг Сара, – помогают ему чувствовать себя индейцем». Адам отчаянно хотел присоединиться к ним, стать частью культуры, которая еще только готовилась принять его. Его не было в списках народа чироки. Официально он не входил ни в Восточную, ни в Западную группу. У него не было номера в списке, который связывал его с предками. Все, чем он обладал, был старый документ, удостоверяющий имя его матери и его происхождение.
– Почти готово, – сказал Адам.
Сара вернулась к своим извечным обязанностям хозяйки. Всего получилось четыре порции. Адам завернул их, чтобы подсушить, в салфетки, и Сара вдохнула аромат свежей выпечки. В чайнике с драконом заваривался чай. Он тоже чудесно пах. Мужчина, мята и жареные хлебцы – это была опьяняющая смесь. Смесь, которая, похоже, обволакивала ее сопротивляющееся сердце.
В следующее воскресенье Адам пригласил Сару на ранчо Мейсона, в конюшню, где содержалась его лошадь.
Сара вышла из джипа Адама и огляделась. Древние дубы предлагали отдохнуть под их сенью, к вершине холма вели живописные тропки. С одной стороны поместья была огороженная площадка, с другой – стойла и сеновал.
Адам вошел в денник Кики, и лошадь поприветствовала его дружеским взглядом и покачиванием головы. Сара стояла с другой стороны и наблюдала за ними.
– Она, наверно, думает, что мы собираемся на прогулку, – заметил Адам. – Я почти каждое утро брал ее к холмам.
– Ты приезжаешь сюда перед работой?
Он кивнул и оттолкнул Кики, которая тыкалась в него носом, требуя внимания.
– Увидела бы ты это место на рассвете, Сара. Здесь просто невероятно.
– Готова поспорить. – Она представила, как солнце, этот огненный шар, поднимается над хол мами. – А на обратном пути ты не попадаешь в пробки?
– Бывает. Но это того стоит. – Адам поднял недоуздок Кики и надел ей на голову. – Но времени хватает только-только чтобы принять душ перед работой. – Застегнув недоуздок, он заговорил с кобылой глубоким, нежным голосом: – Но так не будет продолжаться вечно. Когда-нибудь у нас будет свое собственное ранчо, так ведь, девочка?
«Где-нибудь в Оклахоме», – поежилась Сара. Она собирается отдать Адама тому миру, который оставила позади. Отдать его? Предполагается, что он ее друг, а не человек, которого она надеется удержать рядом с собой.
– Но ты ведь пока что не переезжаешь.
– Я могу найти подходящее местечко уже этим летом. – Сосед Кики, большой гнедой жеребец, вытянул шею над оградой. Адам улыбнулся любопытному ухажеру и вывел Кики из денника. – Я уже связался с агентом по недвижимости в Оклахоме. Пока я здесь, мне покажут кое-какие дома. – Адам замолк, глядя на Сару. – Жаль, что ты не согласилась провести этот отпуск со мной…
Сара закрыла ворота, и они отправились вперед. Адам вел Кики на поводу. Сара не хотела обсуждать эту тему. Не хотелось портить такой прекрасный день.
Они двигались по тропе, которая пролегла мимо сеновала, мимо площадки для пикника, уставленной скамейками. Сара решила, что лучше хранить молчание. Вместо того чтобы отвечать на замечание Адама, она промолчала, и в конце концов его слова о покупке дома и отпуске куда-то улетучились.
Кики не отшатнулась от загородки, где мыли лошадей. Не выразив неудовольствия, она позволила Адаму привязать ее к столбу.
– Она в самом деле превосходная лошадь, – заметила Сара.
– Да, это точно. – Адам взялся за шланг и повернул вентиль крана, позволив воде некоторое время течь на землю. – Когда ты каталась верхом в последний раз?
– Давно. Когда была ребенком. У некоторых моих друзей были лошади.
– Ты скучаешь по этому?
Сара изучала лошадь.
– Наверное.
Ей тяжело далось это признание, но она решила быть честной. Сара прекратила ездить верхом после смерти матери, но бывали мгновения, когда она стремилась отправиться в путь по пыльной дороге.
– Адам? – послышался вдруг сзади мужской голос.
– Пейдж, это ты?
Они оба повернулись, и Адам усмехнулся.
– Привет, Дэн. Вот так сюрприз. – Он сжал ладонь подошедшего мужчины в дружеском рукопожатии. – У тебя здесь лошадь?
– Разумеется.
Дэн был худощавый блондин с карими глазами, которые прищуривались, когда он улыбался. Рядом с ним стояла молодая мексиканка, очень привлекательная, ожидавшая ребенка. Маленький мальчик со слегка смуглой кожей держался за ее руку. Сара предположила, что это семья. Дэн повернулся к женщине:
– Энджи, ты ведь помнишь Адама?
Та кивнула и улыбнулась.
– Из лиги, так?
– Да, приятно снова вас увидеть.
Как только все были представлены друг другу, Сара узнала, что шесть лет назад Адам и Дэн играли в баскетбол в одной из городских лиг. Ей также сообщили, что Дэн и Энджи женаты целую вечность и назвали сына Джорданом, потому что Дэн был страстный поклонник баскетбола.[1]
Адам присел на корточки, чтобы поприветствовать паренька.
– Привет, приятель. Ты ездишь верхом?
Джордан качнул головой, придерживая свою большую ковбойскую шляпу.
